Страница 14 из 199
Прошение о реабилитации Орлеанской девы, подписанное Изабеллой Роме (отец Жанны Жак д’Арк к этому времени уже умер), составил легист Гильом Превото. Ему же принадлежат следующие многозначительные строки: «Если запрещено обманывать, то, однако, дозволено скрывать правду, соответственно месту и времени прикрывшись хорошей выдумкой или выражением, имеющим иносказательный смысл». В прошении Орлеанская дева была впервые названа Жанной д’Арк. Однако саму Изабеллу Роме не сочли нужным заслушать на процессе реабилитации, где давали показания три десятка орлеанцев и около сорока жителей Домреми. Будучи истицей, Изабелла Роме единственная не должна была давать присягу. Очевидно, боялись, что с уст старухи могут сорваться какие-то неосторожные слова. Изабелла Роме присутствовала на торжественной церемонии 7 ноября 1455 г., в самом начале процесса реабилитации, но позднее его организаторов как бы совершенно не интересовали ее показания, хотя она могла бы сообщить наиболее точные сведения по многим интересующим их вопросам. От Изабеллы Роме получили лишь упомянутое прошение, в котором она жаловалась на казнь Жанны в 1431 г. И этого было уже много, говорят сторонники нетрадиционной версии, ведь Изабелла Роме знала о появлении Девы в 1439 г. в Орлеане и, возможно, даже виделась тогда там с нею. Требовать от нее ложных сведений о месте и времени рождения Жанны показалось судьям небезопасным и излишним. Свидетели говорили о том, что Жанна — дочь Изабеллы Роме, а ее саму не удосужились прямо спросить об этом. В протоколах процесса реабилитации нет и показаний братьев дю Ли. А Жану дю Ли поручили собирать показания других свидетелей по вопросам, в которых он, естественно, должен был быть осведомлен гораздо лучше, чем они. По каким-то причинам игнорировалось существование «Книги Пуатье».
До сих пор речь шла преимущественно о двух процессах Жанны — руанском и процессе реабилитации. Но им предшествовал еще один процесс, точнее, расследование, произведенное в Пуатье по приказу Карла VII почти сразу после появления Жанны при дворе видными сановниками церкви и советниками парламента. В Домреми были посланы монахи, чтобы выяснить обстоятельства, связанные с детством Жанны. Результаты следствия составили знаменитую «Книгу Пуатье», содержание которой не было обнародовано и которая не использовалась ни во время процесса в Руане, ни во время процесса реабилитации. На основании каких-то неизвестных нам мотивов первоначально скептически настроенная комиссия, проводившая следствие, пришла к выводу, что Жанна заслуживает доверия. По средневековым представлениям лишь девственницу господь мог избрать для осуществления своей воли и только ее не может сделать своим орудием дьявол. Поэтому Жанну подвергли обследованию уполномоченными на это матронами. Это были две королевы — Мария Анжуйская, королева Франции, и ее мать королева Иоланта Арагонская, которая оказывала большое влияние на слабовольного Карла VII и которую считают главным организатором плана превращения Жанны в избавительницу страны от англичан. Надо только представить сословные различия в средневековом обществе, чтобы понять — честь, которой удостоилась Жанна, не могла быть оказана простой пастушке. (Напомним, что в Руане аналогичное обследование Жанны тоже проводила знатная особа — герцогиня Бедфордская, тетка Карла VII.)
Иоланта была дочерью короля арагонского и французской принцессы и женой Людовика II, герцога Анжуйского, брата короля Карла V, деда Карла VII. (Людовик II умер в 1417 г. Герцогов Анжуйских из почтения иногда называли королями, а Иоланту поэтому величали королевой.) Вдовствующая герцогиня Анжуйская была матерью герцога Рене Анжуйского и матерью королевы Марии — жены Карла VII. Первоначально Иоланта пыталась диктовать королю через свою дочь. Однако, убедившись позднее, что некрасивая и недалекая королева Мария была не в состоянии влиять на своего мужа, именно герцогиня Анжуйская сблизила Карла VII с красавицей Агнессой Сорель, которая стала одним из орудий умной и властной королевы Иоланты. Именно Иоланта финансировала экспедицию по освобождению Орлеана, организовывала пресловутую «комиссию Пуатье», именно у приверженцев Иоланты находила Жанна убежище и поддержку. С самого начала Иоланта была вдохновительницей того, что — по мнению автора одной из новейших работ об Орлеанской деве — в наше время «секретные службы могли бы назвать операцией «Пастушка»»[47]. Почему новорожденную Жанну укрыли в Домреми? Потому, заявляют сторонники версии о королевском происхождении Девы, что селение было расположено в графстве Бар, находившемся под влиянием королевы Иоланты Арагонской. Око входило также в сенешальство Вокулер, которое числилось владением французской короны, а его глава капитан Робер де Бодрикур был преданным сторонником Орлеанского дома и шурином сенешаля Прованса Луи де Бово, числившегося на службе у Иоланты Арагонской. Через Домреми проходила дорога в Баварию, родину королевы Елизаветы, неподалеку находился Люксембург, являвшийся тогда владением герцога Орлеанского.
Почему в качестве воспитателей Жанны была избрана семья д’Арк? Об этом можно только догадываться. Целый ряд лиц, близких к королевскому дому, носили фамилию д’Арк. Гийом д’Арк был гувернером дофина Людовика. Он жил в 1358 г. недалеко от Арк-ан-Барруа, откуда был родом Жак д’Арк из Домреми, что позволяет считать вероятным наличие между ними родственных связей. Ивон д’Арк был советником Карла VII, Рауль д’Арк — королевским камергером, Жан д’Арк, брат Жака д’Арка из Домреми, — королевским землемером, Симок д’Арк, родственник Жака, — капелланом в королевском замке. Список лиц по фамилии д’Арк, так или иначе связанных с королевским двором, этим не ограничивается[48]. Анри-Мари Жерар, автор книги «Жанна д’Арк, несправедливо осужденная»[49], даже обнаружил некую Жанну д’Арк — фрейлину королевы Изабеллы Баварской. Однако следов существования каких-либо прямых контактов их с четой д’Арк в Домреми отыскать не удалось (впрочем, подобная находка могла быть только результатом маловероятной счастливой случайности). Откуда возникла фамилия д’Арк? Как считают некоторые историки, от названия деревни Д’Арк-ан-Барруа, неподалеку от Шомона. На протяжении второй половины XIV в. в долине реки Об и ее притоков жило несколько лиц, носивших фамилию д’Арк. Отец Девы — Жак д’Арк, судя по некоторым свидетельствам, родился в деревне Сетон, близ Монтиранделя, в Шампани. Остается спорным — происходил ли он из дворянской или зажиточной крестьянской семьи. Брат Жанны Пьер д’Арк в 1436 г. был возведен герцогом Карлом Орлеанским в рыцари ордена Дикобраза, а в него, по уставу, могли приниматься лишь выходцы из семьи, члены которой не менее чем в четырех поколениях были дворянами. Но кто знает, не было ли сделано исключение для брата Девы? Такая же неясность существует и в отношении матери Девы — Изабеллы Роме, происходившей из деревни Бутон, неподалеку от Домреми.
Семья Девы была в числе наиболее зажиточных в Домреми. Все это мы узнаем из различных юридических документов, разысканных исследователями. Свидетели на процессе в Руане и на процессе реабилитации единодушно именовали родителей Жанны крестьянами. Однако именно это единодушие кажется подозрительным противникам традиционной версии: «Подобное единодушие слишком хорошо, чтобы быть честным»[50]. Ведь свидетели повторяли почти дословно одни и те же слова — не были ли они вложены в их уста. Любопытная деталь — мать Девы Изабеллу свидетели неизменно именовали Забийетой. Некоторые, конечно, могли использовать это уменьшительное имя, но когда это делали все, возникает подозрение в определенном умысле (имя Изабелла было почему-то неудобно употреблять в отношении матери Девы).
Жанна неизменно называла себя не Жанной д’Арк, а Девой Жанной. При допросе 21 февраля 1431 г. она заявила, что там, где она родилась, ее звали Жаннетой, во Франции — Жанной, а своего прозвища или своей фамилии она не знает. Если речь шла действительно о фамилии, то это могло означать, что Орлеанская дева явно не желала называть себя Жанной д’Арк. Лишь через месяц с лишним, 24 марта, Жанна один раз заявила, что ее отцом являлся Жак д’Арк, а матерью — Изабелла Роме. Однако это был единственный день, когда допрос велся неофициально и Жанна не присягала давать правдивые показания. К тому же Жанна могла называть отцом и матерью своих приемных родителей. Фамилию Жанны не называли и на процессе реабилитации. Нет ли здесь «хорошо организованного заговора молчания»? Действительно, ни один из свидетелей на обоих процессах ни в одном из современных документов не именует Орлеанскую деву Жанной д’Арк (или Дарк, Дарт, Дай, как в разных источниках называется семья д’Арк). Мартен, генеральный викарий инквизиции, сторонник англичан, писал о Жанне: «Некая женщина по имени Жанна, которую враги этого королевства именуют Девой». Даже сторонники традиционной версии признают, что называть Орлеанскую деву Жанной д’Арк стали только со второй половины XVI в.[51]
47
Lamy M. Jea
48
Ibid. P. 63–65.
49
Gerard A.-M. Jea
50
Lamy M. Jea
51
Grandeau J. Op. cit. P. 47.