Страница 50 из 51
Контакт оказался стремительным, и преобразования традиционного образа жизни папуасов охватили самые глухие районы. Массовое распространение получило христианство - сейчас большинство папуасов исповедуют эту религию в самых разных ее вариантах. Именно христианство и развернуло основное наступление на традиционную социальную структуру и старые духовные ценности. Разумеется, лозунг уничтожения каннибализма был сразу же взят на вооружение миссионерами и колониальными властями. Каннибализм стал быстро исчезать, на смену ему пришла современная жизнь колонии, далекая от той, которую представляли себе папуасы, пытавшиеся по-своему понять проповеди миссионеров.
Язвы колониализма достаточно хорошо известны, и Новая Гвинея не была исключением в яркой истории этой эпохи. Парадокс заключается в том, что колониализм способствовал выходу острова из дикости и каменного века, но стоило это коренному населению огромных жертв, особенно в первую половину текущего века. Своеобразной реакцией на колониализм стали так называемые милленаристские движения, или карго-культы, - синкретические религиозные движения, завоевавшие большую популярность у папуасов и в массе носившие антиколониальный характер. Хотя Фальк-Рённе и не касается вплотную этого явления, некоторое представление о нем можно составить из истории об Обахароке и ожидании им даров от его белой супруги.. Аналогичные ожидания зарождаются и у вождя кукукуку, вознамерившегося женить автора на своей дочери. Многие папуасы, подобно этим двум, стремились овладеть тайной белого человека, его способностью доставать нужные вещи - карго. Но как это сделать, им было неясно; естественным для них казалось обращение к магии.
И здесь мы подходим к важному моменту, необходимому для понимания ряда эпизодов книги Фальк-Рённе. Подобно тому как папуасы часто оказывались неготовыми к контакту с европейской цивилизацией, неготовыми к контакту с папуасами часто оказывались и сами представители этой цивилизации. Глубокое впечатление производит чтение главы о трагических событиях, связанных с деятельностью миссионеров С. Дейла и Ф. Мастерса в Долине Балием в 1968 г. Безусловно, жалко этих людей, ставших мучениками неудержимого стремления насильственно привести папуасов к тому, что казалось им правильной жизнью. Казалось бы, так оно и есть: действительно, каннибализм ужасен, сожжение атрибутов старой жизни, которого они требовали от папуасов, должно было стать символическим актом начала приобщения к цивилизации. Оставим, однако, на некоторое время в стороне этический аспект этой программы, забудем о том, что среди сжигаемых атрибутов немало прекрасных произведений искусства, которыми гордился бы любой музей, забудем на минуту также и то, что не всегда хорошо "насильно загонять в рай". Посмотрим исторический фон, на котором развивалось это событие.
Совсем рядом, немного к западу от мест, где обосновались оба миссионера, живет народ, известный этнографам под названием западных дани. Впервые в их страну чужеземцы, т.е. голландская географическая экспедиция, проникли в 1921 г., но реальный контакт был установлен только в 1954 г., когда там была построена первая миссия. К 1962 г. среди западных дани работали уже 12 миссий, при каждой из которых была небольшая посадочная полоса. Миссионеры стали активно бороться против межплеменных войн, последняя из которых разразилась в апреле 1961 г. Реакция дани на это и на призывы миссионеров отказаться от старой жизни была весьма положительной, потому что миссионеры привезли с собой много карго, и казалось, сделай так, как они призывают, и карго окажется у папуасов.
Акции, к которым призывали Дейл и Мастерс в 1968 г., здесь еще в 1959 г. стали происходить по инициативе самих папуасов. Среди них появился проповедник по имени Ябонеп, который объявил себя христианином и стал ходить по деревням дани и сжигать оружие и предметы старого культа. Однако при этом он проповедовал, что каждый, кто последует его призыву, станет бессмертным, что старухи снова превратятся в молодых девушек, что никто не будет испытывать физической боли и т.д. Миссионеры забеспокоились и бросились опровергать учение Ябонепа, но было уже поздно. В течение двух лет дани не только сожгли все материальные напоминания о прежней жизни, но и отказались от всех прежних обычаев: от "свиных праздников", от половой сегрегации, даже от традиционной системы родства, от избегания свойственников, от брачных выкупов. Они желали стать такими же, как миссионеры, и ждали от этого немедленной компенсации. Частично она последовала, потому что дани, благодаря тому что на их земле обосновались миссионеры, приобрели влияние на другие племена, которым они стали поставлять топоры и некоторые другие виды карго. Но весь народ был охвачен ожиданием чуда. Несколько смертей, которые случились за это время, объяснялись тем, что дани еще не от всего отказались.
К сожалению, мне неизвестно, как развивалось движение Ябонепа в 1968 г., но совершенно очевидно, что бессмертия и омоложения своих соотечественников он не добился. Можно предполагать, что его проповедь стала к тому времени менее популярной, что должно было начаться какое-то иное осмысление происходящих событий. И вот на этом-то фоне появляются два молодых миссионера, призывающие ближайших соседей западных дани снова жечь то, что осталось у них от прежней жизни! Прямо скажем, неясно, чего здесь больше - безрассудной жажды мученичества или просто безответственности. Два молодых человека в результате пали жертвой обоюдной неподготовленности к контакту.
Еще бульшую безответственность проявил Майкл Рокфеллер, также нелепо погибший на Новой Гвинее. Смерть его так и осталась неразгаданной. Скорее всего он просто погиб при кораблекрушении. Тогда, в начале 1960-х годов, дело это вызвало широкий резонанс, велось следствие, в которое немало денег вложили родственники погибшего, но эркюлям пуаро и шерлокам холмсам тогда еще нечего было делать на Новой Гвинее. Более интересно другое - его экспедиция в погоне за эффектными приобретениями и яркими кинокадрами фактически выступила стимулятором охоты за головами и межплеменных войн. Совсем уж безобразно поведение Вин Сарджент, которая на время "вышла замуж" за папуасского бигмена и обрекла его тем самым на гибель. Цена этого статья о "сексуальном поведении" новогвинейских аборигенов.
Контакт на Новой Гвинее продолжается, в него включились наряду с бывшими европейскими колониальными властями представители индонезийской администрации на Ириан-Джая. Большой остров вступил в пору современного политического развития. Папуа - Новая Гвинея недавно отметила десятилетие своего независимого существования. Она проводит внешнюю политику нейтралитета, укрепляет отношения со странами региона, особенно с Австралией и странами Меланезии. Правительство Папуа - Новой Гвинеи выступает против испытаний ядерного оружия во всех сферах и против складирования радиоактивных отходов на дне Тихого океана. Вместе с тем ПНГ переживает серьезные экономические и социальные трудности. Повсюду на Новой Гвинее возникают новые политические объединения, конфессиональные группы, начинают появляться, во всяком случае в Папуа-Новой Гвинее, зачатки будущего объединения в какие-то национальные организмы; одновременно с этим расцветает в обеих частях острова сепаратизм. Трудно предсказать, как именно сложится судьба того или иного папуасского народа, стоящего только на пороге контакта, как, например, кукукуку. Ясно одно: эра каннибализма безвозвратно ушла в прошлое. Однако изучение наследия папуасских народов, в том числе и его негативных сторон, не только имеет академический интерес, хотя и он немал, но и тесно связано с планированием современного развития освободившихся от колониализма стран, в том числе и молодых государств Океании. (Подробнее см.: Океания. Справочник. М. 1982.)
ПРИМЕЧАНИЯ ВЫПОЛНИВШЕГО OCR
1.Куру действительно оказалась обусловлена в первую очередь эндоканнибализмом, и только во вторую - генетически. Тут были правы и Д.К. Гайдушек, и А. Фальк-Рённе.