Страница 82 из 150
Продвинутые и потенциально опасные технологии на Z-8 входили в список запрещённого груза, не считая самих охранных систем и их комплектующих. Суть заключения на планете-тюрьме состояла в том, чтобы лишить преступника всех технологических благ. Отбросить его на несколько веков назад и заточить в прошлом.
Но в любых правилах имелись исключения. Банку Времени удалось спрятать у своих агентов-охранников на Z-8 партию синхронизирующих модулей и транс-ампул. Проверенные эскорт-группы «Мира утех» пользовались ими, а в обмен предоставляли Банку Времени информацию: регулярные отчёты о циркулирующих слухах и копии заинтересовавших Банк воспоминаний проституток.
Детальный план поиска Генри Шлуппа Лидия озвучила Захару незадолго до приземления.
– Искать по внешности и даже цвету кожи сейчас бессмысленно, – сказала она. – Только по ДНК. Каждый парень и девушка будут сдавать материал после каждого сеанса.
– Так мы тут застрянем на годы! – возмутился Мойвин.
– Ты не дослушал, – пожурила его Лидия. – Во-первых, вахта закончится через полгода. Это наш максимум. Во-вторых, нам придётся войти в доверие к охране и собирать различные слухи.
– Слухи?
– Да. Если Шлупп здесь, он наверняка не ограничится тривиальным сидением в колонии и обычными половыми актами. Помнишь, что я говорила про его болезнь?
– Какая-то там филия? Любитель поджигать…
– Угу. – Девушка кивнула. – Пирофилия.
Захар кисло усмехнулся:
– Думаешь, он отважится сжигать проституток на Зэт-Восемь?
– Имея связи с охраной, это можно устроить.
– Меня пугает твоя убеждённость.
– Я просто смотрю на вещи взглядом, не затуманенным хромовской пропагандой всеобъемлющего добра. Да, Захар, в этой галактике не меньше дерьма, чем в Млечном Пути, просто здесь этого не скрывают.
Мойвин выставил ладони вперёд, пресекая в зародыше спор о системах и пропагандах.
– Ладно, допустим, – согласился он. – Значит, нам надо настроить рецепторы на запах дыма. Образно говоря.
– Не только. На всё, что покажется подозрительным, – повторила девушка. – Я не знаю, какой каприз ему может взбрести в больную голову. А вот что точно помню, так о его бисексуальности. Причём, обычно он предпочитал пару мальчик-девочка. – Она помолчала, будто взвешивая в уме необходимость последующего признания. – Однажды мне пришлось сыграть роль в дуэте.
Захар помассировал пальцами лоб. Что он мог на это сказать? С такой ярко-выраженной одержимостью он ещё никогда не сталкивался. Хотя нет, встречал он курсантов, готовых на всё ради успешной карьеры. И речь не о тех предателях, подмешавших Захару гепротик в алкоголь.
– Почему ты не воспользовалась моментом и не убила Шлуппа? – спросил он.
– Уже объясняла. Мне недостаточно его смерти. Я хочу, чтобы он страдал. Так же, как и моя сестра. И чтобы все узнали о том, кто он на самом деле.
Разговор прервал сигнал входящего сообщения на персофон Лидии.
– Козински, – сообщила она и ловко подключила линзу, чтобы образ начальника филиала был виден и Мойвину.
В тесной каюте возникла голограмма. Искусственность образа не скрывала отпечатавшейся на лице Козински усталости. Выглядел он скверно, постаревшим и осунувшимся. И это учитывая, что перед ними была запись, а не прямая связь, невозможная из-за расстояния между планетами. Не исключено, что сейчас начальник филиала выглядел и того хуже.
– Пока обычная проверка связи, – заговорил он. – Надеюсь, вы благополучно добрались. Жду от вас регулярных видеоотчётов, начиная с посадки. Отдельным файлом я вышлю вам имена наших местных информаторов. Но учитывая обостряющуюся обстановку в Э-Системе, с ними тоже будьте осторожны. В конце концов, они всего лишь наёмники. А любой наёмник – это лот на аукционе. Кто больше заплатит, к тому он и пойдёт.
Таким пессимистичным аккордом Козински закончил своё короткое выступление. Проанализировав услышанное (и увиденное), Захар сказал:
– А я грешным делом обрадовался при упоминании информаторов.
– Если хочешь выживать в стае волков, рассчитывай только на себя, – посоветовала Лидия. – Обратил внимание на его видок? Похоже, у Бобби бессонница.
– Наверно, Реставратор организовал ему связь с братом, – предположил Мойвин. – Как думаешь, что в их семье могло случиться?
– Это не моё дело. И не твоё. Наша задача – Шлупп. О нём и стоит заботиться.
***
Шум прибоя донёсся до моего слуха и ударил по перепонкам. Я приоткрыл глаза. Солнечный свет пробивался сквозь узкие щёлки и беспощадно отпечатывался на сетчатке. Тело казалось окаменевшим, словно я превратился в статую раньше отведённого. Побочный эффект длительного отсутствия. Интересно, сколько прошло времени? Субъективное восприятие в Големе длилось не больше двух недель, а это значит, что страховка держалась на честном слове, превратившись в тонкий волосок. Прорываться из глубины личности Бёрна оказалось непростой задачей. Как ни парадоксально, мне помогло сканирование «Прогноза». Оно в определённом смысле прочистило путь. Иначе бы… Мы бы с Клеем вместе отправились в долгое путешествие в его сны. Только вот после пробуждения я бы превратился в личностный придаток Бёрна, с немалой долей вероятности списанный им на приступы шизофрении.