Горизонты вечности

Меган снова начала задавать тупые вопросы, но я их не слышал. Сориентировавшись, я занялся отключением лимитатора. Процедура недолгая. Как и в любом деле, главное – знать, что и где нажимать. После чего я утопил педаль тяги в пол, автопилот запищал и грозил аварийной остановкой. Само собой, его я тоже отключил. Теперь в запасе был, по меньшей мере, час, чтобы вернуть системе контроль, не привлекая к себе повышенного внимания дорожной службы. Вражеский «мустанг» устремился в погоню и первые минуты не отставал. На скорости за пятьсот километров в час магистраль превратилась в точку с мелькающими огоньками. Даже мне с «эффектом мухи» удавалось с трудом маневрировать в потоке, избегая столкновений. Парни сзади не сдюжили и исчезли с монитора заднего вида. Меган визжала, обхватив голову руками и уперев лицо в колени. Когда вопли затихли, я понял, что от перегрузок она отключилась. Оно и к лучшему.       

Отвлекаться на панорамную крышу я не рисковал, но был уверен, что «такси» продолжало вести нас. Два или три раза я едва не угодил в аварию, уходя от попуток в миллиметрах и едва не чиркая их корпусом. Когда через двадцать минут мы влетели в туннель, я чуть сбавил скорость и пристроился в мирный поток. Активировал автопилот и сверился с маршрутом. До Нью-Парадисо оставалось меньше пятидесяти километров. Наземный хвост мне удалось сбросить, а летящему над магистралью ещё предстояло выловить нас после выезда из туннеля. Наверняка они умчались дальше на прежней скорости, как я и рассчитывал. Меган всё ещё была в отключке. Я не спешил приводить её в чувство, так как на открытом пространстве снова мог понадобиться режим «даём драпу на максимуме».

Покинув туннель, я сконцентрировался на изучении неба. Над нами пролетали десятки аэропосудин, но пока ни одна не ползла ниже положенного на малой скорости. Как ни странно, до Нью-Парадисо мы добрались без происшествий, адреналин вышел из крови и я даже успел заскучать.  

– Очнись, детка. – Я похлопал Меган по щекам.

Она открыла глаза и испуганно посмотрела в окно. Убедившись, что там не пятьсот пятьдесят, она слегка успокоилась и спросила:

– Ты оторвался от них?

– Само собой. Мы скоро приедем, звони губернатору.

Меган потупила взор, набирая нужный номер по персофону. Я мог слышать только её фразы.

– Мистер Нисон, мы подъезжаем. Да. На красном «мустанге». Нет, по магистрали. Хорошо. – Она обратилась ко мне: – Его частный звездолёт уже ждёт нас на территории административного сектора.

– Надеюсь, губер не замешан и мне не придётся убивать его.

Меган ничего не ответила, остаток пути мы проехали в тишине. И, что более важно, в спокойствии. Въезд в Нью-Парадисо обрамляли высоченные белые колонны, обвитые искусственными стеблями гепрагонов. Мы пересекли невидимый экран и оказались в зоне сканирования. Из той информации, что я успел изучить за время ожидания в номере, я понял, что Нью-Парадисо – подобие элитного анклава не для всех желающих. Почему подобие? Потому что за ширмой скрывалась посредственность, безликая масса из скучающих прожигателей жизни. Их главное отличие от туристов было лишь в том, что прожигатели жили на Тропике, а не прилетали отдохнуть или сменить обстановку. Я и сам когда-то мечтал осесть в раю и не знать забот, но потом понял простую истину – вечный отдых разжижает мозг не хуже стандартного выжигателя. Когда я поделился мыслями с Меган, та недовольно фыркнула и проговорила:  

– Если хочешь благополучно вернуться на Прайм, советую помалкивать.

Ну, я бы с радостью, однако мистер Нисон оказался смесью дорогущего костюма и бесперебойно работающего фонтана из слов. На территории административного сектора нас остановили охранники в штатском, любезно изъяли оружие со словами «с этим нельзя», пересадили в свою повозку, а «мустанга» отправили обратно в стойло. К звездолёту мы домчались за считанные минуты, где нас уже ожидал сам губернатор анклава. В помпезно обставленном гостевом отсеке он восседал в кресле, обтянутом шкурой какого-то габаритного зверя, и дымил бутафорской сигарой. Возраст не определялся из-за постоянных поверхностных регенеро-процедур, но на лице отложился отпечаток прожитых десятилетий. Само лицо больше напоминало маску, из чего я сделал вывод – либо передо мной метузела на исходе второго столетия, либо ему около восьмидесяти субъективного возраста. В любом случае, процесс окаменения уже начался. Нога закинута на другое бедро, рыжеватые волосы зачёсаны назад, за стёклами дорогих очков, нацепленных, само собой, для важности – пара ярко-красных глаз. Я не исключал, что Нисон экзот, о разнообразии внутренней прошивки которого я мог лишь догадываться. Впрочем, какая разница. Метузела он или нет, а все эти начинки совсем скоро окажутся подобием бесполезных игрушек на не убранной новогодней ёлке с осыпавшимися иголками.

– Рад приветствовать вас на борту моего мобильного дома, – начал он. – Меган, вы прекрасны.

Его глаза готовы были воспламениться от искрящегося взгляда. На меня же он посмотрел, как на домашнего питомца званого гостя. Пока мы располагались в отсеке и готовились к двухнедельному путешествию, я пытался взять в толк, чем Меган так заинтересовала экзота, наверняка давным-давно уставшего от беззаботной жизни? Перед отправкой в гиперсон губернатор настоял на «чаепитии с добавками» – неизменном ритуале перед полётами. К предполётным ритуалам у меня было особое отношение после посещения с Элизиума. 

– Я вам многим обязана, мистер Нисон, – растекалась моя любовница в дежурных любезностях.