Страница 17 из 19
Ничего. Скоро лекарство подействует и все будет хорошо. Уплывая на волнах чего-то волнительно-сладкого, я прильнула к нему в надежде если не согреть, так хоть поддержать самого близкого, самого дорогого и любимого мужчину всех миров, а после и сама пригрелась. Уже в полудрёме почувствовала, как демон повернулся, в свою очередь обнимая.
— Дуся? — перебирая рассыпанные по подушке пряди, позвал шепотом и тихонько подул в лицо.
— М-м-м? — не желая выплывать из сладкой неги промычала невнятно.
— Так чем тебе оборотень не угодил?
Зевнула и, перехватив одну его руку, обняла, пристраивая щеку на широкую ладонь, и ответила:
— Так козел он. Натуральный. В человеческой ипостаси приличный мужик, а в звериной — рогатая вонючка. Зачем мне дети от такого?
Чуть помедлив, он снова спросил:
— А каких детей ты хотела бы?
— Понятия не имею…
От лекарства ли, от утомительного ли дня, или аромата кожи полудемона, но в голове клубилась серебристая дымка с фиолетовым отливом. Осторожные прикосновения длинных пальцев, дыхание моего фея на лицо, его тепло — все это обволакивало, погружая в зыбкий мир тумана и томной неги.
— И всё-таки, — настойчиво повторил Толик, легко целуя в висок.
— Сероглазые, — почему-то выдохнула и почти провалилась в сон, когда сквозь марево нереальности донеслось почти беззвучное:
— Почему ты мне отказала, Дуся?
— Я слишком люблю тебя, чтобы рисковать твоей жизнью, а здесь я сначала принцесса и лишь потом попаданка. Тебя убьют…
Не уверена, что произнесла это вслух. Слишком тесно обнимал сон, слишком трепетным и нежным оказалась его близость.
— То есть… — прошептал серебристый туман, проникая под кожу — это единственная причина отказа…
На миг распахнув глаза, поймала напряженный взгляд демонических очей и улыбнулась.
— Люблю тебя, — зевнула. — Больше жизни. Всегда любила.
И, уткнувшись носом в окаменевшее плечо, провалилась в царство сновидений, где, как и всегда, рядом был он — мой самый лучший, самый сильный, надежный и смелый…
Проснулась я в полумраке. В это время года светает поздновато, а тут еще Толик шторы задернул. Несколько секунд молча всматривалась в потолок, а после медленно повернула голову. Увы, ощущения не обманули. Друга рядом не было. Ни на диване, ни вообще в кабинете. Или это к лучшему?
Повалявшись еще чуток, выбралась из-под уютного пледа и… Рядом с диваном стоял стул, на котором обнаружилась чашка с уже подостывшим травяным чаем, ключ, записка и кактус.
Нервно сглотнув, уставилась на последний, чувствуя себя, будто меня ударили. Даже дыхание перехватило. И вроде ничего особенного, всё, как и должно быть, а на глаза навернулись слезы. И вовсе не из-за того, что простуженный фей-крестный опять магичил с температурой, хотя за это он от меня еще получит на орехи. Но как-то… не хотелось начинать поиски мужа. Не сейчас. С другой стороны — а когда? Время-то идет.
Медленно протянув руку, переставила чашку, освобождая листочек, исписанный крупным знакомым почерком опекуна.
«Доброго тебе утра, малышка! — писал он. — Прости, но я вынужден срочно уехать. Не беспокойся, я обо всем позаботился. Слуги и управляющий в курсе, с поместьем всё будет впорядке. Что касается Темного властелина, я немного доработал заклинание переноса. Оно активируется без моего присутствия, как только возьмешь кактус. Удачи тебе, Дуся, и помни, что я тебя очень люблю.»
И подпись — «твой». Просто «твой», без продолжения или имени.
Тяжело вздохнув, несколько раз перечитала записку и встала. Зажгла свечу и вскоре листочек обратился пеплом. Оставлять его здесь не хотелось. Еще не хватало, чтобы слуги личную переписку нашли! А брать с собой… Я ведь к будущему мужу отправляюсь.
Для начала сходила к себе, благо ключ, чтобы запереть кабинет с кактусом, Толик оставил. Тщательно умывшись, расчесала спутанные волосы, но прическу делать не стала. Почему-то было совсем тошно и производить впечатление на очередного жениха совсем не хотелось. В конце концов, какая разница? Всё равно ведь влюбится и женится, в каком бы виде я к нему не завалилась. В итоге, поддавшись мрачному настроению, надела черное приталенное платье и туфли в тон. Пора.
Войдя в кабинет, прикрыла дверь, но запирать не стала, положив ключ на каминную полку, и огляделась. Толик в своем репертуаре — ни одной даже завалящей бумажки. Видимо, все документы убрал в сейф. Печально улыбаясь раздвинула шторы. За окном шел мелкий дождь. Мокрые деревья внизу смотрелись как-то жалобно, зато очень соответствовали моему настроению. Осень…
С пол часа молча стояла у окна, тщетно настраиваясь на позитивный лад. Увы, попаданческие гены никак не желали активироваться. Может, перенести знакомство с будущим супругом на завтра? Или на послезавтра. Поймав себя на мысли, что можно и вовсе дождаться опекуна и лишь тогда рисковать с телепортацией, тряхнула головой.
Так дело не пойдет! Кто-нибудь может случайно схватиться за кактус, и что тогда? Неизвестно ведь, куда и как надолго уехал Толик, а слуги… Без попаданческих генов сваливаться темному властелину на голову совсем небезопасно.
Решительно расправив плечи, я оправила платье. Властелин так властелин, а настроение — мелочи. На месте разберусь. И я пересекла кабинет, чтобы протянуть руку к растению. На несколько секунд пальцы замерли возле него, колючего на сей раз, а потом… сомкнулись на шероховатой поверхности обычного глиняного горшочка. Уже привычно закружилась голова, и я провалилась в портал.
Думала, приземлиться в постель к жениху, когда тот развлекается с любовницей — неудача? Ха! Новая попытка обрести мужа привела во мрак. В том смысле, что, открыв глаза, я почти ничего не увидела. Вокруг царила угольно черная темнота с запахом пыли и чего-то волнительно-жуткого. Лишь вдалеке тускло светилось багрянцем нечто, подозрительно напоминающее жертвенный алтарь.
— Мама, — пискнула испуганно, ощущая, как сильные руки, подхватившие в момент падения, сжимают крепче.
Этот мой негромкий вскрик заметался под потолком, эхом возвращаясь от невидимых стен и сводов. Внезапно из мрака выступил… кто-то. Обнаженный мужской торс и мускулистые руки освещались выведенными на них красными узорами. Ниже узкой талии незнакомец был одет и, видимо поэтому, ноги и бедра его сливались с темнотой. Лица я тоже не видела — лишь тяжелый подбородок и шею.
— Какая сладкая девочка… — низким голосом прогудел мужчина с высоты почти трехметрового роста. Во мраке сверкнули острые клыки. — Аппетитная.
— Мама… — снова повторила, инстинктивно обнимая за шею того, кто меня держал. Он, кстати, оказался одет и потому не светился, оставаясь невидимым.
Во что я вляпалась? Неужели Толик напутал с переносом? Экспериментатор остроухий! А ведь мог! Ведь до этого раза всегда в его присутствии портал активировался, а еще…
— Вот кого-кого, а твоей матушки здесь точно нет, — ехидно хмыкнул еще один «расписной» мужик, выступая из-за спины первого. — Батюшки тоже, но с ним могут быть варианты.
И уже два комплекта белоснежных длиннющих клыков сверкнули во мраке. Я сжалась, прекрасно осознавая, что сопротивления одной маленькой меня против сразу трех бугаёв бессмысленно. Побег тоже, ибо вслепую далеко не убежишь, а… Кактус!
— Я… — сглотнув, попыталась собраться с мыслями и, прикидывая, куда и как швырнуть горшок, чтобы уж точно разбился, проговорила: — Меня Дусей зовут и… я попаданка. Потомственная!
— Оно и видно, — первый, который сладкой называл, протянул руку и коснулся моей щеки длинным загнутым когтем. — Попала ты, девочка, знатно.
И он склонился ниже, с шумом втягивая носом воздух, будто я не человек, а какой-нибудь свежеиспеченный пирожок с капустой! Терпкий мускусный запах его кожи не был неприятным — он пугал до дрожи!
— Меня жрать нельзя! Отравишься! — отшатнувшись, взвизгнула и с перепуга клацнула зубами перед носом клыкастого людоеда. — Кыш!