Страница 40 из 103
-И вам доброго утра, - пробурчал невнятно, поднимаясь на ноги и разминая затекшие мышцы. Взгляд зацепился за надписи, начертанные на каменных плитах во дворе Храма. Мое имя соседствовало рядом с гордым и навек опозоренным именем дочери императора. Яркие черные буквы будто вспухли на гладкой поверхности, образуя болезненную опухоль и раздражая своей нарочитостью.
Поморщился, вспоминая данное старику обещание.
-Ближе к вечеру прибудут гости, - отрывисто произнес Серый, намекая на друзей Маши и моего слугу. – Ты не обязан их встречать, я могу отправить Последнего.
Кивнул в знак согласия. Скорее всего, старик ожидает, что я кинуть исполнять обещанное прямо с утра.
-Оставишь нас с братом?
-Ненадолго, - бросил дракон, разворачиваясь и сметая полами мантии мусор с широких ступеней.
-Зачем ты здесь? – задал вопрос Последнему, который нервно ковырял носком кожаных туфель трещины каменных плит, спрятав взгляд.
-А где мне, по-твоему, быть? – бросил он злобно, сжимая и разжимая кулаки.
-С отцом и матерью, - ответил незамедлительно.
Последний медленно поднял голову, его губы мелко подрагивали, зрачок сузился и превратился в красную щелочку, ноздри трепетали, будто исторгая наружу дым.
-Пошел! Ты! Сволочь!
Брат дернулся в мою сторону, но тут же остановился, демонстрируя звериный оскал.
-Не суйся ко мне со своей жалостью, трусливая падаль! – прошипел он на одном дыхании, - благодаря тебе я уже мертв! – и ушел, ощутимо толкнув меня плечом.
Удушающая вина давила на мозг, выталкивая в кровь ядовитую отраву, разъедающую сознание. Я предал брата, родителей, собственный род. Я ни на что не годен, кроме как влачить жалкое существование, упиваясь болью близких мне драконов.
Утро уже не казалось столь радостным и безоблачным, как раньше. Снедаемый разбуженными демонами, я безучастно смотрел на собственное имя, будто вписанное в надгробный камень.
Нужно единиться с мирянкой, пожертвовать ее душой?
Скопировал оскал брата.
Сделаю…. Все, что угодно, лишь бы больше не было этой удушающей вины, лишь бы пришло, наконец, искупление.
Мир давно не делился на черное и белое, как это было изначально, как полагалось тому быть. Серый привык, что знания, заложенные в него самой природой с рождения, корежились и гнулись под грузом обстоятельств. Он был не таким уж и старым по годам, моложе самого императора, раз уж на то пошло, но знания и сила, передавшиеся ему по наследству, ускорили процесс старения.
Только Серый мог быть в нескольких плоскостях времени одновременно, только ему было дано проникать в прошлое на много сотен лет назад, и только он знал, как изменить будущее. Стоило ли опираться на понятия доброты и правильности, когда на кону стояло собственное благополучие, жизнь единственного уцелевшего Серого брата?
Однозначно, нет!
Он больше не станет жертвовать собой в угоду другим, помогая тем знаниями и силой. Ни единого движения пальцем не совершит ради благого дела.
Вспомнил, как был рожден в одиночестве и страхе, как выползал из-под крыла черного дракона, стража Врат, мучимый сильным голодом и пронизывающим ветром.
Могучий потомок Серых драконов, едва способный чихнуть пламенем. Единственный выживший во время битвы брат Храма, отверженный и проклятый новым правителем. Умерший и вновь воскреснувший в облике взрослого статного мужчины, способного на месть.
Серый знал, кто подарил ему шанс на существование в этом мире, ощущал силу Стража в собственных венах, наполненных магией древнего рода, но не смог извлечь урок из прошлого и настоящего.
Он вернулся к жизни из небытия, проклиная Черного дракона за то, что тот изъявил желание вдохнуть в его тщедушное тельце жизнь, потому что все то время, что был мертв, жил с родителями, братьями и сестрами в Храме. Только безгрешные могли продолжить подобное существование за Гранью, вернувшись в святые земли, но теперь ему заказан путь к семье.
Под ногами шуршали сухие ветки и опавшие с деревьев и кустов листья, наполняя новой волной горечи.
Никогда больше Храм не станет вместилищем добра, потому что он сам осквернил это место, воспользовавшись его силой во благо себя самого. Серый все чаще и чаще уносился сознанием в прошлое, сталкиваясь в благоговейном страхе с душами давно упокоившихся драконов. Здесь он был всего лишь невидимкой, созерцательной стороной, не способной изменить ход событий.
Воспоминания о том, что было за Гранью, вновь больно ударили в грудь. В тот момент, когда Прадракон вдохнул в него жизнь, Серый вернулся в этот мир взрослым мужчиной, у которого отняли что-то очень важное, несоизмеримо ценное. Пока в этом мире шли минуты его смерти, за Гранью он успел прожить без малого сотни лет и до сих пор не понял, о чем так грустил, что снилось ему во снах: близкое и родное, любимое?
Возможно, там он навсегда оставил свою наездницу, возможно, так тосковал по матери и сестрам, возможно…
Сколько раз Серый задавал себе вопрос, для чего его вернули обратно? Почему не дали умереть, отпуская душу за Грань на веки вечные?
Чего добился черный дракон, выдергивая его из света и погружая во тьму?
Никогда Серый не простит ему этого, никогда не смириться со своим жалким обликом и еще более жалким существованием.
Он не вернется за Грань, так как навек потерял чистоту души, но всегда есть выход, и имя ему «Месть»!
-Дети прибыли, Мой Господин, – прервал размышление старца Последний. – Вы готовы совершить обряд перехода?
Серый растянул тонкие губы в ухмылке.
Он не просто перенесет их сквозь Врата, создавая портал, он навсегда изменит нити их судеб, вплетая в неповторимый узор будущего энергию мира драконов. Однажды эти дети вернуться сюда, однажды… когда познают в своем мире столько боли, сколько смогут выдержать, не сломавшись. Страдать в одиночестве скучно, приумножать страдающих - вот та цена, которую он готов заплатить за невозможность вернуться за Грань.