Fleurs d'orange

— Хорошо! — Пообещала я и… Потерялась.

Для протокола: не так уж я и виновата. Я даже могу предъявить в свою защиту несколько оправданий: мне надо было подвинуться, чтобы дать дорогу огромному китайскому дракону, которого под одобрительный гул прохожих на огромных палках несли между рядами шатров артисты. Потом мне надо было подбежать и поднять упавшего ребенка, он уже был близок к тому, чтобы зареветь! Ну, и в-третьих: ориентирование в пространстве для меня — китайская грамота! То есть по нулям. Поэтому ровно через 4 минуты я была основательно затеряна среди разукрашенных людей и запахов сладкой ваты. Толпой меня унесло к одному из шатров, розового цвета с многочисленными звездами на нем. Здесь показывали театрализированное представление и, судя по реакции толпы: смешное. Остановившись рядом, я увидела, что действие происходит в Сантониуме. Об этом говорили декорации, сплошь усеянные огнями башни замка, и надпись над ним: «Королевское гнездышко — Сантониум!». А главными лицами пьесы была королевская семья. Двое рыжих: отец и дочь никак не могли сладить. Принцесса хотела замуж за Отступника, а отец рвал на себе рыжие волосы, особенно доставалось бороде, и постоянно звал стражу, чтобы они увели девушку в башню. Все ясно, сатира на первый ранг — род О’Доннеллов. Очень смело! Толпа поддерживала артистов улюлюкая и хохоча. Мне же стало обидно за рыжие волосы, щедро осыпаемые на сцену (Ну да, это был парик, но все же!) и я решила удалиться.

В поисках Кацу (Да и просто из любопытства.), я заглянула в один из закрытых шатров, чей полог был приподнят ровно настолько, сколько необходимо человеку, чтобы протиснуться.

Я вошла в просторное помещение и огляделась. Здесь была игровая, и люди сидели кучками около разных столов. Кто-то заинтересовался рулеткой, кто-то картами, некоторые бильярдом, а многие барной стойкой.

— Раскрываемся! — Послышалось из-за стола с покером в ближнем от меня углу. В плохо освещенном помещении было видно только несколько уже не очень молодых лиц и пару спин. Я хотела уже проследовать дальше, но один из сидящих ко мне людей, хоть и был одет как и все тут: в джинсы и серую рубашку, сильно привлек мое внимание, заставляя замереть. Это аристократ! Нет, не может быть, что это тоже один из Старого города! Его поза, его осанка, длинные пальцы и лицо, нетронутое солнцем… Даже волосы, тщательно взъерошенные, были как будто непривычны к такого рода махинациям. За 10 лет мне часто приходилось иметь дело с высшими рангами семей, и я могла поклясться, что он — один из них. В этот момент этот человек засмеялся и кинул карты на стол. Все сидящие за столом недовольно глянули на его расклад.

Эйден

— Не могу поверить, Бобби, тебе несказанно везет! Сегодня твой день! — Сказала смазливая девчонка, чьё имя я никак не могу запомнить, и положила руку мне на плечо. Джил? Джулия? Джульетта? А может вообще не на «Джи»? Какая разница… Я ведь тоже не рискнул называть им своего настоящего имени. Вряд ли здесь есть хоть один человек, который не воспользуется шансом сдать информацию, что сам Эйден Батори, наследник Второго ранга, шляется по Старому городу. Поэтому здесь путешествует Бобби. Глупее имени я придумать не мог, а мог бы — обязательно назвал бы его.

— Да, говорят, когда так везет, нельзя размениваться на мелкие выигрыши. — Задумчиво смотря на меня, сказала Берта, женщина в возрасте, но ухоженная и достойная. Такие вызывали у меня уважение. Странно найти подобных людей в этом притоне для бродяг и отступников.

— И что ты посоветуешь, Берта? Взять билетик до Сантониума и сыграть с Королем по крупному? Или совершить налет на ближайший банк? — Я, не пытаясь скрыть самодовольную усмешку, взял со стола свой стакан с виски.

Остальные рассмеялись и накинули мне пару вариантов:

— Вызови Дракона на дуэль. — Дракон, все чаще я слышу это имя. Тот, кем пугают всех андабатов, как детей монстрами из сказок. Лидер отступников.

— Он везунчик, а не самоубийца. — Ответили предложившему этот вариант.

— Тогда пусть украдет Принцессу, дочь Главного.

В который раз удивляюсь, почему все представители низших каст избегают называть Говарда Королем, предпочитая этому нейтральное слово — Главный? Может, этим они пытаются показать, что не принимают его положение или царившую у нас монархию?

— Ты этого парня видела? Ее красть не придется, она сама поднимет юбки и побежит за ним, прямиком в наш Серый квартал.

Снова хохот, на этот раз скабрезный. Ох, слышала бы их Принцесса Лилит.

Берта ответила на все это лишь вежливой улыбкой и взяла покерную колоду у дилера:

— Если правильно повернуть. — Она стала медленно мешать карты. — Может произойти что-то, что перевернет всю твою жизнь.

Берта протянула мне колоду, предлагая сдвинуть.

— Перевернуть жизнь? — Еще немного этих волшебных штучек и скептическое выражение навечно застынет на моем лице. Ленивым жестом я все же сдвинул колоду, каждым движением показывая недоверие по отношению к происходящему.

Берта кивнула и вытянула по очереди две карты:

— Вознесет тебя на вершину. — Передо мной лег червовый туз. — Или принесет погибель. — На зеленое сукно стола для покера Берта положила крестовый туз.

Фокусы. Я и сам знаю парочку, научился у одного из заезжих артистов. Сверху на туз крести я со звоном опустил пустой стакан от виски, позволяя нерастаявшему льду в нем звякнуть.

— Спасибо за предсказания, Берта, но я в это не верю.

— Да, но надо заметить, юноша, что многое, очень многое из слов нашей Альберты сбылось. — Сказал мужчина с необычайно толстой шеей.

Я лишь улыбнулся им и посмотрел в сторону. Мои пальцы, мерно выбивающие ритм на столе, замерли. Там, рядом со входом в шатер, стояла девушка. Тусклый свет помещения еле освещал ее, будто желая представить публике. Он мягко обволакивал ее фигуру, обтянутую короткими шортами и топом на манер старой моды. Через приоткрытый полог влетел маленький поток свежего воздуха. Он легонько всколыхнул струящуюся ткань белоснежной кофты и длинные, ярко-рыжие волосы незнакомки. Ее глаза, почему-то напуганные, или растерянные, показались мне огромными и знакомыми. Она смотрела на меня, и когда я это понял, сердце будто пропустило удар. Тени помещения блуждали по ее лицу. Она гипнотизировала, манила. И она была безмерно похожа на… Не может быть. Кто-то из королевской семьи здесь? Ну, конечно. Очнись, парень, ты слишком много выпил.

— Оу, кто это интересно? — Проследив за моим взглядом, спросила соседка, та, чье имя начинается на «Джи». Возможно. Ее девушка явно не впечатлила так, как меня.

— Кто-то не верит в предсказания? — Усмехнулся мужчина с английским акцентом и светло-голубыми глазами, закуривая трубку.

Девушка отвела от меня взгляд, и, резко развернувшись — вышла.

— Да, не верю. — Ответил я. И не верил. Но зато я верю в судьбу. Точнее то, что ее создаем мы сами.

Брендан

— Дракон, Дракон, Дракон, Дракон! — Скандирование толпой моего прозвища постепенно превратилось в монотонный ритм. Этот ритм слился с моим пульсом, с глухими ударами моего сердца, которое как всегда билось спокойной и размеренно. Странно, чем сильнее я должен был волноваться, тем медленнее, казалось, текла кровь по моим жилам.

Раз — наклон вправо от удара, намеченного в голову. Четко, плавно. Плавно — для меня, резко — для тех, кто наблюдает за боем. Я никогда не ставил защиту и не блокировал удары, зачем занимать руки? Мои руки созданы, чтобы бить, уничтожать, наносить удары и контр-удары. Я понял это в возрасте 10 лет и с тех пор ни разу не менял эту позицию.

— Почему не снимаешь повязку, Дракон? Ты урод под ней? — Его дыхание уже сбилось, стало рваным, а он тратит его на попытку задеть меня? Вот же идиот. — Когда я тебя отделаю, я сорву с тебя твою черную тряпку.

Он не может даже коснуться меня, а все туда же. Кажется, мой противник тоже это наконец осознал. Его удары стали более хаотичными, он смотрит на меня и злится. А тот кто поддался гневу становится уязвимым, теряет бдительность и вместо того, чтобы хладнокровно драться, пытается просчитать порядок моих действий. Тщетно.