В окружении (ЛП)

«развлечением». И если это заставляло нервничать меня, кто жил открыто и был горд

большую часть своей жизни, то я понятия не имел, что должно быть испытывал Эйс.

Пытаясь сохранять спокойствие хотя бы самому, и тем самым успокоить его, я сжал

свои пальцы вокруг него и стрельнул своей самой обаятельной улыбкой.

– Эй, они такие любопытные.

– Они охреневшие любопытные придурки, вот кто они, – сказал он, выражая ту же

мысль, что появилась у меня раньше. – Можно подумать, что они никогда раньше не видели

гей–пару. А живя в ЛА, я считаю, что в это очень трудно поверить.

Я слегка пожал плечами, понимая его досаду, но мне пришлось добить его еще

больше.

– Они никогда не видели тебя частью гей–пары. Ты серьезно считаешь, что они бы

смотрели так, если бы я вошел сюда, держась за руку с каким–то парнем?

Эйс нахмурил свои брови.

– Как насчет того, чтобы не проверять эту теорию?

Я усмехнулся, и Эйс шагнул ближе.

– Я и не говорил, что мы должны. Все, что я хотел сказать, – что это из–за тебя все

пялятся на нас.

Эйс вздохнул, и я потянулся, чтобы погладить его по щеке, но в последнюю секунду

остановил себя. Когда его взгляд вспыхнул и сместился на руку, которую я только что

опустил, он сказал:

– Даже на секунду не задумывайся, что ты не можешь сделать со мной то, что хочешь

прилюдно. Если ты хочешь прикоснуться ко мне, то ты, блять, прикасаешься ко мне. Именно

в этом причина нашего камин–аута, помнишь?

Ооох, мне это нравится. Раздраженная реакция, потому что я не коснулся его.

Поэтому я поднял руку и провел пальцами вдоль его челюсти.

– Полагаю, что ты можешь оказаться прав. Но не думаю, что мне стоит делать все, что

я захочу…

Это заставило губы Эйса растянуться в ухмылке.

– Нет?

– К сожалению, нет. Не думаю, что это подходящее время или место для подобного.

Но если ты заинтересован в представлении на публике, я знаю местечко, куда мы могли бы

пойти, – я убедился, что сексуально подмигнул плюс к этому, когда вспомнил о той

запретной ночи в «Syn». Взгляд Эйса опустился на мои губы, и я пробежался языком по ним,

продолжая сбивать его с мысли, что он являлся объектом внимания многих, а вместо этого

давал ему понять, что он был единственным центром для одного – меня.

– Ты пытаешься отвлечь меня? – спросил он.

Я наклонил голову вбок.

– А что? Получается?

Когда Эйс сократил оставшийся промежуток между нами и опустил свою голову к

моей щеке, я практически задохнулся. И не из–за того, что он был так близко, а из–за того,

что он находился так близко на людях. Это творило нечто серьезное с моим сердцем и

членом.

– Напоминанием тебя обнаженного с моим членом внутри? Угу, почти на сто

процентов отвлекает от всего, – ответил он.

Я собирался повернуть голову и сообщить Эйсу, что я не только отвлекал, но и был

по–настоящему, офигенно твердый, но до того, как я успел, в поле моего зрения показалась

пара. Я узнал мгновенно женщину – Мэллори Джейкобс. Она играла жену Эйса в «Мятеже

2» и была одной из «милашек» Голливуда. Ее длинные, светлые волосы были переброшены

на одну сторону и водопадам спадали по ее левому плечу красивыми, мягкими волнами.

Однако, соблазнительное красное платье, что было на ней, с глубоким вырезом на груди

довольно очевидно доносило, что вместе с тем, что ее называют «милашкой», Мэллори более

чем способна нацепить на себя маску соблазнительницы, а рядом с ней был… о боже мой, это

правда Алехандро Мэндэз? Если Мэллори была милашкой Голливуда, то ее давнего парня

прозвали ее принцем. Истинная Голливудская знать, именно так, с их–то родителями,

которые являлись большими шишками в этой индустрии. Он обнимал ее за талию и утыкался

своим носом в ее шею, а она хихикала, и когда ее взгляд встретился с моим, она

ухмыльнулась, как если бы мы оба были в одинаковом, затруднительном положении. Затем

губы Эйса прижались к моей шее, и я усмехнулся точности сравнения, и нежно толкнул его.

– В чем дело? – спросил он, его глаза мерцали, и я покачал головой, потому что,

Господи, он был великолепен, когда возбуждался, и румянец на его щеках намекал, что

возбуждение становилось все больше, чем дольше мы стояли в нашем темном углу.

– Ни в чем, но у нас появилась компания. Поэтому веди себя прилично, красавчик.

Он выпрямился, его плечи напряглись, но когда он повернулся и заметил Мэллори, я

обратил внимание, как все его тело видимо расслабилось.

– Эйс, – она лучезарно улыбалась, расцепила руки Алехандро и шагнула вперед. Она

обхватила ладонь Эйса между двух своих и приподнялась на носочки, чтобы прижаться

поцелуем к его щеке. Эйс вернул этот ласковый жест, и я знал из разговоров, которые были у

меня с ним последние несколько недель, что дружба между этими двумя была искренней. Он

множество раз выражал, как бы ему хотелось, чтобы у Мэллори было больше существенных

ролей, потому что тогда, по крайней мере, будет одно дружелюбное лицо на площадке. И это

правда, у нее было меньше строк, чем у меня, так что в действительности она пробыла на

съемках парочку дней.

– Мэллори, боже, я счастлив видеть тебя здесь сегодня, – произнес Эйс.

– Требуется некоторая моральная поддержка? – спросила она, когда ее взгляд снова

нашел мой, и она улыбнулась.

– Можно и так сказать. Или, может, я просто хочу присутствия еще хоть кого–то здесь,

чтобы перевести с нас центральное внимание.

Она сверкнула своей знаменитой улыбкой и пробежалась ладонью вдоль руки Эйса,

чтобы сжать его пальцы.

– Не хотелось бы добивать тебя, но я могла бы войти сюда голой, и никто бы не

оторвал своих взглядов от вас двоих.

– Мне кажется, в это трудно поверить, Мэллори, – сказал Алехандро, когда

остановился рядом с ней, и она скользнула рукой в изгиб его локтя.

– Я тебя умоляю, про этих двоих только и говорит весь город… черт, да весь мир.

– Спасибо за напоминание, – сказал Эйс, и когда я подошел к нему, он автоматически

потянулся за моей рукой, и от этого небольшого жеста мое сердце глухо забилось.

– Приятно, наконец–то, познакомится с тобой, – сказал Алехандро, протягивая свою

руку Эйсу. – Я несколько раз хотел поработать с тобой, и когда Мэллори сказала, что

снимется в одном из твоих фильмов, я знал, что это станет идеальным местом, чтобы сделать

бесстыжий шаг. Я – большой фанат.

Вау, подумал я, наблюдая, как два необыкновенно красивых мужчины пожимали друг

другу руки. Вот это комплимент. Я едва остановил свою челюсть от падения, но если бы

Алехандро просто сказал мне, что он мой фанат, я бы, наверное, грохнулся в обморок. И по

сути, я находил чрезвычайно сложным не вести себя, как фанат, перед этой парочкой. Но

Эйс, как и всегда, спокоен в трудных ситуациях. Спокойствие на его лице было невероятным.

Потому что это были его коллеги, Мэллори – его подруга, что я постоянно, похоже, забывал,

до вот таких вот моментов, когда испытывал благоговение перед знаменитостью, а он был…

ну, Эйс был собой. Это часть его мира.

– Ты издеваешься? – усмехнулся Эйс. – Я уверен, что не отказался бы. Если мы

сможем найти правильный проект, тогда это будет просто фантастически.

Мэллори ткнула локтем своего мужчину и нацелила в его сторону ослепительную

улыбку.

– Видишь, я же говорила. Нет нужды нервничать.

Я бросил взгляд на волевой профиль Эйса, когда он улыбался этим двоим, и в этот

момент, я находился в полном и совершенном восторге. У этих двоих было три награды Кино

Академии, и у них чуть ли голова не кружилась от перспективы работать с моим мужчиной.