Маленькое счастье

Андрей нырнул в воду и проплыл под водой куда дольше, чем до этого. Потом вынырнул.

- Привет, сосед! - весело поздоровался Кевин.

Андрей только фыркнул в ответ и поплыл назад. Вылез из воды.

- Ой, смотрите, какие мы недотроги! А, шейхи так и захаживают в гости! - ядовито улыбаясь произнес сосед.

- Вот что тебе от меня надо? - развернулся Андрей. - Не дал тебе, так ты теперь от меня не отстанешь? Тебе вообще какое дело, кто ко мне в постель просится? Шейх или король?

- Да вот смотрю, как высоко ты заберешься. Папик не в моде? Или за его спинкой крутить веселее?

Андрей покачал головой.

- Ты нихрена про меня не знаешь. А, желчь так и льется. И вообще, сосед, ищи себе соску, а то от недотраха в голубые перекрасишься. Не заметишь. Могу телефончик борделя подкинуть. Там тебя обслужат по высшему разряду. - Андрей усмехнулся. - Хотя, такой неопределенной личности как ты, там на в ряд ли помогут. Бывай.

И он вошел в дом, закрыв дверь. А, во входную позвонил шейх. Наорав на шейха, выскочил из дома и полетел в ближайшее тихое место. Шейх прищурился. Покосился на косившегося на него соседа, вышедшего из парадной двери. Прищурился сильнее и пошел к соседу. Тот стоял на пороге и смотрел на него с хладнокровным спокойствием.

Шейх посмотрел в лицо Кевину. Молча посмотрел. Потом медленно сказал.

- Его я забираю, даже не трепыхайся. А. сделаешь ему чего, кастрирую и сожрать заставлю. Намек кристален, так что бывай, неудачник. - И шейх медленно двинулся в сторону своей машины.

Андрей очнулся в полумраке. Голова кружилась. Во рту сластило. Неприятно отдавало слабостью. И лежал он в странном месте. Пахнет ванилью и корицей. А, еще какой-то сладкой дрянью. И вокруг тишина. Нет звуков машин. Нет звука копошащихся слуг.

Он медленно попытался сесть, но не смог. Тело не слушалось. Его ногу кто-то погладил. Сквозь туман, сквозь полумрак он увидел белозубую улыбку. Рука поползла вверх. Мягко и осторожно касалась ноги, поглаживала. Затем другую ногу тоже стали гладить. А, потом медленно приподняли простынь. По телу тут же пробежался легкий ветерок. Он был обнажен. И беспомощен.

Его уже гладили по бедрам. А, затем мягко развели ноги шире. Руки принялись тискать член, мять яички. Хрипло протестуя, Андрей попытался отстраниться от руки, но тело не слушалось. Он дышал с трудом, с всхлипом. Его ноги развели в стороны и он послушно согнул их в коленях. Их положили на бедра. Руки принялись дальше ласкать его и не обращать внимание на его сопротивление, которого по сути и не было.

Пальцы погружались за мошонку, гладили сжатое колечко. Пальцы свободно скользили, мягко растягивали его. А, потом один палец вошел полностью и стал тереть изнутри. Андрей зарычал и выгнулся. Палец задевал по простате и этот дурманящий сознание запах заставлял его ощущать все куда острее, более ярче.

Он извивался в умелых руках, что-то стонал и все думал, когда эта пытка закончится. А, пытка только начиналась. Его мучитель плавно двигал рукой, опустился ниже лицом и поцеловал его живот, прикусил зубами. Андрей застонал и дернул бедрами, охнул и насадился поглубже на пальцы.

Его готовили долго. Не давали кончить. Не давали то, что он уже вымаливал. И вот его взяли за бедра, притянули к себе. Плавно проникли. Он весь сжался, почти заскулил от напряжения, но противные пальцы перехватили его член и сдавили.

Мощный толчок заставил парня выгнуться навстречу. Он хватался за простынь над головой и почти рычал, почти терял сознание. Предел был так близок. На его живот опустилась рука и его пригвоздили к кровати. Бедра подхватили и член внутри заскользил со всей силы. Вдавливая до упора, вырывая полувой парня. Он вцепился в колени истязающего его человека и хрипя взмолился, дать ему разрядку.

Его руки перехватили и впились в губы. Жадно, мощно и незнакомо. Это ни Ирвин. Даже не те, кого он обслуживал. И даже ни Кевин. Этого человека он не знает. Его горячее дыхание и мощные толчки, сильные руки… нет, Андрей его не знает.

Его сотрясало, его изнутри распирало и все смешалось. Ослепляющая вспышка была внезапной, а за ней темнота.

Андрей очнулся от странных звуков. Где-то лилась вода. Он медленно открыл глаза и едва различил открытый простор. Вода лилась рядом. Повернул голову и замер. Рядом с ним сидела миловидная девушка. В военной форме. Пахло гарью. Ее лицо все перепачкано в чем-то темном. И не понять, грязь или сажа. На руке красовалась сероватая повязка с красной эмблемой. Какая это организация догадаться не трудно, но почему?

Она протирала его грудь и смачивала тряпку в воде. Заметив, что Андрей очнулся, что-то быстро затараторила на странном диалекте. Ту же к ним подлетел странного вида абориген. Он потрогал его лоб, ногу и кивнул женщине. Андрей только сейчас понял, что нога болит. Что все тело нестерпимо ломит. И пить хочется. Последнее что отпечаталось в сознании, это как незнакомка его напоила. Последней связной мыслью было - спасибо добрая дева.

Он очнулся в полевом госпитале. Его попытались опросить, но в ответ только отрицательно головой качал. Языка не знает. Кто они такие тем более. Андрей осмотрелся по сторонам. Госпиталь переполнен. Все раненые, либо огнестрел, либо ожоги разной степени тяжести. И все в одной большой палате. И всем больно, а обезболивающие почему-то не дают. Ему тоже. Но, может он просто серьезно пострадал, что они не справляются? Голова совершенно не соображает…

Через пару дней он стал воспринимать окружающий мир. Понял, что у него сломана нога, ребра, сотрясение и кажется серьезный вывих ключицы. И все это на ряду с рваными мелкими ранами, порезами и ушибами. На него глядя, врачи все английское слово про чудо употребляют. А, на каком языке они говорят, неизвестно. И Андрей тоже считает, что ему повезло, хотя он ничего так и не смог вспомнить. Все как в тумане. Секс, переезд, перелет и странный гул, который породил после себя ослепляющую боль. И все, больше ничего. Совершенно ничего. А, потом навес и девушка промывающая его раны. И госпиталь, если это место им можно назвать.

Андрей был переведен в самое легкое отделение, когда смог передвигаться на костылях. Где в этом месте ему нашли костыли - загадка. Смешно, но самое легкое, это в палатке за зданием больницы. Просто ряд палаток, ряд лежавших в ней раненных, которые сами промывали свои раны, ибо персонала не хватало.

Нога болела, да и ребра тоже, но люди поступали постоянно. И им было куда хуже, чем ему. Вообще в этом госпитале он насмотрелся на такое, что волосы дыбом вставали. Даже на ампутацию без наркоза, потому что рейс с медикаментами задержался. Крики стояли потом несколько часов. Кого-то даже едва смогли откачать.

И вообще, в каком он сейчас секторе? Это что, Курортный сектор и его война или еще где развязали междоусобицу? Андрей сидел на постели, где сидело более трех человек, пытаясь понять, где он. Мест на всех не хватало. Словно тут мировая война была.

А потом, когда дни смазались в один сплошной серо-стонущий поток, пришел странный человек. Он был не один. Он кого-то искал. К каждому подходил, лицо смотрел. И дальше шел. К Андрею подошел его напарник и посмотрел на лицо мягко приподняв за подбородок. Потом быстро крикнул этому странному человеку и он быстро подошел. Глянул и кивнул. Андрей уже и не понимал, что происходит. Повсюду крики, кровь, стоны и он почти здоровый, но еще не могущий уйти отсюда. Да и некуда ему идти. Все опускалось в туман. Звуки уже смазались. Боль полировала его круглосуточно. Апатия…

Его вывели из госпиталя, подвели к машине и осторожно усадив, повезли куда-то. Дорогу Андрей не запомнил. Даже не понял, что с ним говорят на его языке. Он был в шоке. Закрылся от всего, не выдержал прессинга операций на живую, не выдержал слез, не выдержал агонии умирающих. Его клонило в сон и он благодарно ушел в него. В спасительной тишине растворяясь и засыпая надолго.

Очнулся в больнице, под аппаратом искусственного дыхания. Было откровенно плохо. А, еще горло саднило от трубок. В носу больно было. Пить хотелось. Андрей дернулся весь опутанный проводами и застонал от прострела в ребрах. В палату почти сразу ворвался доктор и постарался его успокоить. Потом расслышал через хрип просьбу попить. Дал через трубочку немного воды и посоветовал поспать.