Страница 22 из 64
– А он в это время обвинял меня в организации кражи. – Солара покачала головой и усмехнулась. – В обмен на полный иммунитет.
– И из-за того, что ты отказалась говорить…
– Меня обвинили по умолчанию. – Она медленно, будто утомившись исповедью, натянула перчатки. – В колонию не упекли лишь потому, что судья не поверил, будто я всем заправляла. – Она фыркнула. – Наверняка тайные преступные лидеры не рыдают на суде так, как я.
– Что произошло с твоим парнем? – спросил Доран.
Солара пожала плечами и кончиком пальца провела по шву на перчатке:
– Ничего. Скорее всего, все еще на свободе, завоевывает новые сердца.
А вот это паршиво.
– Он называл меня особенной, – прошептала Солара. – И этого хватило, чтобы я нарушила закон. В общем, несложно понять, почему мне не нравится болтать о прошлом и смотреть на свои руки.
Доран кивнул. Все яснее ясного. Остался только один вопрос: почему она решила рассказать все ему?
– Почему ты мне призналась? Мы ведь даже не друзья.
– Потому что теперь мы члены одного тайного клуба. Нас обоих использовали, предали и бросили те, кого мы любили.
– Я никогда не любил Эву.
– Без разницы.
– Без разницы, – согласился Доран. – Мне жаль, что с тобой такое случилось.
– Оно не просто со мной случилось, я сама виновата.
Он посмотрел на руки Солары, скрытые черной кожей. И захотел признаться, почему так запаниковал, когда впервые увидел ее татуировки, но грудь сдавило. Так что вместо этого он пробормотал:
– Значит, нам друг от друга не избавиться.
Солара грустно улыбнулась, и Доран впервые осознал, что глаза у нее ореховые, а не просто карие или зеленые. Зрачки окружал теплый янтарный блеск, переходя в оливковую радужку, окаймленную сияющим изумрудным кольцом. Потрясающий эффект. Странно, что Доран только сейчас это заметил.
Заглянув в ее улыбающиеся глаза, он ощутил себя не таким одиноким.
– Похоже на то, – кивнула Солара. – Жаль, что ты не умеешь заваривать чай.
Глава 10
В последующие недели между Соларой и Дораном царило неофициальное перемирие. Закадычными друзьями они не стали, но и не ругались. И хотя с того дня, как Солара показала ему свои татуировки, секретами они больше не делились, Доран хотя бы перестал называть ее преступницей. И да, она все так же заставляла его драить камбуз и таскать груз, однако не из вредности, а лишь для того, чтобы наладить контакт с командой.
Ну ладно, может, слегка из вредности.
Солара не отрицала своей радости от вида испачканных рук Дорана. С каждой новой повинностью его ногти понемногу теряли блеск, несколько волдырей на ладонях вскоре превратились в мозоли, и по мнению Солары, такая кожа приличествовала парню куда больше, чем мягкая как у младенца.
Так что, если подумать, она оказывала ему услугу.
– Ты пропустил местечко, вот здесь. – Солара указала на участок плесени у стока в ванной. Переработанный воздух корабля был таким сухим, что появлялась лишь самая прилипчивая плесень, которую почти невозможно уничтожить. – Придется хорошенько постараться.
Оторвавшись от уборки, Доран присел у стены, утер пот со лба и посмотрел на нее синими глазами, горящими задором от физического труда. Затем устало усмехнулся краешком губ, и на секунду где-то в районе пупка Солары затрепетали ангельские крылышки.
Она потерла живот, избавляясь от назойливого ощущения. Наверняка это просто предвкушение дня помывки. Ничего больше.
– Не стесняйся, покажи, как это делается, на своем примере, – предложил Доран.
– Отличная попытка. – Солара бросила полотенце на ближайшую кабинку и нацепила на лейку душа косметичку с гигиеническими принадлежностями. – Я весь день перебирала двигатель, чтобы найти причину пронзительного скрежета. – Без толку. – И теперь могу думать только о горячей воде.
– Мы заплатили за поездку десять тысяч топливных фишек, – напомнил Доран, отбрасывая чистящую губку. – И говоря «мы», я имею в виду «я».
– И что?
– А то. С чего ты взяла, будто наша помощь на корабле что-то изменит?
– Конечно, изменит, – заверила Солара, распуская волосы. – Так мы налаживаем отношения с командой.
– Мне так не кажется. Капитан заполучил дармовую рабочую силу, но так и не доставил меня на Обсидиан.
Она ткнула в него шпилькой:
– С таким отношением – и не доставит.
– Пф. Сомневаюсь, что пара улыбок что-то изменит. – В подтверждение своих слов Доран показал зубы и пальцами растянул губы в широченной улыбке. – Даже на моей смазливой мордашке.
Солара от души рассмеялась. Хоть и жалкая, а все же первая шутка от Дорана, которую она услышала.
– Терпение, мой привлекательный друг. Я доставлю тебя на Обсидиан.
Все еще улыбаясь, он вскинул бровь:
– А я думал, мы не друзья.
– Так и есть.
– А кто мы?
– Тебе нужно точное определение?
– Да, хотелось бы.
Солара задумалась, расчесывая волосы. Они учились в одной академии, но слово «одноклассники» подразумевает некоторый уровень товарищества, который не подходит парню, как-то добавившему фотографию ее испачканного комбинезона на свою страничку в «SnapIt», дабы доказать, что она носила одну и ту же одежду два дня подряд. В прошлом месяце Солара считала Дорана врагом, но теперь и это не так. Они словно ступили на неизведанную территорию, постепенно проясняя, кем же являются друг для друга.
– Подельники, – наконец решила Солара. – Вот как нас назовут силовики.
Доран поморщился:
– Подельники. Как-то расплывчато.
– Если ботинки впору…
– Или в твоем случае – перчатки. – Он кивнул на ее руки. – Я был прав. Ты даже душ принимаешь в них.
Неправда, и он это знал, но Солара не потрудилась ответить.
– Перестань их носить. Всем плевать на твои татуировки. А скрывая их, ты придаешь меткам слишком большое значение.
– О, теперь ты еще и психолог?
– Это просто здравый смысл. – Доран нахмурился и молча уставился на свои руки. На лицо его набежала тень, и Соларе стало интересно, о чем он думает. – Поверь, если уж я могу смотреть на твои татуировки, то и ты сможешь.
Если уж он может смотреть?
Уязвленная сильнее, чем готова была признать, Солара ощетинилась:
– Хоть и говоришь по-английски, но твой родной язык явно сволочной.
Доран вскинул голову:
– Что?
Она сжала руки в кулаки, пока кожа перчаток не заскрипела, но и это не избавило от растущей боли в груди. Не надо было рассказывать ему свою историю. Это ничего не изменило. Только дало ублюдку возможность над ней поиздеваться.
– Мне, наверное, должно польстить, что Великий Доран Сполдинг через силу смотрит на мои татуировки?
– Я ничего такого не имел в виду.
– Просто убирайся. – Солара указала пальцем на дверь. – Ты не испортишь мне душ так, как испортил все остальное.
Доран с презрением покачал головой и встал. А проходя мимо, проворчал:
– И чего я зря стараюсь…
– Взаимно. Понижаю тебя с подельника до проживающего рядом приспособления.
– Можешь поцеловать мое приспособление.
– Размечтался!
Дверь захлопнулась, но спор не утих, по крайней мере, в голове Солары. Продолжая проклинать Дорана, она сняла рубашку и швырнула ее в стену. Затем то же самое проделала со штанами и ботинками, пока не осталась лишь в перчатках. Закусив губу и немного попялившись на истертую кожу, она наконец сорвала их и бросила на кучу одежды. И как бы ей ни хотелось избавиться от голоса Дорана, одна мысль не покидала: а вдруг он прав?