Рагнарек (Риадан - 3)

-- Информацию?

-- Ага... Твои воспоминания... Мои вон все рассказы позаписывал. И вслушивался-то как внимательно, ну прям как Муркок... А ты ему так ничего и не поведал...

-- И не буду... -- холодно отрезал Эрхон. -- Мои воспоминания о работе наемником в войсках Валинора -- не для него...

Влетая в кабак, Славик метнул два золотых прямо в трактирщика. И, прежде чем коснуться земли, выпалил:

-- На все, пожал-ста! Выпивки и закуски на всех!

Стоит ли говорить, что его заказ был выполнен практически мгновенно.

Спустя полчаса среди всеобщего хмельного духа и воплей "Класный мужик!", Славик вновь встал, сжимая в руке кубок с багровым вином:

-- Ща, ребяты, я толкну реч-ч-чЬ. В стихах! Вместо тоста!

Однажды был я весел и богат,

Но продал я свое богатство,

Тому, кому ОНИ благоволят,

С кем эти боги безусловно в братстве,

И тут же я остался без работы, обалдуй,

И денег у меня в кармане больше...

Последнее слово он так и не произнес, покачнувшись и смачно вписавшись носом в салат. Где и заснул.

В этот-то момент и вошел в трактир Том. После того, как он вместе со своими спутниками вывалился из зеркальной стены прямиком во двор нового жилища Мельтора, он отправился "немного постранствовать-повспоминать", как сказал он друзьям. Реально он просто почувствовал себя лишним, "не ко двору", и поэтому даже не стал заходить внутрь, распрощался на улице. Ну в самом-то деле: Феникс останется поболтать с хозяином замка: крылатые всегда найдут общую тему для беседы. Иэрнэ наконец-то встретится со своим Учителем, словно воскресшим из мертвых... Женька с Темой -- они вообще домой вернулись, можно сказать... Ну и что делать на этом празднике жизни бессмертному, потерявшему отца неведомо сколько тысячелетий назад, помнящему лишь голос мамы да множество приемных родителей -- много их было за эти четыре с половиною тысячи лет... Как много было и сиротских приютов, и детских домов, и даже концлагерей... Не стоило портить праздник Лассаре и эльфенышу. Можно просто побродить по городам и весям, да подумать, что делать, когда золоторожий вернется. Ведь не будешь же каждый раз от него по зеркалам да порталам скрываться! Когда-нибудь он все же доубьет прогневившего его бессмертного мальчишку... Эх, как все было бы проще, если б за выигранным или проигранным боем не тянулся шлейф интриг и мести, а все завершалось бы надписью "Game Over", как в этих вот игровых автоматах в углу.

Томми скептически ухмыльнулся и подошел к автомату. Игры что надо, и на Земле не всегда встретишь такие реликты! Например -- вот эта. Том кинул жетон в щель, и на экране монитора вспыхнуло название: "Мортал Комбат 47". Руки сжали рукоять джойстика, и в этот момент на экране двое встали в стойки. Был полный облом читать над ними их имена, но стойки бойцов вызывали уважение. И вдруг в сознании засвистело, и из недр памяти выплыл образ: двое в точно таких же стойках. На одном черный плащ с капюшоном на глаза, на другом -- орочьи доспехи из кожи и стальных пластин, с оскаленной мордой какого-то чудища на груди... Фон, правда, другой -- вместо сумрачного догорающего города из компьютерной игры раскинулся прекрасный лесной пейзаж. И шикарный пенек посреди полянки не нарушал гармонии жизни. Вот только бойцы были не слишком уж миролюбивы.

И все-таки это были бойцы, а не убийцы. Это кто угодно заметил бы: у "капюшона" на поясе болтался узкий стальной клинок, но он был надежно зачехлен в ножнах; у "кожано-стального" в траве рядом валялся отброшенный тяжелый меч. Но никто не притрагивался к оружию: куда интереснее испытать силу своих рук и ловкость.

Но никто не смог бы сделать таких выводов: в лесу вокруг них просто никого не было. Бой начался внезапно. Точные удары и блоки, но никто даже не успел всерьез разогреться, как раздался шум медведя, ломящегося по сучьям и сухой хвое. Быстро обернувшись на звук, воители увидели не царя леса и хозяина тайги, а человеческие силуэты. Не стоило искушать судьбу -- эти подходящие могли оказаться не столь тонкими ценителями единоборств, и им ничего не стоило потянуться за мечами, а то и арбалетом... Опять же, если начнется бой, то прийдется защищаться, и не руками, а мечом... А к чему бессмысленное кровопролитие?..

И двое бойцов нырнули в кусты по две стороны от тропы, чтобы не давать и повода для конфликта.

Громкошумящие приблизились: младший -- мальчишка с почти белыми локонами, в дворянском костюмчике и белом плаще. На поясе болтается узенький эспадрон. На голове -- золотая корона со звездочкой, синей эмалью и серебряным тополиным листком. Та самая, что через множество лет увенчает голову другого мальчишки, того, что вызовет на бой Абадонну, Принца Мрака. И -- даже победит, хотя брат его Мерлин и не поверит в это... Почувствует какую-то фальшь в событиях... Но -- когда это еще будет?..

Второй же, сопровождающий Принца -- высокое человекоподобное существо в черной монашеской хламиде, с огромным черным крестом на поясе и черным рунным мечом на плече. Но не это бросалось в глаза в первую очередь, а стальная, набранная из подвижных пластин механическая правая рука, сжимающая меч, да шлем с костлявой лапой на затылке и перепончатыми крыльями на лбу. Лицо закрывалось частой решеткой сетчатого забрала, а по бокам от него торчали черные клыки-бивни...

Принц и его спутник прошли мимо пенька, даже не заметив попрятавшихся поединщиков. А может -- заметив, но не желая портить им настроение? Поняв их философское миролюбие?

А вот мимо стоящего дальше пройти не получилось. С виду -- юноша лет девятнадцати, но из под плаща -- светящийся металлический доспех, в руке -Светлый Меч (сейчас такие только в Валиноре и встретишь!). Незнакомец недвижно стоял посреди тропы и уступать дорогу не собирался. А когда Принц и его спутник остановились -- шагнул к ним. Не доходя шагов трех, вытянул вперед руку с мечом, указав ею на рослого.

-- Наемник, твоя работа окончена! Мне нужен ОН! -- и палец неизвестного воина уперся в грудь Принца. Малыш непроизвольно отшатнулся. Но обладатель клыкасто-костлявого шлема даже не двинулся с места. Незнакомец почувствовал на себе пренебрежительно-хмурый взгляд нечеловеческих глаз, хотя частая решетка забрала не давала увидеть глаза. Рычащий рокот из-под сетки сложился в слова: