Страница 9 из 19
– Сначала тяга, затем кабрирование, – подсказал Гленн.
– Экипаж, приступаю к выполнению маневра, – объявил я, злясь на самого себя.
Выстраивая «коробочку» вокруг аэродрома перед повторным заходом на посадку, я размышлял о том, что сделал неправильно. Мне следовало действовать грамотнее. Толкать вперед ручку управления, когда находишься так близко от земли, – плохая идея. В этом случае ты либо сначала стукнешься носом, после чего подпружиненная стойка шасси опрокинет самолет на спину, либо придется резко дергать ручку на себя, в результате чего беспилотник, круто задрав нос, ударится хвостом или пропеллером о землю.
Когда мы снова вошли в зону учебных полетов, Гленн подменил меня в кресле. Беспилотник, как и прежде, «козлил» и то опускал, то задирал нос. Однако теперь Гленн удерживал «Хищник» немного выше глиссады. Я наблюдал за тем, как менялась скорость вертикального снижения над бетонной полосой; она была такой же, как и раньше. Поначалу на видео ничего особенного не происходило, а потом, спустя несколько мгновений, изображение ВПП на экране стало стремительно увеличиваться.
Гленн вел самолет по глиссаде до тех пор, пока не стало казаться, что еще немного, и он ударится о землю. В этот момент Гленн взял ручку на себя. Когда нос приподнялся, изменения в подъемной силе замедлили скорость вертикального снижения. Манипулируя ручкой управления самолетом короткими, отрывистыми движениями, Гленн удерживал нос по курсу, а крылья в горизонтальном положении. Наконец самолет коснулся земли. Единственным сигналом этого для нас в кабине стала легкая вибрация изображения камеры, с целью устранения тряски закрепленной на стабилизирующем шарнирном подвесе.
Гленн замедлил «Хищник», отогнал его на специальную стояночную площадку и выключил двигатель. Я покинул кабину и после небольшого перерыва пошел в комнату инструктажа.
Размеры комнаты позволяли разместить в ней лишь стол, не превышающий по габаритам стандартный стол для пикников, да несколько офисных кресел. Напротив двери висел проекционный экран, на который был направлен подключенный к компьютеру видеопроектор. На боковых стенах висели белые маркерные доски, на которых инструкторы могли графически изображать схемы полетов.
Гленн поджидал меня за столом. После того как я вкратце описал ход полета и неудавшуюся попытку посадки, настала очередь Гленна говорить. Мы оба понимали, что на почетное звание «выпускника с отличием» претендовать я уже не мог.
– Белка, прости, мне придется поставить тебе незачет, – сообщил он.
– Сэр, – ответил я, – я не заслуживаю зачета. Я бы и сам попросил вас поставить мне незачет, если бы вы решили иначе.
И это было правдой. Принципиальность не позволила бы мне согласиться с зачетом после такого очевидного провала. Уж и не знаю, кто из нас в тот момент был смущен сильнее. Гленн кивнул и вышел из комнаты инструктажа. Когда я уходил, Майк все еще был в летном зале – готовился к своему полету.
– Эй, Белка, – бросил он, – как там второй среди лучших пилотов в «Хищнике»?
Шутка была неудачной, так как обвинение другого во второсортности придавало нашему соревнованию, в чем собственно и заключается суть всей военной авиации, оттенок «штатскости».
– Кажется, только что поднялся на первое место, – парировал я.
Я не злился на Майка. Он понятия не имел, что я провалился. Я злился на себя. Удивленный, Майк отозвал меня в сторонку.
– Что случилось? – спросил он.
Я рассказал ему о проваленном полете.
– Да ладно, бывает, – сказал он. – Нас тут всех обламывают.
– Спасибо, утешил.
Многие парни проваливали полеты, но одно дело, когда проваливались они, и совсем другое, когда это произошло со мной. Выходя из учебного корпуса эскадрильи, я решил выбросить мысли о неудавшемся полете из головы. Я понимал, что у меня еще будет шанс реабилитироваться. Когда я шагнул под палящее солнце, то сказал себе, что однажды рыцарь сокрушит дракона.
Хотя сегодня дракон раздавил меня в лепешку.
Глава 3. Начинаем бой
Синий фургон катил по черной асфальтированной дороге. Я развернул «Хищник» и встал параллельным курсом с машиной, чтобы мы могли отслеживать ее, после того как она минует контрольно-пропускной пункт. Мы не знали, чей это фургон и куда он направляется.
Выяснение этого было нашей задачей на сегодня.
Скорее всего, обычный разъездной рабочий проверял вверенные ему объекты на участке 63. Но сегодня мы рассматривали его в качестве условного боевика. Простая учебная операция по сбору информации, наблюдению и разведке. Именно этот набор навыков, которым нас обучали во время практической фазы подготовки, предстояло использовать при выслеживании боевиков в Багдаде и горах Афганистана. Точно таким же образом мы передавали наземным войскам изображение их целей с высоты птичьего полета.
Научившись отыскивать и отслеживать противников, мы перешли к имитации ударов по ним двумя ракетами «Хеллфайр», закрепленными под крыльями БПЛА. Этот этап обучения, в ходе которого мы отрабатывали навыки применения оружия, вызывал у меня наибольшее опасение. При выполнении разведывательного полета от пилота требовалось лететь достаточно близко от цели, чтобы оператор средств обнаружения мог непрерывно удерживать камеру направленной на нужный объект, будь то человек, дом или автомобиль. Вроде просто.
Однако ракетный выстрел требовал особого умения. Основное вооружение «Хищника» – ракета «AGM-114 Хеллфайр». Разработанная как противотанковая ракета для запуска с вертолетов, «Хеллфайр» первоначально была оснащена восьмикилограммовой боевой частью, предназначенной для пробивания брони. Более поздние модификации стали снаряжать осколочно-фугасными боеголовками, которые, подобно гранатам, при взрыве создавали стену осколков, превращая снаряд в эффективное оружие для поражения живой силы противника.
Вооружение на «Хищнике» появилось только в 2001 году с выходом модели MQ-1B. Гондола целеобнаружения была усовершенствована и получила функцию захвата цели. До модернизации операторам средств обнаружения приходилось сопровождать цель камерой вручную. Схема не идеальная, поскольку уставший оператор средств обнаружения мог расслабиться в неподходящее время и сместить перекрестье прицела с цели в ключевой момент, что привело бы к промаху. Компания «Raytheon» прислушалась к пожеланиям военных и разработала систему слежения, которая автоматически удерживала прицельную гондолу направленной на цель.
Я не обладал опытом оказания огневой поддержки с воздуха, и это могло подпортить мне второй этап обучения. Я все еще был вторым после Майка в списке лучших, и мне хотелось остаться как минимум на том же месте, поэтому я решил поискать тактический справочник «3–3» для «Хищника». «Три-тире-три», как мы его называли, представляет собой базовое руководство по тактике, в котором описывается, как выполнять ту или иную боевую задачу.
Обычно такого рода справочник можно было найти среди вороха незасекреченных материалов, относящихся к различным системам вооружений в ВВС. Но мои поиски в библиотеке эскадрильи не увенчались успехом. Я откопал лишь одну устаревшую статью времен войны в Персидском заливе, написанную пилотом армейского вертолета о ракете модели «A», которая применялась на винтокрылых машинах. Мы же стреляли модифицированными ракетами модели «K».
Тогда я начал расспрашивать инструкторов, пытаясь выудить из них любые крупицы нужной мне информации или копию руководства.
– Где найти справочник «3–3»? – задавал я один и тот же вопрос.
Каждый раз мне в ответ недоуменно пожимали плечами. Даже Гленн не знал, где его отыскать. «Хищник» стоял на вооружении ВВС почти десять лет, а к нему, как выяснилось, до сих пор не было руководства! О какой эффективности обучения можно говорить без руководства по тактике?
И тогда я решил написать его сам.
У меня дома лежала инструкция от моего старого учебно-тренировочного «T-37», оставшаяся со времен, когда я служил летчиком-инструктором. Ее первая часть была посвящена обучению базовым навыкам пилотирования. В 1990-х годах все пилоты американских ВВС получали основы летной подготовки на «T-37», поэтому инструкция оказалась весьма полезной в качестве образца для моего собственного пособия. Однако я понятия не имел, что писать в разделе, касающемся тактики, поэтому обратился за советом к Майку. Он был летчиком-истребителем и имел тактический опыт, которого мне недоставало.