Страница 48 из 84
Это мне не понравилось, категорически. Я придала предмету его внимания самое волевое выражение. Затем его взгляд, наконец, остановился на моих глазах, которые, как я надеюсь, смотрели с вызовом, а не страхом. Этот парень внушал мне странные чувства. Очень странные. Я совершенно, ни на долю не знала, чего можно от него ожидать.
— Именно так. — Ответила я. — У вас прекрасно получается, продолжайте в том же духе.
Он засмеялся и повторил свой вопрос:
— Ну, и что ты здесь делаешь, Эленор? Заблудилась?
— И как вы догадались. В этом поместье столько пустых комнат, пока до своей доберешься — поседеешь.
Он проигнорировал мой ответ и поднял руку, заставляя меня отшатнуться. Батори лишь улыбнулся в ответ на мое нервное движение, и, не отрывая взгляда от моего лица, костяшками пальцев легонько провел по щеке. Я хотела отвернуться, но вместо этого замерла под его прикосновением. Это было что-то… Это было не так. Просто не так.
Затем он опустил руку и взял кончик шелковой ленты, которой я завязала волосы в небрежный хвост. Аристократ намотал ее на два пальца и потянул на себя. Лента предательски растаяла под его пальцами и распустила бант, вскоре вовсе освободив волосы, давая им упасть на спину. Эйден запустил обе руки в мои волосы и, пропустив их через пальцы, опустил по обе стороны моего лица, затем, притянув одну прядь к лицу, он поцеловал локон.
Мурашки. Миллионы, миллиарды, мириады мурашек по коже головы и рук. Что происходит?
— Не заплетай волосы, мне так больше нравится. — Прошептал он. Затем резко отстранился и, махнув в воздухе лентой, развернулся на каблуках. — Это я оставлю себе. На ужине меня не будет, не скучай, Эленор. Чувствуй себя как дома, и старайся больше не плутать, а то мало ли кто еще на тебя наткнется. — Усмехнулся он напоследок.
И только когда дверь за ним закрылась, я шумно выдохнула. Что. Это. Было.
Во-первых…. Я дотронулась рукой до щеки, кажется, я все еще чувствовала прикосновение его пальцев. Кожа оказалась очень горячей. Мда, он заставил меня покраснеть. И пульс подскочить. И тело… Господи, заткнись, Элеонора. Вот до чего тебя довела жизнь в изоляции с девушками.
Во-вторых… Он просто ушел? И все?! Я не получу даже маленького разноса за проникновение в эту обитель? Хм. Я обвела мрачным взглядом стол, очевидно, здесь нет никаких тайн, за которые бы ему стоило опасаться.
Мне велели чувствовать себя как дома. А жаль. Если бы здесь была «комната, в которую под страхом смерти нельзя заходить», как в сказке про Синюю Бороду, стало бы проще понять, куда конкретно мне следует попасть…
Я уже хотела уходить вслед за хозяином поместья, как взглядом зацепилась за то, что парень принес в кабинет. Не может быть.
Я взяла в руки несколько небольших фотографий, на каждой из которых была я. Одно фото я узнала: оно из Академии, этот же снимок и украшал сводки новостей и колонку «внимание розыск» всех газет. Но остальные… Я насчитала еще шесть снимков с различных мероприятий. Это был последний Рождественский бал, фотограф запечатлел мое выступление в роли Ромео на театральной постановке (А что вы хотели, у нас не было парней!) — та еще умора. Снимок с весенних спортивных состязаний и я на Звездочке (это та самая любимица — рыжая лошадь). Волосы под моей жокейкой распустились и развиваются почти также, как грива у лошади. На губах застыла счастливая улыбка. Тут же были два снимка с последнего события: я спускаюсь по лестнице в синем платье, а затем танцую рядом с Бренданом. Бренд. Я взяла этот снимок и внимательно, даже жадно всмотрелась в лицо парня. Неужели со стороны мы смотрелись так?.. Так… Страстно. Мне безумно захотелось забрать фотографию себе, но я никак не смогла бы объяснить ее пропажу Батори. Одно лишнее слово, и я бы смогла подставить отступников, даже такая мелочь. Я нехотя вернула снимки на стол.
Затем я все-таки просмотрела несколько бумаг и пергаментов, в хаосе лежавших тут и там. В основном это были бытовые бумаги, ведающие о делах этого и прочих имений Батори. Несколько договоров о сделках, с таким количеством нулей, что они не вмещались в одну строчку. Мда, Батори зря время не теряют. По официальной версии их семья наложила лапу на всю торговлю между нашими землями и чужими. Помимо короля Кигана, владеющего Сантониумом и всеми нами, таких земель было еще три. Мы — Западники. Но между государствами не было особой связи, они просто придерживались одинаковых порядков и принимали существование друг друга, просто находились на других частях света и не лезли в дела соседей, если это не касалось торгово-рыночных отношений. Правда, ходил слух, что принцессу Сантониума хотят выдать за принца с Севера — Альмода… И, насколько я могла верить тем же слухам, это один из самых жестоких властителей. Никто не знал, что может принести нам этот альянс, поэтому, по словам Брендана, они не могли этого допустить.
Также на столе Эйдена Батори я обнаружила множество книг, о истории Сантониума, биографии и родословной королевской семьи. Глядя на эти книги я еле сдержала рефлекторный зевок… Никогда этим не интересовалась и откровенно засыпала на уроках истории Запада. Хоть и следовало знать о месте, где ты живешь. А вот Батори, похоже, был весьма заинтересован во всех ветках семейного древа королевской семьи. Даже сборник легенд и небылиц здесь есть. Может, ищет свои корни, чтобы пробраться на верхушку? Я хмыкнула и выскользнула из кабинета.
До библиотеки я все же добралась, и, обнаружив на одной из полок представителей русской литературы, нашла среди них «Героя нашего времени» — Лермонтова. Эта книга была одной из моих любимых и всегда подбадривала, а заряд мотивации мне сейчас действительно необходим. Решив не возвращаться к себе в комнату, я уселась поперек большого шоколадно-коричневого кресла, расположенного здесь же, в библиотеке. Время до ужина я провела совместно с Печориным, в очередной раз жадно вчитываясь в текст. Здесь меня и нашел вездесущий Себастьян, пригласив к столу.
Я с удивлением заметила, что за страницами книги действительно минуло 5 часов, а ужинали здесь в 7. Как и обещал Эйден, трапеза прошла в приятном спокойствии. Честно признаться, некая дрожь в моих коленках все же присутствовала. Вдруг он нарушил бы обещание и мне пришлось смотреть на него весь вечер? Но нет.
Я снова разговорилась с прислугой, которая хоть как-то разбавляла мое общество. Этот огромный и величественный особняк, казалось, совсем не обитаем. Нет, людей тут было в достатке, они часто появлялись на моем пути, подобострастно кланяясь, но более жилыми от этого стены поместья не выглядели. Да и я пока что развлекалась только тем, что ела по расписанию. Я здесь умру от скуки и одиночества и поселюсь призраком в главной башне. Толстым призраком, располневшим на барских харчах. А что, хоть какое-то разнообразие для этих стен.
После ужина я вернулась в библиотеку за книгой, но зайдя в кладезь литературы, замерла. Хозяин, питающийся девичьими сердцами (А как иначе? Обед и ужин он пропустил, а выглядит прекрасно, как эльф, и появляется из неоткуда) сидел в кресле, которое я недавно покинула и листал книгу. Присмотревшись, я увидела синюю обложку: «Герой нашего времени». Ну, окей, дочитаю в другой раз. Я хотела развернуться и уйти, но молодой мужчина проговорил, не поднимая взгляда от раскрытой книги:
— Как невежливо, Эленор.
Я поджала губы, а затем, напустив на себя самое приветливое выражение, снова обернулась к парню:
— Я просто не хотела вас отвлекать. — Чинно произнесла я.
— Ты уже это сделала. — Он поднял глаза от книги и посмотрел на меня. Пронзительно зеленые глаза снова заворожили меня. Я не солгу, если скажу, что чтобы оторваться от его взгляда, требовалось приложить усилия. — Проходи. За этим пришла?
Он громко закрыл книгу и поиграл ей в воздухе, так что золотые буквы на корешке заблестели. Я кивнула и подошла к парню.
— Лермонтов, значит. — Он без зазрения совести осматривал меня, пока я пересекала комнату.
Остановившись в паре метров от кресла, я снова кивнула, напоминая самой себе китайский болванчик.