Бремя Могущества

Вольфганг Хольбайн

Бремя Могущества

КНИГА ПЕРВАЯ

В тени Зверя

Как часто бывает, утихшее после сильного шторма море лежало теперь спокойно, безмятежно, и эта водная гладь казалась даже неестественной. Наступил штиль, и ветер, всю ночь завывавший в скалах отвесного берега и подгонявший белые барашки волн, с восходом солнца стих. Лишь шаги троих мужчин, осторожно направлявшихся к краю этой серо–белой стены, нарушали тишину. Дойдя до края, они посмотрели вниз.

Но никто из них не мог заметить гигантское серое Нечто, беззвучно приблизившееся к берегу и притаившееся теперь среди рифов.

Когда все трое спустились к морю, руки Бенсена были изодраны в кровь и болели нестерпимо. Вряд ли можно было считать спуск в этом месте уж очень рискованным. Бенсен вырос здесь и еще мальчишкой вдоль и поперек излазил отвесные меловые скалы, да и утес этот не был особенно скользким и уходил в море не отвесно, как другие, так что даже обладавший средними навыками скалолаза вполне мог осилить его. Просто мелкие камни впивались в ладони, расцарапывая их до крови, а соль морской воды разъедала царапины, и они горели огнем.

Бенсен вытащил носовой платок и, дожидаясь остальных своих приятелей, стал тщательно оттирать кровь с израненных пальцев. Норрис, умело лавируя между камнями, быстро спускался вниз, в то время как Махони, все еще корча рожи и трясясь от страха, застыл на одном из утесов и, судя по всему, решал, что делать: наложить в штаны или же повернуться и уйти подобру–поздорову. Оставался последний, самый трудный участок спуска.

— Чего ты там копаешься, Флойд? — крикнул Бенсен. — От того, что ты сейчас глазеешь на эту скалу, она в лестницу не превратится. Давай, спускайся!

— Я… я… Проклятье, да не могу я! — проорал Махони в ответ. — Голова у меня кружится, ты же знаешь. Не могу я вниз смотреть!

— Да прыгай ты! Тут же невысоко! — проревел Бенсен. — Здесь внизу мягко, сам видишь — песок!

— Прыгать? — Махони засопел от негодования и страха, и даже снизу Бенсен видел, как тот побелел. — Да ты что, рехнулся? Здесь не меньше двадцати футов!

Услышав это, Бенсен лишь хмыкнул и пожал плечами. Была бы его воля, он вообще не стал бы брать этого Махони. Но Норрис упросил его, может, и не зря. Такого другого трусишку, как Флойд Махони в радиусе ста миль не отыщешь, но зато он был лучшим ныряльщиком во всем Дэрнессе. Такой им и был нужен. Наверное, все же нужен.

Норрис приземлился рядом с Бенсеном, выпрямился и, нахмурившись, долго разглядывал свои ладони, как и у того, исцарапанные в кровь. По–прежнему было тихо — ни ветерка. Из–за отлива уровень воды значительно понизился, и пляж теперь стал шире — добавилось футов тридцать–сорок влажно поблескивавшего, белого мелкого песка. Между бровей Норриса пролегла глубокая складка, сразу сделавшая его старше и серьезнее.

— Ничего не видать, — пробормотал он.

Бенсен извлек из кармана сигарету и негнущимися пальцами прикурил.

— Это была твоя идея придти сюда? — деловито осведомился он.

Складка меж бровей Норриса углубилась.

— Черт возьми, но я же как–никак своими глазами видел его, — пробурчал он. — Здесь он.

Бенсен глубоко затянулся, пару раз кашлянул и, чертыхнувшись, отшвырнул сигарету. Табак горчил, дышать было трудно. Этот спуск, оказывается, не такой уж и легкий, он только сейчас это начинал понимать. Норрис хмуро наблюдал за ним, но от высказываний воздерживался, и оба молча ждали, пока спустится Махони. Когда тот был уже внизу, Бенсену бросилась в глаза его бледность. Несмотря на холод, весь лоб Махони был в испарине.

— Кто–нибудь из вас может сказать, как мы будем выбираться наверх? — негромко поинтересовался Махони.

Бенсен ухмыльнулся.

— Так же, как и забирались, Флойд. Карабкаясь.

Махони, побледнев еще больше, устремил свой взгляд на море. Волны едва плескались, и даже шум прибоя напоминал усталое бормотанье обессилевшего океана.

— Не вижу я никакого корабля, — произнес он через минуту.

— Он там, — упрямился Норрис. — Я видел его. Это, наверное, трех- или четырехмачтовик. Он получил пробоину в центре, но можно…

Бенсен нетерпеливым жестом успокоил его.

— Хорошо, хорошо, малыш. Мы верим тебе. Кроме того, — продолжал он изменившимся голосом после секундной паузы, — это и есть примерно то место, которое мне описал этот чокнутый. — Он вздохнул. — Ну что, начнем, пожалуй.

Норрис молча раскрыл застежки рюкзака и помог Бенсену поставить на землю его ношу. Лишь один Махони не двигался.

— Что? — осведомился Бенсен. — Неохота?

— Ни малейшей охоты, — тряхнул головой Махони. — Не по нутру мне вся эта затея, Леннард. — Поджав губы, он все же снял рюкзак и кивнул в сторону моря. — Море слишком спокойное. И жутко холодное.

— Знаешь, в ноябре такое иногда случается, — сыронизировал Бенсен. — Что с тобой такое? Боишься насморк схватить? — Он рассмеялся. — Этот Филипс каждому из нас платит по пятьдесят фунтов, мальчик. Ради них стоит иногда и ножки промочить, или не так?

— Да не в этом дело, — не соглашался Махони. — Я… — Он замолчал, тяжело вздохнул и снова принялся трясти головой. — Мне просто не нравится все это, И точка.

Норрис хотел было что–то ответить, но тут Бенсен заставил его замолчать. Он лучше знал, как уговорить Махони.

— Мне тоже, — вкрадчиво и почти ласково произнес он, Флойд даже удивленно уставился на него. — И мне было бы гораздо спокойнее, если бы у нас была и лодка, и порядочное снаряжение, но времени нет. Этот Филипс все вверх ногами поставит, стоит ему только узнать, что корабль лежит здесь, а я должен увидеть эти обломки раньше него.

Махони едва заметно кивнул, но Бенсен был уверен, что не сумел убедить его. Они уже на эту тему говорили не раз. Собственно говоря, у них вообще не было других тем для разговоров с тех пор, как в городе появился этот странный мистер Филипс в сопровождении своих не менее странных спутников и стал нанимать людей для этой акции. Их интересовал корабль, который месяца три назад пошел ко дну где–то в этих местах, недалеко от берега. И судя по тому размаху, с которым они взялись за эго дело, и по той прорве денег, которые они сулили всем и каждому, на борту этого суденышка должно быть что–то весьма ценное. Норрис, Махони и он были не единственными, кто пытался самостоятельно выяснить местонахождение этого судна. Однако Норрис оказался именно тем счастливчиком, который как раз в том месте и смог рассмотреть среди бушующих волн затонувшие останки корабля.

— Да если он даже и там, к нему все одно не подобраться, — упрямился Махони. — Здесь ведь вон как глубоко, да и течение…

— Ну так попытайся, Флойд, — перебил его Бенсен. — Даже если ты и не подберешься, все равно можем запросить кое–какую денежку, как ты считаешь?

Махони очень неохотно кивнул. Филипс пообещал тому, кто обнаружит корабль, награду в сто пятьдесят фунтов. «Да, годовой оклад рабочего, — подумал Махони, — и всего лишь за какую–то информацию. Там, на борту, явно сокровища…»

— Ну ладно, — в конце концов согласился он. — Я попробую. Но не думайте, что я просто плюхнусь туда, сломя башку. Нырну и взгляну, что там и как, и баста. Я хоть и чокнутый малость, но жить мне не надоело.

— А никто от тебя больше и не требует, — быстро ответил Норрис. — Если мы дознаемся точно, где он залег, достанем и лодку, и снаряжение, все, что нужно. А потом поглядим, как быть.

Махони взглянул на него мельком, скорчил очередную гримасу и стал неторопливо раздеваться. Бенсен и Норрис тоже стали стягивать с себя одежду и складывать ее в водонепроницаемые рюкзаки, принесенные с собой. Вскоре они, раздевшись донага и трясясь от холода, приблизились к кромке прилива. С воды повеяло ледяным холодом. Бенсен поежился. Внезапно и ему вся эта затея показалась не такой уж привлекательной.