Страница 25 из 65
что кто–то может наслаждаться тем, чего я так усиленно избегал, но дело не в том, что я не
знал, каким типом людей являлись мои родители. Они не были плохими в любых смыслах, но
определенно… наслаждались образом жизни, который моя успешность могла им обеспечить.
– Ой, чепуха, – сказала мама, отмахиваясь рукой. – Ты же знаешь, что нас не волнует
небольшой шум.
Угу, но меня – да.
– Почему бы тебе не пойти, собраться, и мы съездим куда–нибудь на часок?
Я бросил взгляд на часы, которые показывали 10.15, и захотел простонать. Последнее,
что я хотел сделать сегодня, это отправится на бранч, где мы будем окружены каждым
фотографом в радиусе двадцати миль. Но какая еще альтернатива? Начать спорить?
Я уже собрался развернуться на пятках и подняться наверх, чтобы узнать вылез ли
Дилан уже в одно из окон и спустился по водосточной трубе, когда услышал, как позади меня
прочистили горло. Я обернулся, замечая его, уже стоящего на пороге арки в одной из моих
тренировочных футболок Nike, которая сползала на нем со всех сторон и в джинсах, которые
делали из него подражателя рэпера, потому что они едва держались на его бедрах.
Огорченное выражение на его лице было полно извинений, и пока он шел ко мне,
джинсы соскользнули еще ниже, и ему пришлось подтягивать их на себе, а я не смог
сдержаться и расхохотался. Его взгляд метнулся поверх моего плеча, и я знал Дилана
достаточно хорошо, чтобы понимать, что он сожалеет, что не может быть более собранным,
чем в данный момент, но, черт возьми, он выглядел даже очаровательно. К тому же он не был
единственным, кого застали врасплох; я тоже был во вчерашних, костюмных брюках,
которые определенно видели лучшие дни, и застиранной футболке с надписью «Morning
Wood Lumber Company» и с елочками по всей груди.
Мда, очевидно мы не готовились к приему гостей сегодня утром.
– Привет, – сказал Дилан, даря моим родителям улыбку, которая была настолько
широкой, чем все те, что я уже собрал. Затем он шагнул вперед, чтобы пожать руку моему
отцу. – Дилан Прескот. Приятно, наконец–то, познакомится с вами.
Мой отец кивнул.
– Дэн Локк, а это – Патриция.
Когда Дилан подошел, чтобы поздороваться с моей матерью, она одарила его своим
стандартным двойным поцелуем в воздух – откуда она этому научилась за последние
несколько лет, я понятия не имел – а затем отстранилась назад, чтобы еще раз оценивающе
осмотреть его.
– Ты выше, чем я думала, – сказала она, постукивая свои губы указательным пальцем.
– Ох, я не имею ничего против этого, естественно. Дело в том, что я видела всех тех актеров,
которые работали с Эйсом, и он всегда возвышался над ними. Такие крошечные, те мужчины.
Они сделали его самым большим в Чикаго.
Дилан подарил ей ослепительную улыбку, ту, которой он рано или поздно
прославится.
– Я из Флориды.
– Ах, ну тогда понятно, – ответила она, кивая, и ее взгляд упал на руку, которой он
поддерживал свои – ну, мои – джинсы.
– Простите, – произнес он, осматривая свой внешний вид. – День стирки.
Мои родители усмехнулись, а затем повернулись друг к другу со взглядом, который я
не смог расшифровать. Когда моя мать снова повернулась к нам, она улыбнулась Дилану
приятной, но натянутой, улыбкой.
– Что ж, дорогой, приятно с тобой познакомится, – сказала она, а затем ее взгляд
сместился на меня. – Мы приехали сюда в надежде, что сможем забрать Эйса на бранч,
чтобы…наверстать упущенное. Это так безлико, общаться на подобные темы по телефону, ты
же понимаешь.
Но перед развесившими уши постоянными клиентами и долбанной тонной папарацци
это более лично.
Понимание пересекло лицо Дилана, и он кивнул.
– Да, это замечательно звучит. Вы должны сходить, – затем он бросил взгляд на меня.
– Я, вообще–то, уже собирался уйти.
– Нет, ты поедешь с… – начал я, но моя мать встряла.
– Думаю, это очень любезно со стороны Дилана предоставить нам время для семьи, ты
так не считаешь?
Нет, не считаю, хотел я ответить, но мог сказать по выражению на лице Дилана и по
тому, как он медленно отступал назад, чтобы сбежать, что он более, чем счастлив этому
соглашению. Со всей честностью, я бы тоже не отказался от такой договоренности, но…
– Пошевеливайся, Эйс. Мы хотим попасть туда и занять хороший столик до того, как
все на улице будут заняты.
…у меня не осталось выбора.
Угнетенно вздохнув, я потер ладонью макушку и кивнул.
– Ладно. Дайте мне двадцать минут.
Моя мать, наконец–то, села на один из диванов и скрестила ноги, поворачиваясь телом
к отцу. Затем она бросила взгляд поверх своего плеча на нас двоих.
– Конечно, мы подождем здесь, дорогой.
В этот раз, когда она отвела взгляд, я не смог сдержаться, чтобы не закатить глаза, и
повернулся, увидев, как Дилан направлялся к лестнице. Когда он дошел до подножия, он
остановился как вкопанный, и я заметил, что он смотрел на штаны, которые я зашвырнул в
спешке, когда мы раздевали друг друга вчера вечером. Затем его голова метнулась ко мне, а
глаза нашли мои и практически просверлили во мне дыру.
Черт возьми…Я извиняясь пожал плечами, потому что, ну а что я еще мог сделать в
этой ситуации? У меня не было времени, чтобы убрать их из прихожей, а когда его щеки
вспыхнули, и напряглась челюсть, я понял, что этот небольшой факт одновременно и
раздражал и смущал его.
Ладно, да–да, я не заработал ни одного очка за это. Поэтому я пошел туда и поднял
штаны с пола, а когда достиг его у подножия лестницы, он покачал головой.
– Не удивительно, что они не хотят есть со мной ланч.
Когда Дилан начал подниматься по лестнице, я последовал очень близко за ним.
– Поверь, когда я скажу тебе, что ты ничего не упускаешь. Но если хочешь…
– Ты издеваешься? – сказал он, когда мы поднялись и направились в мою спальню. – Я
может и хотел минуту назад, но это было до того, как я узнал, что твои отец и мать видели
мои штаны в твоем коридоре, Эйс. Господи.
– Ой, я тебя умоляю, можно подумать, что они не догадались по тому, как мы одеты,
что произошло здесь вчера ночью. Все нормально, – захлопнув за собой дверь, я продолжил.
– И поверь мне, когда я говорю тебе, что единственная причина, по которой они здесь –
чтобы увидеть и быть увиденными, и напомнить мне, как усиленно я смываю свою карьеру в
унитаз.
– Не говори так.
– Почему нет? Это правда, – я сорвал свою футболку, направляясь в главную ванную,
а затем включил душ. Когда я обернулся, Дилан стоял передо мной, и я озорно улыбнулся
ему. – Не желаешь присоединиться?
– Кажется, это не очень хорошая идея.
– Почему нет? Потому что мои родители внизу?
– Нет, потому что у тебя всего двадцать минут, а я – жадная сволочь.
Я рассмеялся, и когда вцепился в его футболку и потянул на себя, свободные джинсы
свисающие с его бедер, упали на пол. Расхохотавшись сильнее, я опустил руку и сказал:
– Похоже, твоя одежда самостоятельно слетает при виде меня.
Дилан обратно натянул и придержал их, ворча всю дорогу из ванной.
– Проклятый мускулистый здоровяк, – пробормотал он себе под нос.
– Эй, может, задумаешься над тем, чтобы в следующий раз принести немного
запасной одежды сюда. И зубную щетку. И, возможно, тридцатисантиметровый дилдо…
Когда Дилан захлопнул за собой дверь, я усмехнулся и сбросил свои штаны. Я только
наполовину пошутил, но не мог отрицать той мысли, что висящие вещи Дилана рядом с
моими, творили удивительный вещи с моим сердцем. И мысли о том тридцатисантиметровом
дилдо творили потрясающе–удивительный вещи с моим членом. Двадцать минут? Мне