Страница 17 из 150
– Почему они прибыли на Прайм, а не сразу на Тропик?
– Это хороший вопрос. Будь у нас больше времени, мы бы непременно выяснили. Но про учёных мы узнали только вчера. Послезавтра они вылетают, поэтому времени в обрез. Земле ничего не осталось, как подключить наш филиал.
– У такой миссии должна быть чертовски важная значимость, – заключил я. – Насколько знаю, джамперы не эксплуатируют понапрасну.
– ХРОМ их вообще не эксплуатирует, – проворчал Козински. – Один посменно изучают бригады техников двадцать четыре часа в сутки, второй же где-то спрятан. Скорее всего, не на Земле. Впрочем, ты прав насчёт важности миссии. И есть ещё кое-что.
Козински щёлкнул пальцами, и фильм на экране неожиданно сменился изображением лица темнокожего парня с лысой черепушкой и аккуратной экзотической бородкой.
– Знаешь, кто это? – спросил босс.
Я махнул рукой:
– Какой-то негр.
– Его зовут Генри Шлупп, он владелец нескольких отелей на Тропике. Возможно, метузела, тщательно скрывающий свою природу. Молодой миллионер со всеми вытекающими.
– И втекающими, судя по всему, – не преминул вставить я. – Золотой пасынок Э-Системы.
– Или «Долгого рассвета», – выдал Козински. – Помнишь об их странном интересе к древним консервам?
– Само собой. Скупка продолжается?
– Она и не прекращалась. Зачем «Долгому рассвету» перекупать этих ископаемых, нам ещё предстоит выяснить. Но вот что интересно – совсем недавно подобными покупками отметился и сам Шлупп. Не в таких масштабах, разумеется, но всё же.
– Хм, – издал я. – Вот это действительно интересно. Обычно же всех метузел вербует ХРОМ, кем бы они ни были за Порталом.
– Вот именно. По сведениям информаторов, магеллановские учёные остановятся в одном из его отелей. И мне все эти совпадения кажутся неслучайными.
Я отставил недопитый бокал и обратился к Козински:
– Думал, хоть сегодня мозги не пригодятся. Но ты по обыкновению щедр на сюрпризы.
– С Земли поступил приказ лично от Ольтера Хрома – немедленно отправить агента на Тропик и разнюхать, что за подковёрные игры ведут наши противники. Человек должен быть не засвеченным в агентской сфере, поэтому ты – отличный кандидат на эту роль. Своего агента Центральное подразделение уже отправило, но он прибудет только через три дня после учёных. У нас есть возможность оказаться там в тот же день, что и они. Если «Долгий рассвет» заодно с «Магелланом» – я хочу это знать. Если «Долгий рассвет» с помощью Шлуппа намеревается дискредитировать Банк, похитив или убив учёных «Магеллана» – я хочу узнать это до того, как их план сработает. Тебе всё ясно, Майло?
Я усмехнулся и кивнул на комод:
– Благо, твоя речь подействовала быстрее содержимого этой бутылки.
– Отлично. – Босс улыбнулся. – Я предоставлю тебе выходной вечер. Используй его по максимуму. Завтра утром я жду тебя в космопорте Банка. Не забудь Ротмана. Ты полетишь на «Агрессоре».
Вот они первые привилегии агента. Вместо замшелого «Тека» я буду управлять дорогущим субсветовиком. Если бы в своё время я не прошёл курс подготовки, стоивший мне уйму плазменов, времени и сил, и не получил лицензию пилота субстветовика, сейчас бы вместо меня это задание досталось другому агенту. Иногда принятые ранее решения играют ключевые роли в будущем.
– Прилететь на «Агрессоре» на Тропик – о чём ещё может мечтать простой смертный? Все местные цацы мои.
– Займёшься ими, как выполнишь задание. В случае успеха корпорация оплатит тебе месячный отпуск.
– О!
– А пока навести мать, – посоветовал дядя.
Или приказал босс, я так и не понял. Но навестить мать я собирался и без его напоминаний. Ведь как ни крути, а её нынешнее существование в Обители Грёз во многом и моя «заслуга».
Думал ли я о последствиях, когда нажимал спусковой крючок старого револьвера, направленного прямиком в грудь отца? Нет. Мне ведь было всего двенадцать. Но теперь мы с дядей Бобом ощущали обоюдную ответственность за тот инцидент, ведь револьвер я украл из его частной коллекции. Украл, чтобы припугнуть вконец обнаглевшего школьного задиру, но использовал совсем не по назначению. Мать держалась долгое время, пока я не вырос и не покинул гнездо. Тогда ей стало одиноко, ведь она по-прежнему любила его. Меня тоже, но я стал пленником новых интересов и всё чаще пропадал в водовороте взросления. Был период, с восемнадцати до девятнадцати, когда воронка засосала мне с головой, оставив в памяти россыпь белых пятен. Будто я без устали загружал в себя дозы грязного дешёвого гепротика. Может, и загружал, о том периоде я стараюсь не вспоминать без надобности.
Мать же всё чаще погружалась в мир воспоминаний, пока однажды на кассе удачи не закончились обратные билеты. Передозировка транс-раствором, выжженное дотла сознание и Обитель Грёз как финальный причал. Долгое многоточие жизненного пути. Такого не пожелаешь даже врагу, не то, что матери.
Одно время я часто был близок к тому, чтобы воспользоваться ластиком воспоминаний и стереть эти эпизоды из памяти, но каждый раз передумывал в последний момент. Решил, что ошибки прошлого – это якоря для будущих необдуманных поступков. Но само прошлое – якорь для твоего будущего, поэтому лучше не позволять воспоминаниям брать над собой власть. К тому же бытовало мнение, что мечтателям жилось не так уж и плохо, в отличие от классических овощей. Мечтатели, подобно консервам из царства Эла Монахью видели сны, только их тело не сохраняло молодость.