Выживший

От лица Айта:

Мне так невыносимо смотреть на счастливых Алана с Рубинианой. Они сидят у друг друга в объятьях и пишут СМС ещё одним представителям Ориона. Сердце болит ещё с того момента, как Руби призналась. Я растерялся и не знал, что мне делать. Пока я раздумывал, Руби очаровал этот Алан. Они начали встречаться? Я упустил свой шанс и свою женщину. Алан опять увел любовь всей моей жизни. Я сам виноват. Дико затупил. Теперь единственное что осталось — Эмилия. Я думал, что смогу заменить ею Руби, не подумав, что Руби не нужно никем заменять, что мне нужна именно она и никто другой, но понял это слишком поздно, и единственное что мне осталось — любить Эмилию. Пути назад нет, я упустил свою Рубиниану, обратив внимание на Эмилию, которая сильно любит меня. Решил, что так проще, а на самом деле попал в липкую паутину обмана. Причём, обманул себя я сам. Что теперь делать? Только жить, существовать, не более. Я больше не хочу портить жизнь Руби. Она заслуживает счастья, а я не смогу ей это обеспечить. Ей нужен хороший мужчина, такой как Алан. Не в коем случае не я, ведь я принесу ей только боль. Единственное что осталось — смотреть на то, как любовь всей своей жизни целует другого.

— Айт, все в порядке? — спросила Эми.

— Да, Руби. — ответил я, а потом хлопнул себя по лбу, осознав глупость.

— Руби? — стервозно спросила Эмилия.

— Извини, у вас просто голоса похожи. — оправдался я. Эми подошла ко мне и отследила мой взгляд, устремленный на целующихся Алана с Руби. Она села мне на колени и поцеловала меня, я закрыл глаза, и представил, что это не Эмилия, а моя милая Руби, но я осознал только сейчас, что она уже не моя. Какой же я дурак…

========== Неожиданности и попытка самоубийства ==========

Мы с Аланом вместе уже около недели, и я не понимаю, что я делаю не так… Иногда, целуя горячие вожделённые губы Ала, я думаю о том самом поцелуе с Айтом. И помню то самое удивление, томление внизу живота. Несмотря на то, что я прониклась симпатией к Алану, и, даже успела влюбиться в глубину нежных и умных карих глаз, я смотрю на Айта, на Эмилию, и думаю о том, что мне нет здесь места. Я чужая для всего этого. И мне нужно отдохнуть от всего этого. Нет, не то что бы Алан утомляет, просто… Я замечаю взгляды Айта, разгоряченные, сожалеющие. Но ведь даже если мы любим друг друга, то не получится воротить все обратно. Ал любит меня, я его, Айт любит Эмилию, может, даже меня.

— Руби, ты в порядке? — спросил Алан. Я даже и не заметила, как он подошёл ко мне в саду. Он приземлился на плед, растеленный мною. Я слегка продвинулась, чтобы места хватило всем.

— Я.. Я расстроена тем, что больше нет Ориона. Не могу поверить в это, до сих пор. — я вздохнула, сердце и вправду болело и из-за этого тоже. Алан прижал меня к себе и поцеловал в макушку, держа меня за руку.

— Мы восстановим планету. Или создадим собственную колонию на Земле. Скоро сюда прибудут Вендол и Галиция. А у них есть двое детей. А ещё, они говорили, что захватят с собой как можно больше орионов по дороге. — сердце немного отпустило, я посмотрела в глаза Алана, припала к его губам, растворяясь в нем. Он заговаривал о браке, а я глубоко в сердцах не могла представить себя женой не Айта. Одновременно и хочется брака с этим удивительным человеком, но мой Айт… Уже не мой, точнее.

— Ты ведь знаешь, на Земле я числюсь супругой Айта, по паспорту. А наше бракосочетание с тату можно провести только на Орионе, у Великого Камня. — сказала я Алу, когда он очередной раз спросил насчёт супружества.

— Как только мы соберем народ, мы отправимся на Орион. Восстановим планету, обручимся. — он нежно потерся щекой о мою ладонь. Я ничего не ответила, я просто при помощи своих способностей притянула к себе чашку чая.

От лица Айта:

— В смысле брак? — спросил я у Эмилии.

— Ну.. Я хочу, чтобы мы обручились. — я отвернулся от неё спиной, держась за голову.

— Ты ведь знаешь, мы не можем, пока Великий Камень там, это невозможно. — выкрутился я. На самом деле, единственная, кого я хочу видеть у Камня, это — Руби. А потом нянчить от неё детей. Не в коем случае не детей от Эмилии.

— Мы вернёмся туда, и обручимся. — сказала Эмилия. А сотворил то ли ошибку, то ли правильный выбор:

— Нет. — Глаза Эмилии расширились:

— Что значит нет? Мы ведь…

— Успокойся! Мы не обручимся. Это невозможно. Я принц, ты торговка. Невозможно! — я вспылил, но что-то мне подсказывало, что так надо. Я услышал всхлип сзади и обернулся. Она плачет. Настолько сильно ухватилась за трон и богатство, что убить меня готова.

— Это потому что ты любишь Руби! Я вижу, как ты на неё смотришь! — крикнула она и я быстро вышел из её комнаты и столкнулся с кем-то. Я застыл, потому что Руби лежала на полу, смотря на меня красными глазами. Опять плакала, несчастна с Аланом, наверное. Я подал ей руку и она безмолвно встала, хватаясь своей ледяной рукой за мою, словно за спасательный круг.

— Извини, ты не ушиблась? — спросил я нежно, готов утопиться в бушующей зелени её глаз, я не отпустил её руку, а она и не сопротивлялась. Она не ответила, просто смотрела на меня, а сердце предательски щемило. Вот она, так рядом, что я чувствую её запах, запах розы и юного тела. Её нижняя губа дрожала. Она обняла меня и я сам не ведая чего, переместился вместе с ней на то самое озеро, где мы были в самом начале. Я сказал, смотря в её глаза, словно ожидающие чего-то:

— Нам нужно поговорить. — она тяжело дышала, словно после бега. Она прошептала своими сочными, как спелые вишни, губами:

— Да. — но я не мог ничего сказать, и она тоже, тогда я просто поцеловал её, не ведая, что творю. А она таяла в моих руках, привставая на цыпочки, чтобы я не наклонялся. Этот ангел ниже меня, и это так замечательно. Она нежная, хрупкая, добрая. Не такая, как стервозная высокая Эмилия, желающая только денег. По щеке Руби прокатилась слеза, я нежно стер её и прижал Руби к себе. Как давно мне хотелось это сделать, и я решился:

— Знаешь, я не люблю Эмилию, я люблю только тебя. Причём давно и сильно. Руби, просто меня, пожалуйста, я был не прав, я был дураком. Мне нужна только ты, моя Рубиниана. Никто другой. — я взглянул в её глаза, полны слез радости. На губах её застыла искренная улыбка, счастливая улыбка. Она сказала своим мелодичным голосом, и сердце заныло, так сильно хотел услышать родные ноты:

— Я люблю тебя, Айт. Но… Как же Алан, Эмилия? Мы не можем их бросить. Это… Неправильно. — улыбка сползла с её глаз, она вытерла слёзы и отпустила мою руку.

— Мы их бросим. Они не приносят нам счастья. Нам нужны только мы. Никто другой.

От лица Руби:

Сердце больше не болело, мы с Айтом сидели у озёра, говорили, как любим друг друга, обнимались, и я забыла обо всем на свете. Я хотела быть только здесь и сейчас. Но вечером счастью пришёл конец, нам пришлось вернуться домой. Айт переместил меня ко мне, а сам переместился к себе. Потом я вышла из комнаты вниз, чтобы поесть. И услышала то, от чего моё сердце разбилось на тысячи кусочков:

— Ты не можешь меня бросить, я беременна! — я посмотрела на шокированного Айта, на счастливую Эмилию, победно улыбающиюся, и села на диван, ибо ноги подкосились. Не может быть. Не может быть!!! После всего этого, когда казалось хорошо и я счастлива, все закончилось?

Я побежала в свою комнату, наплевав на манеры.

Опять пролежала в депрессии несколько дней. Алан понял, что мне не все равно, что у них будет ребёнок. Но он точно понял, что это гарантия, что я останусь с ним навсегда. Он изретка вытаскивал меня на двор, в кино, на море. Но боль душевная не давала мне радоваться всему этому. Ни чайки, кружащие над морем, ни комедии в кинотеатре, ни чудесные заросли кустарников и цветов не радовали глаз. Все словно стало серым, бесцветным. Все потеряло свой шарм и запахи.