Fleurs d'orange

Я оттолкнулась от его плеча, приложив усилия, чтобы вытянуть нож обратно, но не успела этого сделать, как меня оттащили за волосы. Почему я не прикрываю спину? Куда делась вся моя чертова прыть?

Я, пытаясь не обращать внимание на боль в затылке, схватилась левой рукой за запястье, держащее мои волосы, а правой резко полоснула по руке, рискуя остаться без волос. Злобное завывание за спиной дало понять, что я добилась своего. Мои волосы получили свободу и я рванула вперед, через тело предыдущего оппонента, развернулась к новому противнику:

— Очень подло подходить к леди со спины. — Бросила я парню, по возрасту едва ли старше меня.

— Ты же понимаешь, что если бы тебя можно было убить, ты бы давно заткнулась.

— Оу, безусловно, но тогда я воспользуюсь своим маленьким преимуществом. А у тебя есть такой скилл неуязвимости, а? — Я подмигнула детине.

— Нет, но я не защищен от несчастных случаев. Очень много людей, очень много давки… Кто знает, как сложно не задавить в ней маленькую лису. — Хмыкнул он, скаля зубы. С этими словами он достал пистолет и направил его на меня. — Бу.

В этот момент несколько вещей произошли просто мгновенно и если бы меня просили восстановить их хронологическую последовательность, я бы вряд ли смогла. Что было раньше? Звук выстрела или крик «Элс»? Вот я вижу черное дуло пистолета, а вот уже смотрю на землю, и вижу в мельчайших деталях все примятые травинки. Кто-то просто придавил меня всем телом к земле, заставив почувствовать щекой влажность почвы и запах земли. В ушах зазвенело, но не успела я прийти в себя, как меня уже подняли, скатив чье-то тело.

— Элеонор, ты как? — Брендан тормошил меня, хаотично проверяя состояние.

— Нормально, хорошо.

Я повернулась в бок, посмотреть, на того, кому должна быть благодарна за спасение и замерла. На боку лежал Эйден, с совершенно бледным лицом, как будто вся кровь из него…

— О нет. Нет, нет, нет, нет. — Заладила я, отбрасывая руки Брендана и кидаясь к Эйдену. Дорогой материал пиджака уже окрасился темным из-за лившейся крови. — Черт возьми, Эйден. Очнись, засранец.

Я не поняла, что плачу, пока не начала стирать с лица парня горячие капли. Все появляющиеся и появляющиеся на месте стертых мокрых дорожек

— Элс, нам надо уходить. Торрент засек сигнал, сюда едут андабаты. Будет много проблем.

— Нет, я не могу! Ты что не видишь? Он спас меня! ОН СПАС МЕНЯ!

Я вырвалась из рук друга и приникла щекой к груди врага, пытаясь услышать стук сердца, но за шумом в ушах и бешеным ритмом своего я отчаянно не могла услышать ничего другого. Наконец я глубоко вздохнула и услышала слабый удары.

— Господи, спасибо. Спасибо! — Я потянулась к вороту пиджака, чтобы осмотреть рану, за плотной тканью не было понятно куда именно попала пуля. Руки бешено дрожали.

Внезапно их накрыли мужские руки, и я чуть не зарычала, когда же меня оставят в покое? Я вскинула злой взгляд и встретилась с темными глазами Кацу.

— Я посмотрю.

Я уступила Кацу место, неуклюже отползая от тела друга. Когда моя жизнь так круто поменялась? Почему я не… Изо рта Эйдена вырвался кашель, и я рванула обратно.

— Эйден! Эйден, твою мать. Как же я ненавижу тебя!

— Вот же… — Сиплый, родной голос и улыбка, больше напоминающая гримасу. — А я люблю тебя.

Глаза-изумруды чуть приоткрылись. Темные ресницы мелко дрожали, но Батори все равно нашел мое лицо. Кацу быстро рвал какие-то клочки одежды и пытался остановить кровотечение.

— Ну зачем… — Простонала я, глядя на Эйдена и беря его ладонь в свою.

— За мной должок. — Усмехнулся он. — Ты уже спасала мою жизнь.

— А ты дважды спасал меня от падения.

— Ну, тогда за тобой должок? — Криво улыбнулся он. — Готов принять оплату натурой.

— Извращенец. — Сквозь слезы и улыбку проговорила я.

Неожиданно красивое лицо Эйдена перекосило от боли, и я бросилась к Каю, зашипев, что он делает ему больно.

— Элеонора, успокойся. Он будет жить. — Проговорил Кай, но глядя на вид Эйдена, я с трудом могла поверить в слова друга. — А если мы сейчас не уйдем, то сами мы жить не будем.

Наверное, я бы проигнорировала его, но Эйден тоже слышал Мори. Он слабо пошевелил пальцами в моей руке:

— У…Уходи. Сейчас.

— Не могу.

— Уйди.

— Не могу! Я не хочу оставлять тебя! Не сейчас!

— Эй, принцесса. — Эйден невероятным усилием поднял свою руку и прижал ее к моей мокрой щеке. — Ты же все еще моя?

Я кивнула, сильнее прижимая его холодную ладонь к своему лицу.

— Тогда я приказываю тебе уйти. И не надо возвращаться, Элеонора. Я не хочу этого. Держись подальше от Сантониума, ты поняла меня?

Я понимала, но не хотела этого понимать. Зачем? К чему нам расставаться? Я нежно прижала его руку к своей щеке, притронулась к ней губами. Частички земли прилипли к его ладони и теперь остались на моих мокрых от слез щеках.

— Пошли с нами. Мы заберем тебя. — Попросила я и стала озираться в поисках людей, которым помогут мне реализовать задуманное.

Рука Эйдена дрогнула рядом с моим лицом. Он провел большим пальцем по скуле и произнес:

— Уводите ее. — Я не поняла, к кому он обращается.

И тут что-то ударило меня по шее, выбивая из меня воздух и сознание. Последнее, что я помню, это глаза изумруды и губы, прошептавшие: «Прощай, принцесса».

Глава 17. Счастье молодым!

Глава 17. Счастье молодым!

Элеонора

Я сидела на холме и смотрела на солнце. Глаза болели, но я все равно не хотела отводить взгляда. Было в этом что-то приятное, ощущать, что слезы льются по щекам, но не от эмоций, а от слепящих лучей.

Зачем я пришла сюда? Сама не знаю. Просто невыносимо было сидеть в нашем новом убежище, снова ощущая себя тигром в клетке. Единственное, что я там делала каждую свобожную минуту — тренировалась. Я укрощала любой вид оружия, чтобы никто не посмел укротить меня.

Туда, в скалы, меня приволокли мятежники. Именно Брендан ударил меня ребром ладони, чтобы оглушить. И это было верным решением, ведь я могла подвести всех. Из-за того, что поддалась истерике и нежеланию уйти. Как оказалось, мы еле успели до прибытия королевских защитников. Все инсценировали как очередной нападения мятежников во главе с Вороном. Эйден, естественно, стал жертвой. Было там еще несколько лордов, но в общем и целом можно с уверенностью сказать: Батори и Эванс умели заметать следы.

Первую неделю газеты пестрели лицами моих друзей и моим портретом. Раньше подо мной была надпись «Розыск», теперь поменялось немногое. Разве что разыскивали меня живой или мертвой. Реми, Брендан и многие из Мятежников тоже стали украшением местной прессы. Их лица смотрели из газетных киосков под звучными заголовками: «Предатели среди нас», «Враг короны — враг мира», «Разыскивается опасный преступник». Больше всего не повезло Брендану, одно из местных изданий выдвинуло теорию о том, что он не только именитый андабат и Дракон, но и Ворон. Эту газету Брендан сжигал с особенным упоением.

Что писали обо мне я не читала. Зато мое внимание привлекала свежая пресса. Уже неделю весь Запад радовался событию: свадьбе между Эванс и Батори. «Что принесет нам союз таких влиятельных семей?» — Вопрошали они. Ох, я бы ответила.

И сейчас, в день церемонии, я пришла сюда. До церкви рукой подать, но я не смотрела на ее купола. Я не смотрела, как прибывали гости. И я не стала смотреть, прибыли ли жених и невеста. Но я была здесь.

— Ты опоздаешь на церемонию. — Голос за моей спиной не стал неожиданностью.

С некоторых пор мой друг детства стал моей тенью. Он был везде сразу, незаметен взгляду, но ощутим. И именно он считал, что я должна сделать хоть шаг для того, чтобы предотвратить свадьбу. Как смешно. Нелепо. Глупо.

— Оставь, Брендан. — Попыталась я отмахнуться от навязчивого друга, отворачиваясь от солнца и пытаясь проморгаться.

Но брюнет даже не собрался отступать и, схватив меня за руки, грубо дернул на себя, заставляя посмотреть на него.