Игры с огнем

Как все начиналось

Я стою у истока чистейшей воды,

Наблюдая его первозданную свежесть.

Он спасает меня от жестокой беды.

Средь природы загубленной – светлая верность…

Вся эта история началась с мусорных пакетов. Я до сих пор помню примерное их содержание: пивные бутылки (пластиковые и, кажется, одна стеклянная), смятые пачки из-под чипсов и использованные презервативы. Гадость, просто ужасная, отвратительная сторона прекрасного, когда его опошляют и принижают до инстинктов.

Моя семья поселилась в стандартной панельной пятиэтажке. Желтые стены, уже облезлая штукатурка, хотя дом сдан всего три года назад. Одно хорошо – современные широкие лифты – не пришлось тащить на себе тяжеленный евро-матрас - просто запихнули в кабину и нажали кнопку. Соседи с самого начала тоже особо не расстраивали – молодые семьи с детьми, такие же, как и мы, купившие свое первое (второе) жилье в ипотеку. Это последнее страшное слово имеет здесь первостепенную важность! Чтобы как-то продержаться на плаву, каждый месяц выплачивать бешеные проценты прожорливому банку, люди идут на что угодно, зачастую переступая грань. Правда, есть и положительные примеры. Наши соседи по тамбуру жили в однушке всего полгода, по истечении которого переехали в большой вместительный частный дом в черте города. Молодцы! Искренне за них рада. К сожалению, пример единственный, остальные и привели к написанию этой истории. Итак…

Я всегда была обыкновенным ребенком, не то, что мой брат! Как там говорится? И чтец и на дуде игрец… Он у нас рисовал, стихи сочинял, в Америке жил! Мое персональное я нередко страдало под гнетом родительских слов: «Поучилась бы у старшего брата, как жить-то надо!». Но учиться не получалось. Грабли, на которые единожды наступив получаешь неоценимый опыт, попадались под мои ноги постоянно и приносили с собой только синяки и ушибы, и ничего познавательного.

Я окончила среднюю школу, с трудом продралась в университет (не самый престижный, но и не захудалый), перешла на второй курс и захотелось мне самостоятельности. Действительно, сколько можно на шее у родителей висеть? Вон и Анфиса (подружка закадычная) предлагает квартирку снять к универу поближе. Мы с ней даже пару вариантов уже посмотрели, не сказав об этом никому ни слова. Страшно представить, как мои консервативные родители отреагируют на отъезд. Так и слышу мамины вопли о том, как мир распустился и сейчас все девочки курят и не стесняются даже! А все мальчики… ох… Я даже чуть не всплакнула. Моей маме точно тревожиться о мальчиках не стоит. Если у Анфисы ко второму курсу универа уже толпа поклонников была, то обо мне и речи не шло. Вроде не страшная, не кривая, а не везло и все тут.

Однажды на первом курсе в клубе привязался один – ниже меня ростом, хотя и я считаюсь малявкой – метр шестьдесят пять еле дотянула. Перегаром от него разило за километр и волосы от грязи лоснились – жуть, в общем. После той ночи я от парней шарахалась, как от чумы. До сих пор липкие объятия и слюнявые поцелуи в кошмарах снятся, но Анфиса не унималась. Ей все казалось, что я сама-то и отпугиваю всех нормальных кандидатов своим неприступным видом! А на самом деле я только и делала, что смотрела. Что мне еще оставалось? Кидала завистливые взгляды на более удачливую Анфису и ее очередного ухажера, но без взаимного чувства виснуть на шее у первого встречного не хотелось, а чувство все не приходило. Хотя за Анфису я рада, молодец подруга, что берет от жизни все. Когда, как не сейчас, будучи студенткой, отрываться по полной! Там работа начнется, муж и дети, а сейчас...

Но почему у меня все не так!

- Маша! Мария! – нервный окрик мамы вывел меня из состояния себяжаления и я поплелась на кухню.

- А?

- Мусор вынеси! Вон уже второй пакет набирается. Без брата и о матери позаботиться некому. Один на работе сутками пропадает, другая в учебники носом зарылась, а о маме и вспомнить некогда! Как пчелка тружусь, хоть бы сами помочь догадались. Где там! Все вас носом тыкать приходится.

Я вытаращила глаза, схватила пакеты и выбежала за дверь. У мамы очередной приступ сердитости, а этого лучше избегать, если собственное здоровье тебе дорого. Вот и неудивительно, что мы с папой стараемся как можно реже сталкиваться с ней в общем семейном кругу.

- Ффу! – не удержалась я от восклицания. – Гадость же какая! – уже более громко прокричала в пустоту подъезда.

Нет, ну как так можно! Что за люди! Вывалили пакеты с мусором прямо у лифта! Уже совсем ох..ли, мать их! Я так-то ругаться вообще не мастер, не научили, что называется. Мама с папой из учительских семей, образованные, культурные, а я учусь на инязе – отбиваться от семейства не стала, поэтому и ругаться привычки нет. Но тут такое!

Наши соседи по лестничной площадке настоящие моральные уроды. Приехали из какой-то богом забытой деревни, купили однокомнатную дешевую квартиру и зажили в ней так, как будто на милю вокруг ни одной живой души нет. Целыми днями сплошные пьянки-гулянки, выяснение отношения и битые бутылки.

Вот и теперь из пакета явственно несло пивным духом и прочим непотребством. Нет, вы не подумайте, что я присматривалась, но все и так в глаза бросалось! И почему остальным на это начхать? Боятся они что ли неадекватных этих?

Мама с папой тоже не связываются, они у меня интеллигенты, не знают, как с такими нелюдями диалог вести. Но не терпеть же это до скончания веков?! Нет, нужно съезжать и как можно скорее. Прямо сейчас позвоню Анфиске и соглашусь на съем той квартирки рядом с парком, которую мы на прошлых выходных присмотрели. Пусть кровать одна и никакой другой мебели там нет и в помине, а в душевой облупившиеся стены и сантехника времен сталинской эпохи, все же лучше, чем терпеть этот вертеп и не иметь возможности что-то исправить.