Страница 5 из 111
На этом рассказ о старой русской армии можно закончить. Армии не стало.
Ну, а как складывались дела у поручика Сафира?
Получив в августе 1917-го 2-й батальон и не дождавшись затерявшихся документов о присвоении звания штабс-капитана, в октябре он был переведен в 77-й Запасный полк (г. Тула), где 1 марта 1918 года демобилизовался.
Отечеству они не изменили...[14]
Закончилась империалистическая война, и началась война гражданская... Значительная часть офицеров русской армии перешла на сторону Советской власти, влилась в Красную Армию.
Почему это произошло? Что побудило офицеров пойти на службу Советской власти? Послушаем участника тех событий — генерал-майора танковых войск М. П. Сафира. «В 1918-1922 гг. мне приходилось видеть многие штабы (от полка и выше), иметь с ними контакты в ходе боев... — пишет отец. — Более чем на две трети они были укомплектованы бывшими офицерами русской армии. Такая же картина наблюдалась и в других наших частях. После увольнения из старой армии в первую очередь сдавались все ордена, иначе — голова с плеч. Пришел к ювелиру, положил перед ним свои боевые награды. Он их проверил, сбил молоточком эмаль — и на весы, расплатился по курсу. Быстро и просто. Так же прозаично решался вопрос, куда идти. Собирается, например, группа бывших сослуживцев-фронтовиков у Биржи, колет лед. Происходит такой вот примерно разговор: «Михаил Павлович, ты ведь боевой офицер, пойдешь со мной и капитаном Фроловым на Юг?».
«Нет, мы с Чистилиным решили остаться здесь...». Так было с нами. Хотя, возможно, где-то происходило иначе. На Юг в основном ушла часть офицерства, настроенная к новой власти враждебно. Мы же, более позднее поколение, после тяжелейших лет мировой войны поверили новым демократически звучащим лозунгам».
Для М. П. Сафира служба в Красной Армии началась в сентябре 1918 года. Он записался добровольцем. В 1919 году командовал взводом учебной школы 9 сд (г. Щигры), затем до 1920 г. являлся адъютантом запасного батальона. Участвовал в гражданской войне под Белоостровом и Орлом в боях против белых и в районе Изюма — против банд Махно, Цюрупы, Маруси. Из автобиографии: «... Я просил командира батальона Асмуса отправить меня на фронт, но получал регулярный отказ. На последнем рапорте была надпись «с горы видней, работай здесь».
В послужном списке его личного дела появилась такая запись: «Награжден кортиком РВС 13-й армии. 1921, июня 18».
В 1921-1924 гг. М. П. Сафир проходил службу в должностях командира роты, батальона, начальника строевой части на пехотных командирских курсах (82-е Изюмские, 64-е Феодосийские, 63-и Симферопольские).
Бывшие офицеры служили в Красной Армии честно, самоотверженно. Это факт общеизвестный. Но известно также, что некоторая часть военспецов уже в те годы подверглась репрессиям. Сохранился редкий документ — служебная записка заместителя начальника курсов Дьяченко, в которой он сообщает о том, что ему предъявлены ордера на арест тт. Жукова и Грехова. К сожалению, восстановить имена и отчества этих людей теперь невозможно, но время и место их беды — 21 декабря 1922 года, Феодосия.
Примечательно, что служебная записка написана на... обороте трех неразрезанных денежных пятисотрублевых банкнот Государственного казначейства Вооруженных Сил Юга России.
Примечательно, что служебная записка написана на... обороте трех неразрезанных денежных пятисотрублевых банкнот Государственного казначейства Вооруженных Сил Юга России. Стремительное развитие событий на фронтах Гражданской войны в 1920 году, вероятно, лишило возможности типографию казначейства белой армии завершить подготовку к выпуску в обращение этих банкнот. Недопечатанные деньги достались Красной Армии в качестве «трофея» и из-за отсутствия чистой бумаги нашли вот такое применение. Это еще один штрих к портрету той удивительной эпохи, в которую жил отец.
В 1924 году М. П. Сафир направляется в Высшую военно-педагогическую школу ВВПШ (Москва).
Успешно сдав экзамены в ВВПШ, Михаил Павлович, тем не менее, в школу не поступил. Даже несмотря на положительную служебную характеристику, его не приняли, объявив «не соответствующим требованиям мандатной комиссии». Это был удар, неожиданный и несправедливый. Утешением для отца в те дни стало известие о рождении сына, переданное по телеграфу сослуживцем и другом дома Цивинским (к сожалению, восстановить его имя и отчество сейчас не представляется возможным).
Сафир продолжает усиленно осваивать преподавательскую работу и начинает более углубленную разработку теории и практики стрелкового дела. Сыграла свою роль серьезная и методологически грамотная подготовка, полученная им на Учебных пулеметных курсах при штабе 10-й армии в 1916 году, а затем в процессе работы в военно-учебных заведениях Красной Армии. Не случайно заместитель начальника 64-х Феодосийских курсов Дьяченко 6 января 1923 года в аттестации отметил, что М. П. Сафир «зарекомендовал себя как опытный преподаватель, умеющий подойти к курсантской массе и заинтересовать предметом. Активно-двигательный метод, практичность, конкретность и наглядность преподавания не оставляют желать лучшего». Путем самообразования М.П. Сафир осилил высшую математику, электротехнику, физику и другие науки, имеющие отношение к теории стрельбы.
В 1925 году, будучи командиром батальона 69 сп 23 сд, он сконструировал оригинальный станок для наводки винтовки, который нашел широкое применение в армии. Генерал-полковник И. С. Глебов вспоминал, что в 1927 году, прибыв на должность командира батареи 69 сп, нередко слышал высказывания такого рода: «Вот до вас был тут комбат, так столько напридумывал нам разных приспособлений для стрельбы...». Комбатом этим был Сафир. Изобретательские способности отца были весьма разносторонними. Так, в 1928-1929 гг. он собрал уникальный для того времени по размерам (50x30 см) детекторный приемник. Кстати, он был и очень искусным краснодеревщиком. Например, сделал бильярд (2x3,5 м), который, уезжая в 1929 году в Москву, подарил полковому клубу.
Не могу не сказать и о том, что отец был прекрасным стрелком. Он занял первое место по стрельбе в Харьковском гарнизоне. А в сентябре 1927 года на Всесоюзных стрелковых соревнованиях в Мытищах в труднейшем упражнении (сейчас подобного нет), в стрельбе из винтовки на 300 м (лежа, сидя, стоя, по 20 выстрелов из каждого положения), выбил 451 очко из 600 и завоевал третье место. Из «Нагана» на дистанции 25 м (7 выстрелов в 30 секунд) выбил 67 очков из 70 и занял восьмое место. Обе призовые грамоты «Отличному стрелку Украинского военного округа» подписаны 30 сентября 1927 года С. С. Каменевым, одновременно занимавшим тогда должность заместителя наркома по военным и морским делам и заместителя председателя РВС СССР.
Замечательным оказался приз за третье место — малокалиберная винтовка «Вальтер» с рычажным механизмом перезаряжания, а за восьмое место вручили серебряный портсигар.
В октябре 1927 года М. П. Сафир переводится в 69-й стрелковый полк командиром 3-го батальона, а 10 сентября 1929 года приказом РВС СССР № 553 он назначается преподавателем курсов «Выстрел».
14
Опубликовано в ВИЖ, № 12, 1993 г. и является продолжением статьи «Высочайшим приказом награждается...»