Страница 2 из 16
– Привет, – бросил я.
– Максим, у меня послезавтра день рождения… Хотела тебя пригласить…
Напрасная трата времени: Кристина туда не пойдёт, они с Дашкой почти не общаются. Вполне достаточно будет пожелать Даше всего наилучшего и, может быть, купить шоколадку.
– Извини, Дашуль, вряд ли получится, я уже обещал…
Правдоподобный предлог сочинился с ходу. Дашка – хорошая девчонка, но как девушку её никто в институте не воспринимает. Как общую сестрёнку – да, как бесплатного репетитора – запросто, как щедрое хранилище конспектов по всем предметам – разумеется, но как девушку… Нет, Дашка – свой парень, общий друг.
Настоящие девушки совсем другие. Они интересуются косметикой, модой, причёсками. Красивые девушки ни за что не заведут разговор о политике и экономике. Они вообще не говорят о мужских делах – спорте, охоте, рыбалке, реформах и положении в стране. Послушать, правда, могут, но без особого интереса.
– Если что изменится – обязательно приду, – из вежливости пообещал я.
Даша на ходу вынула из большой сумки ключ от кодового замка. Резная калитка с тихим скрипом впустила нас во двор института. Табличка на металлических прутьях сообщала, что в жёлтом двухэтажном здании в далеком прошлом жил князь Головин. Дом несколько раз менял владельцев, пока наконец не превратился в частный институт бизнеса и права.
Железный забор, металлопластиковые окна и асфальтированная дорожка чужды духу старого здания. Родным ему остался лишь двор. Овальные клумбы пестрят осенними цветами, над которыми порхают бабочки. Старые раскидистые деревья укрывают двор от яркого солнца: перед зданием института разбит небольшой скверик. Где-то среди зелени листьев щебечут звонкоголосые птицы. По асфальтированной дорожке и нескольким тропинкам спешат современно одетые люди, тоже чуждые старому зданию.
– Наверное, лет так сто двадцать назад здесь проезжали кареты и прогуливались хозяева дома, – сказал я.
– Ага, по этой дорожке шли мужчина в старинном костюме и женщина в платье до земли. А вон там вышагивали воспитанные дети со строгой няней, – улыбнулась Дашуля. – Асфальта, конечно, не было, семья гуляла по мостовой или хорошо вытоптанной тропинке.
– Представляешь, что подумали бы князья, увидев, как теперь используется дом?
– Наверное, были бы в ужасе. По их родовому гнезду носятся студенты в кошмарной для позапрошлого века одежде и с жуткими манерами, – сказала Дашка.
– Точно, – засмеялся я. – Накрашенные девушки в брюках или коротких юбках – ужас для благородного семейства.
– Ну, молодые люди в футболках и рваных джинсах – тоже диковинка, – хмыкнула Дашуля.
Я с большим опозданием сообразил, что к институту одновременно с нами подходят многие студенты и преподаватели. Все они видят, как мы с Дашкой что-то весело обсуждаем. Стоит кому-то не так нас понять – могут пойти слухи. Раньше меня это не волновало, но теперь сплетни запросто доберутся до Кристины. Хотя мало ли кто может идти рядом с Дашкой? О таких девушках, как она, не сплетничают.
Я успел было успокоиться и вздохнуть с облегчением, когда встретился взглядом со старейшей педагогиней института. Преподавательница подмигнула мне с одобрительной улыбкой, хотя раньше обращала меньше внимания, чем на пролетающую мошку. А Дашка, между прочим, – одна из любимых студенток старушки.
– Максим, что-то случилось?
Ясные серые глаза смотрят с участием.
– Извини, Дашуль, задумался. Вчера в новостях слышал о готовящихся экономических реформах…
Я грубо, почти пинком подтолкнул Дашку к одной из её любимых тем. Гораздо лучше, если разговор будет выглядеть деловым. Дашуля попалась легко:
– Я недавно просчитывала несколько путей развития экономики в России. Не знаю, насколько получилось верно…
Дашка на раздражающе научном языке заговорила о возможном влиянии таких и сяких вариантов реформ на жизнь разных слоёв населения. Эх, ей бы сейчас на какую-нибудь студенческую конференцию, а приходится метать бисер перед единственным неблагодарным слушателем.
Глаза у серой мышки грустные. Обиделась, что ли? Вроде не на что.
Когда мы подошли к институту, я с трудом сдержал раздражение. То, что происходит, ненормально! Даша уже в который раз умудрилась мне помешать. Серая мышка не должна идти рядом, потому что на крыльце перед массивной дверью стоит Кристина, причём – редкий случай – одна. Девушка-мечта ослепительна в длинном зелёном платье в обтяжку и с распущенными волосами. В таком наряде Кристина похожа на русалку. Только русалки не курят, а красавица вертит между тонкими пальцами сигарету.
– Привет! Зажигалка найдётся? Ах да, Максим, у тебя же её никогда нет. Дашуль, у тебя новая сумочка? Симпатичная!
Я чуть не хмыкнул, невольно взглянув на Дашкину сумку. Может, и новая, но не вижу, чем она отличается от прежней – большая, чёрная, безликая, уж точно не "симпатичная". Ни в какое сравнение не идёт с маленькой округлой серебристо-серой сумочкой, украшенной вышитыми из бисера цветочками. Именно такой ридикюль, подходящий красивой девушке, и висел на плече Кристины.
Я мысленно выругался. Даже задержаться не могу! Ну, отправлю я отсюда Дашку, останусь – и что? Что я скажу? Хочу подышать с тобой одним воздухом? Глупее не придумаешь!
Я разглядывал Кристину, стараясь делать это незаметно. Память вбирала детали русалочьего образа, чтобы потом вновь и вновь их воспроизводить. Мы с Кристиной встретились глазами, я невольно отвёл взгляд. Теперь он скользнул по узким серебристо-серым туфелькам на высоких каблуках. Как говорит моя мать: сумка и туфли одного цвета – это классика, это сразу показывает, что у женщины хороший вкус. Наверное, вид Кристины моя требовательная мамуля оценила бы достаточно высоко.
И как только девушки сохраняют устойчивость в такой обуви? А Кристина не просто хорошо держит равновесие, движения русоволосой красавицы всегда легки и изящны.
Я покосился на Дашку. Никакого сравнения! Моя спутница шагает твердо и слишком широко, да и руками размахивает чуть больше, чем нужно. Косметикой Дашуля не пользуется, одета постоянно в джинсы и свободные свитера или рубашки, из украшений – только серебряное колечко с загадочной надписью: "Спаси и сохрани". От кого её спасать? Кто вообще обратит внимание на невзрачную девчонку-очкарика с дешёвой старой заколкой на тёмных волосах?
Кристина колец с непонятными надписями не носит, но при этом многие были бы счастливы кинуться ей на помощь. У девушки-мечты совсем другие украшения. На толстой золотой цепочке в небольшом декольте привлекает взгляд пара кулончиков – сердечко (куда ж красавице без такой подвески) и скорпион. На средних пальцах – золотые кольца, в ушах – длинные серьги с мелкими переливающимися камнями.
– Всем привет! Крис, ты опять без огонька?
– Рассеянность меня погубит, – улыбнулась Кристина
Ромка протянул девушке зажжённую зажигалку. Кристина поднесла сигарету к пухловатым губам.
– Так я всегда готов спасти, – обаятельно улыбнулся однокурсник.
Я раздражённо взглянул на него. Мало тут Дашули, так ещё нарисовался красавчик Полозов – сын местного богатея, до отвращения похожий на массу белозубых голливудских актеров. Везёт же некоторым – всё дано от рождения: внешность, деньги, бешеное обаяние, да и мозги неплохие.
Интересно, почему у Полозова волосы никогда не развеваются на ветру, не слипаются, не путаются? Вот и сейчас дунул ветерок – Дашкина челка растрепалась, длинные волосы Кристины затрепетали, мои вихры наверняка поднялись дыбом. А у Романа причёска, как всегда, идеальная: короткие кудри – волосок к волоску, даже выбившиеся пряди кажутся запланированным "художественным" беспорядком. Каждый день к парикмахеру бегает, что ли?
Широкая улыбка обнажила слишком ровные зубы Полозова. Роман убрал зажигалку, а я в очередной раз подумал: "Пожалуй, пора начинать курить".
– Да, ты не дашь пропасть без сигаретки, – Кристина весело стрельнула глазами. – И вообще не дашь пропасть и закиснуть в повседневной скуке. Я-то знаю!