Страница 80 из 84
— Просто я не нашел тебя дома и понял, куда ты направилась. А вообще, спасибо, милая Элеонор, змея всегда символизировала мудрость, живучесть и бессмертие. Я и не знал, что ты обо мне столь высокого мнения.
— Может, тебе стоит выбрать ее для нового герба? Как раз после свадьбы подойдет. — С ленцой в голосе предложила я.
Хотя от мыслей о свадьбе все во мне как будто умирало. Я могла хоть миллион раз услышать о том, как сильно Батори погрязли в грязи, но не могла приказать сердцу не замирать, при виде зеленых глаз. Я видела Эйдена со всех сторон, я видела его гнев, его смех, его растерянность. Его боль и нежность, его задумчивость и его… Любовь. И я любила в нем все. Каждую грянь его безумия.
— Я подумаю об этом. Но кто же ты у нас? Кого бы поместить на твой герб, милая Элеонора? — Эйден сцепил руки за спиной и ленивой походкой пошел вперед, ко мне. Я почувствовала, как Пират и Кацу двинулись ближе, но сама не ощущала опасности. — Дай подумать… Лицемерие, обман, хитрость… Лисица, верно? Маленькая. Рыжая. Лисица.
Эйден выплевывал каждое слово мне в лицо. Я вскинула подбородок и не успела ничего сказать, как услышала слева спокойный голос Кацу.
— Я бы на твоем месте был аккуратнее. Потому что если наша Элли лиса, то только обольстительная Кицуне. Демон, который, благодаря своему искусству, с легкостью может ослепленного чувством человека ввести в помешательство и погубить. Только ослепленного чувством. Неужели ты тоже ослеп, Батори?
Эйден даже не поморщился и никак не показал, что услышал слова моего друга, продолжая заглядывать мне в глаза. Я также не постеснялась посмотреть на парня передо мной. На нем была белоснежная рубашка с жабо и приталенный пиджак. Руки дворянина украшали черные классические перчатки из дорогой кожи, на моих же руках были кожаные гловелетты, больше подходящие разбойнице, чем леди. Впрочем, таковой я и являлась. Никакие дорогие платья и украшения не смогли сделать из меня принцессу, коей называл меня Эйден.
Он будто бы тоже подумал об этом. Парень медленно подошел ко мне ближе, он двигался как хищник, мягко переступая по земле. Движения расслаблены. Зато парни вокруг меня напряглись, я слышала, как они стали переступать с ноги на ногу. Кто-то из заднего ряда даже достал меч или кинжал, с характерным звуком вытягивая оружие из ножен. Кто-то взвел курок. Но оружия было слишком мало и тратить его впустую было глупо. Я подняла правую руку вверх, пресекая попытки мятежников среагировать на опасность. Мой жест вызвал у Эйдена смех. Как приятен мне был бы этот звук в других обстоятельствах…
Отсмеявшись, он подошел очень близко и смотрел мне прям в лицо, при этом его глаза были темными.
— Надо же, ты все-таки стала принцессой, юная Элеонора. Принцессой среди мятежников. Неплохо. Думаю, рано или поздно твой дикий, бунтарский дух все равно вывел бы тебя на эту узкую дорогу. И какого это, быть во главе сброда?
— Гораздо лучше, чем быть на подтанцовке у аристократов. Или собственного отца. — Промурлыкала я в ответ, выдав лучшую из своего запаса улыбок.
Фраза про отца попала в цель, Эйден едва уловимо помрачнел. Губы сжались в тонкую полосу, а мне пришлось проглотить воспоминания о том, какими восхитительными на вкус они мне казались. Предатель. Он предатель. Помни об этом. Прошу тебя.
— Ты выбрала неверный путь. У вас нет будущего.
— Наше будущее пропитано свободой, а твое пахнет как спертый воздух улиц Сантониума. И я точно знаю, что тебе не нравится эта жизнь. Так может это твой путь неправильный, Эйден?
Он промолчал. Вокруг нас переговаривались люди, иные же внимательно прислушивались к нашей беседе. Как будто следили за двумя актерами. А не было ли это действительно так? Два человека, что не так давно не знали друг о друге, но смогли проникнуть за такой короткий срок в самые потаенные уголки чужой души, теперь стояли по разные стороны баррикад. Влюбленные или враги? Кто мы были? Я попыталась увидеть ответ в своем сердце, но не смогла.
Аристократ на короткий миг прикрыл глаза, чтобы глянуть на меня с напускным безразличием, а затем мне за спину. Там снова послышался едва уловимый звон стали:
— И что же, ты уже успела нажить себе верных псов? Твои защитники так и рвутся в бой… — Он втянул носом прохладный морской бриз. — Я прямо чувствую в воздухе, как сильно они хотят на меня кинуться и услышать от хозяйки слово «фас». И чем же ты это заслужила, принцесса? Сколько из этих постелей согрела?
Глухое рычание раздалось из горла Брендана.
— Ублюдок, заткни свой поганый рот.
— Не стоит, Брендан. — Лениво бросила я. — Он этого не стоит. Ну а если тебя так интересует, то я сама могу о себе позаботиться.
— Не сомневаюсь. Как и любая уличная девка.
— Лучше быть девушкой с улицы, чем запертой в твоем проклятом поместье.
— Ну, ты доказала, что ни какие замки не остановят тебя, на пути к твоему гнусному дружочку, верно? Предателю короны. Предателю братьев по оружию. Как считаешь, сколько времени пройдет прежде, чем он предаст и тебя?
Красная линия. Никто не смеет говорить про моих друзей. Про Брендана. Даже он. Тем более он.
Я не сказала этого, я объяснила более понятным идиотам способом: точным ударом в челюсть. Эйден явно не ожидал от меня этого резкого движения последующего сразу после милой улыбки, потому что и не думал уклоняться. А может он просто не захотел этого делать?
Эйден вытер перчаткой рассеченную губу, из которой уже начала сочиться кровь.
— А кровь у тебя вовсе не голубая, Батори. — Хмыкнула я.
Блондин посмотрел на свою руку, где черную кожу уже украсили красные капли, будто проверяя мои слов, а затем перевел взгляд на меня. Он хотел что-то сказать, но я вытянула руку ладонью вверх, вынуждая его замолчать.
— Мы пришли не драться. — Я обошла Эйдена сбоку, демонстративно не соприкасаясь и обратилась к главарю.
— Оно и видно. — Хмыкнул Эйден, вытирая кровь и смотря на оружие на моем бедре.
— Защита никогда не повредит. Защита — не нападение. — Продолжила я. — Мы пришли за своим человеком и также с предложением мира и союза.
Реми, на удивление молчавший все это время, поддержал меня:
— Ваша поддержка действительно стала бы решающим звеном в этой битве. Можно сказать, мы сражаемся за одно дело. Но разными… Способами.
Дальше вперед выступил один из парней, его называли Седым, но не за цвет волос: они были медного оттенка. А за ум и витиеватость изречений. Он обрисовал ситуацию, пока противоборствующие стороны сверли друг друга напряженными взглядами.
Я же смотрела на Эйдена. Он выглядел так, будто находится на пороге обморока. Или смерти. Бледный, сникший, глаза еле держатся открытыми. «Потерпи», мысленно умоляло его я. И тут он поднял на меня глаза и послал еле заметную косую улыбку. Я ахнула, но быстро взяла себя в руки и отвернулась, чтобы не вызывать подозрений.
— То есть… — Наконец произнес Ворон. — Вы хотите объединиться, свергнуть власть и поделить ее между собой?
— Чрезмерно упрощенное объяснение. Но, в целом, именно это мы предлагаем. — Произнес Седой.
Ворон размял шею, как будто он сильно затекла, а затем еще и потер затылок:
— Ну, что же… Предложение, безусловно, интересное. Но мне нужны гарантии. — Он замер и посмотрел прямо на меня. — Девчонка и Дракон пойдут с нами.
— Я согласна. — Сказала я прежде, чем кто-то еще среагирует и сделала шаг вперед.
Эйден, который все еще был рядом, резко схватил меня за руку:
— Не смей! — Прошипел он.
Я вырвала руку из его хватки:
— Не тронь меня, предатель.
— Я бы никогда не предал тебя, дура. — То ли прорычал, то ли простонал парень, снова хватая меня за руку. — Я бы сделал все для тебя.
— Например, женился на другой?
— Ты не понимаешь. Я должен был тебя спасти от всего этого, Элеонора. Мой отец — страшный человек, понимаешь? Он не боится ни Бога, ни дьявола. И он пожертвуем всем ради достижения цели и власти, в том числе сыновьями. Колман и я — лишь пешки на его доске. Он бы плюнул и растоптал даже если бы меня убили. И тебя вместе со мной. А мой брат… Мой брат еще страшнее.