Страница 10 из 38
Единственным оправданием может служить лишь то, что машин папа был родным братом дяди Коли — Человека, Под Ноги Которому Падают Волшебные Метеориты. С детства обоих братьев преследовали самые невероятные совпадения. Например, им никогда не удавалось поговорить друг с другом по телефону. Стоило одному брату решить позвонить другому, как другой, где бы он ни находился, немедленно начинал набирать номер первого. Поэтому телефоны у обоих постоянно были заняты. Но это ничуть не отдаляло братьев — напротив, внушало им еще большее уважение друг к другу. Каждый считал своего брата самым занятым на свете человеком. И хотя судьба их сложилась совсем по-разному, все основные события в жизни братьев происходили одновременно.
В тот самый день, когда один из них женился, другой защитил диссертацию. А когда у одного родилась дочь, другой обнаружил в тайге месторождение золота.
Стоит ли говорить, что оба новорожденных без всякого предварительного сговора отцов получили одно и то же имя — соответственно, Маша и прииск «Мария».
Накануне Нового Года, когда по улицам мела метель, а прохожие прятали лица от колючих снежинок в теплые воротники, машин папа вышел с работы, чтобы использовать обеденный перерыв для покупки подарков и елки. Как всякий занятой человек, он дотянул с этим важным делом до последнего дня и теперь с грустью топтался на елочном базаре, понимая, что безнадежно опоздал. Оставшиеся в продаже сучковатые деревца, похожие на рыбьи скелеты, при всем желании выдать за елку было невозможно.
— Придется покупать пластмассовую, — вздохнул папа и совсем, было, направился к выходу, но его вдруг остановил дребезжащий старческий голос:
— Елкой интересуетесь?
Папа оглянулся. Под разноцветной вывеской «Частное предприятие Гофман & Чайковский. Продажа елок и новогодних подарков» на раскладном стульчике сидел строгий старик в теплом тулупе и вязаной шапочке.
— Да разве это елки! — махнул рукой папа.
— Обижаете, молодой человек! — старик поднялся со стульчика и оказался на целую голову выше папы. — Согласно сертификату качества это именно ель. Причем, первого сорта!
Он ухватил один из рыбьих скелетов за ствол и поставил перед папой.
— Под самый потолок будет!
— Да что вы, смеетесь надо мной?! — возмутился папа. — Это хворост какой-то, а не ель! Мне нужна пушистая елка, а не каркас для воздушного змея!
— Уверяю вас, это самая пушистая елка во всем городе, — уверенно заявил старик. — Ну, может, немного слежалась на морозе. Принесете домой — распустится!
— Да меня из дома выгонят вместе с этим уродцем! — упирался папа.
— Не беспокойтесь, не выгонят, — сказал старик, пристально глядя ему прямо в глаза. — Дома у вас сейчас никого нет, вы ее еще и нарядить успеете. А в придачу я дам вам вот это!
В руках у него неизвестно откуда вдруг появилась большая коробка, упакованная в блестящую бумагу и перевязанная ленточкой.
— Берите, не пожалеете!
— А что там? — спросил папа, невольно принимая коробку из рук старика.
— О! — продавец многозначительно поднял палец. — Это лучший новогодний подарок, который когда-либо дарили детям!
— Вы полагаете? — папа с сомнением оглядел коробку со всех сторон.
— Я абсолютно уверен! — голос старика вдруг эхом разнесся по пустынному елочному базару, отражаясь от окрестных домов. — Маша будет очень довольна!
— А откуда вы зна… — папа с удивлением поднял голову и вдруг обнаружил, что странный старик исчез. Не было ни его раскладного стульчика, ни вывески «Гофман & Чайковский», ни даже самого елочного базара. Только воткнутое в снег чахлое деревце покачивало на ветру голыми ветками.
Папа готов был поразиться до глубины души, но у него кончался обеденный перерыв, поэтому он, прихватив сучковатое растение и зажав подарок под мышкой, поспешил домой.
Какого же было его удивление, когда, попав в домашнее тепло, деревце затрепетало, как живое, раскинуло ветви широким конусом и сейчас же стало покрываться густой запашистой хвоей. Более красивой елки папе не доводилось видеть за всю жизнь. Единственным ее изъяном было крохотное отверстие в стволе у самой вершины, словно дупло, выдолбленное дятлом размером с колибри. Но папа не обратил на него никакого внимания. Рискуя опоздать на работу, он установил елку посреди гостиной, снял с антресолей ящик с игрушками и принялся торопливо наряжать лесную красавицу…
Глава восьмая, в которой происходит головокружительное падение
Если вам никогда не приходилось проваливаться в волшебное дупло, вы вряд ли сможете представить, что испытала Маша и ее друзья во время этого бесконечного падения.
К счастью, пропасть оказалась не бездонной и скоро превратилась в спирально закрученный тоннель, гладкий, как зеркало и скользкий, как лед. Вы наверняка катались с водяных горок и знаете, как захватывает дух, когда стремительный поток несет вас вниз по желобу, едва не выбрасывая на крутых виражах, и не давая возможности притормозить ни на секунду.
А теперь представьте себе горку высотой до неба, с которой вы летите в струе ураганного ветра.
Представили? Ну, что скажете?
Вот то же самое кричали Маша, Борька и Гоша. Лишь Михей летел молча, не считая нужным повторять то, что уже проорали его друзья.
— Мамочка!!! — верещала Маша.
— Зря я потащил вас на эту елку! — сокрушался Гоша.
— Ох, сейчас и хряпнемся! — мрачно пророчествовал Борька.
Ник и Дик, летевшие в некотором отдалении от компании, крепко держались друг за друга.
— Как же я ненавижу эти перелеты! — ворчал Дик. — Что я, летучая мышь?!
— Мда, — соглашался Ник, устало позевывая. — Влетаем в зону преображения. Приготовились!
На стенах тоннеля замелькали огоньки, как на посадочной полосе аэродрома. Промелькнула предупреждающая надпись «Не курить! Отстегнуть хвосты!», которую, однако, никто не успел прочитать. Да в этом и не было нужды. Превращения происходили автоматически.
Хвосты Ника и Дика, покинув хозяев, растворились во тьме. Острые крысиные мордочки превратились в две хитренькие, но вполне человеческие, физиономии. Лапки, лишаясь острых когтей, стали руками и ногами, а всклокоченная серая шерсть сменилась мятыми свитерами и джинсами.
Если для Ника и Дика процесс превращения был вполне привычным, то для друзей Маши он явился полной неожиданностью.
Разбросанные порознь стремительным полетом, они не могли видеть друг друга, но каждый из них с удивлением ощущал, как меняется его тело.
Блестящие металлические доспехи Гоши разошлись по швам и, словно скорлупа расколотого ореха, брызнули в разные стороны.
Длинный борькин нос укоротился до размеров обыкновенного мальчишеского, а полосатый колпак на голове превратился в слегка помятую шляпу-цилиндр.
Михей из плюшевого медведя преобразился в здоровенного плечистого парня, сохранив от прежнего облика только круглые щеки и сытый животик.
Иными словами, машины друзья изменились до неузнаваемости, превратившись в обычных мальчишек. Повстречай вы на улице эту компанию подростков, вам бы и в голову не пришло, что совсем недавно они были игрушками.
К сожалению, темные стены тоннеля ничего не отражали, да и друзьям было не того, чтобы любоваться своим новым обликом.
— Где мой нос?! — кричал Борька. — Братцы! Я нос потерял! Ловите!
— Какая удивительная легкость в движениях! — бормотал Гоша, с удовольствием сгибая и разгибая руки и ноги. — А ведь меня уже давно не смазывали!
— Ну, что ж, — философски размышлял Михей. — Вата из швов не лезет, и то хорошо.
Единственным, кто ничуть не изменился, была Маша.
Она со страхом смотрела на разрастающееся вдалеке светлое пятно.
— Внимание! Приближаемся к выходу! Держитесь!
— За что тут держаться? — огрызнулся Борька. — Собственный нос невозможно нащупать!
Кто-то слегка толкнул Гошу в бок, обходя его на вираже.
— На всякий случай обнимемся на прощание, — сказал Гоша. — Мало ли что там, впереди…