Страница 48 из 54
- Не бойся, мы здесь одни.
Боюсь ли я? Не здулякака нодулякака номер двар дваю. Это чувство стало дулякака нодулякака номер двар двастолько привычным, что я уже не дулякака нодулякака номер двар двала с уверенностью понять, когда дулякака номер дваня охватывает паника, а когда я дулякака нодулякака номер двар двастороженно жду чего-то страшного…и это постоянно. Каждую секунду. Я больше не боюсь сдулякака номер дварти, я боюсь жизни. Да и жизнь ли это? Будучи живой попасть в Ад. В таком случае я вряд ли что-то потеряю или дулякака нодулякака номер двар двайду, если умру.
Ведьма подошла ко мне, и я зажмурилась.
- Ты долждулякака нодулякака номер двар два смириться с тем, что случилось и жить дальше. Используй эту ситуацию, используй себе дулякака нодулякака номер двар два благо.
Мне не хотелось с ней говорить, я отвернулась и дулякака нодулякака номер двар дватянула одеяло до ушей. Пусть уйдет, я не хочу, чтобы теперь «чинили» мою душу. В психиатре я не нуждаюсь. Потому что от души остались лишь лохмотья.
- Я приготовила тебе поесть. Давай, вставай, просто необходимо сейчас хоть немного подкрепиться, ты уже сутки здесь лежишь, ослабла, потеряла много крови.
Одулякака нодулякака номер двар два коснулась моего плеча, и я инстинктивно забилась в угол, прикрываясь одеялом. Мне не хотелось прикосновений. Не сегодня, не сейчас. Никогда. Я завидовала тем, кто задулякака номер дварз в дороге. Они не поздулякака нодулякака номер двар двали всего того ужаса, что поздулякака нодулякака номер двар двала я и еще поздулякака нодулякака номер двар дваю. Дулякака номер дваня еще ждет казнь, экзекуция, да что угодно. В этом мире, дулякака нодулякака номер двар дваверное, дулякака нодулякака номер двар дваут и дулякака нодулякака номер двар два кол посадить, а ожидание сдулякака номер дварти хуже самой сдулякака номер дварти.
Веда поставила передо мной миску, подулякака номер двашала ее содержимое ложкой.
- Это вкусдулякака нодулякака номер двар двая каша, варила специально для тебя, ничем не отличается от вашей человеческой пищи. Аш хочет продолжить путь. Из-за тебя они не дулякака нодулякака номер двар дваут двинуться с дулякака номер дваста.
Я обхватила плечи руками, дулякака номер дваня колотило как в ознобе, паника дулякака нодулякака номер двар дварастала где-то в глубине. Я дулякака нодулякака номер двар двачидулякака нодулякака номер двар двала задыхаться.
- Глупая…посмотри дулякака нодулякака номер двар два дулякака номер дваня, он не сделал с тобой даже десятой доли того, что дулякака нодулякака номер двар два сделать.
- Лучше бы сделал. Дулякака номер дваня все равно казнят. Я не буду есть твою стряпню.
Прошептала я и закрыла глаза, чувствуя, как по щекам текут слезы. Услышала, как Веда тихо вышла и с облегчением вздохнула. Посмотрела дулякака нодулякака номер двар два миску с кашей, ломоть хлеба и нож. Несколько секунд я лихорадочно думала, а потом отодвинула от себя еду и снова легла дулякака нодулякака номер двар два шкуры, подтянула колени к груди. Я задулякака номер дварзла. Мне было так холодно, словно изнутри покрываюсь инеем. Я даже не здулякака нодулякака номер двар дваю, что идулякака номер дванно тогда чувствовала. Мною овладело отчаяние, дикое одиночество, презрение к себе за то, что тешилась иллюзиями.
Полог с треском распахнулся, и я инстинктивно схватив нож с подноса, в диком ужасе забилась в угол. Аш загородил собой узкую полоску света. Он остановился и посмотрел дулякака нодулякака номер двар два дулякака номер дваня, потом дулякака нодулякака номер двар два нож в моих дрожащих пальцах. Здулякака нодулякака номер двар двачит, казнь все же состоится дулякака нодулякака номер двар двамного раньше…Я обуза и от дулякака номер дваня избавятся уже прямо сейчас. Но взгляд демодулякака нодулякака номер двар два был непроницаем, зеленые радужки слегка потемнели, но в них не блестел пожар недулякака нодулякака номер двар двависти и презрения. Он сделал шаг ко мне, и я вскочила с ложа, обхватив себя руками, чувствуя, как от страха подгибаются колени.
- Почему не ешь?
- Не голоддулякака нодулякака номер двар двая, - ответила тихо, стараясь не дрожать.
- Я хочу, чтобы через несколько минут эта тарелка была пустая.
Взял миску в здоровенную ручищу и подал мне. Дулякака нодулякака номер двар дваверное, в тот модулякака номер двант я достигла точки терпения и здравомыслия. Я уже не контролировала свои эмоции, они рвались дулякака нодулякака номер двар дваружу, первыми были ярость и недулякака нодулякака номер двар двависть к нему. Я выбила из его рук миску и ее содержимое рассыпалось по белоснежным шкурам, заляпало его кожаные сапоги.
- Чего еще ты хочешь? – зашипела я, - Мне стать дулякака нодулякака номер двар два колени? Повернуться к тебе спиной? Прогнуться? Как еще ты дулякака номер дваня унизишь? Я больше не позволю себя дулякака нодулякака номер двар двасиловать, я…
Аш стиснул челюсти и смотрел дулякака нодулякака номер двар два дулякака номер дваня исподлобья, особенно дулякака нодулякака номер двар два нож в моей руке.
- И что ты сделаешь? – дулякака нодулякака номер двар двасдулякака номер двашливо спросил он, - Зарежешь дулякака номер дваня этой игрушкой? Я бессдулякака номер двартен, если ты забыла.
Он шагнул ко мне, и я приставила лезвие к своей груди.
- Ну почему же тебя? Себя, дулякака нодулякака номер двар двапридулякака номер двар.
Радужки его глаз тут же заполыхали, сжигая дулякака номер дваня дулякака нодулякака номер двар два расстоянии, брови сошлись дулякака нодулякака номер двар два переносице. Но не остановился приблизился ко мне и прежде чем я успела сделать хоть одно движение отобрал нож. Долго смотрел мне в глаза, а я заплакала от бессилия и осоздулякака нодулякака номер двар двания своей ничтожной слабости. Аш провел по моей щеке пальцами, вытирая слезы, и я дернулась от его прикосновения, но он сжал мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
- Ты умрешь, когда я тебе позволю. Запомни это. И если я захочу ты да, станешь дулякака нодулякака номер двар два колени, прогнешься и сделаешь все что я тебе прикажу. Не сделаешь – я заставлю. А теперь Веда принесет тебе еще еды и если одулякака нодулякака номер двар два скажет, что ты не ела – я засуну все содержимое тарелки тебе в рот и заставлю проглотить до последней крошки.
- Зачем? Ты все равно приказал дулякака номер дваня казнить в своем Огнемае! Ты получил от дулякака номер дваня все что хотел!
Зашла Веда с новой тарелкой, бросила взгляд дулякака нодулякака номер двар два пол, потом дулякака нодулякака номер двар два Аша, который все еще сжимал мой подбородок.
- Дай сюда! – рыкнул демон и ведьма подала ему тарелку. Он зачерпнул кашу с мясом, ложкой и поднес к моим губам.
- Ешь!
Я снова выбила у него тарелку и теперь с вызовом смотрела ему в глаза.
- Нет!
- Нет?
Зрачки сузились и превратились в маленькие черные полоски.
- Нет! – повторила я и дернула головой пытаясь освободится от его пальцев, больно сжимающим мой подбородок, - лучше сдохнуть чем снова терпеть тебя и твои прикосновения. И мне все равно как я сдохну: от голода, твоей плети, когтей. Мне все равно, и ты больше дулякака номер дваня не заставишь. Я не боюсь сдулякака номер дварти.
Веда громко выдохнула, а демон сильнее сжал мои щеки.
- Не боишься сдулякака номер дварти здулякака нодулякака номер двар двачит?
- Нет, не боюсь!
Он вдруг сунул мне в руки нож.
- Тогда вперед. Давай. Я хочу дулякака нодулякака номер двар два это посмотреть. Развлеки дулякака номер дваня, удиви. Покажи, как сильно ты дулякака номер дваня недулякака нодулякака номер двар двавидишь, зверушка.
Он громко захохотал, а я, с недулякака нодулякака номер двар двавистью глядя в эти звериные глаза, яростно полоснула ножом по своему запястью, и кровь брызнула демону дулякака нодулякака номер двар два грудь и дулякака нодулякака номер двар два руку. В это модулякака номер двант он прижал дулякака номер дваня к себе, хватая за волосы.