Страница 16 из 71
Часть меня хотела рассказать ей, тем самым подлить масла в огонь. Я никогда не любила свою мать, но в тот момент я не могла унять ненависть, струящуюся по моим венам.
И я не хотела быть похожей на нее.
Я закрыла глаза, слезы текли по моему лицу, пока я искала аптечку. Мне удалось найти ее и достать какой-то крем от ожогов. Я попыталась нанести его, но почти закричала от агонии. Мои слезы полились еще сильнее, пока я старалась не закричать.
Это заняло вечность, но, наконец, мне удалось нанести хоть какой-то его слой. Мои руки все это время дрожали, как осиновый лист. Я пыталась открыть повязку, но мои руки так тряслись, что было трудно это сделать. Уронив ее пару раз, я чуть не закричала от разочарования.
Наконец, через минуту или около того, мне удалось разорвать упаковку. К счастью, у нее была липкая лента по краям, поэтому мне не пришлось долго возиться с этим. Я была уверена, что находилась бы здесь до завтрашнего дня, если бы мне пришлось самой приклеить ее к себе.
Сильно трясущейся рукой, я как можно ровнее разложила повязку на руке и поднесла к верхней части живота. Она поранила меня чуть ниже левой груди, у края ребер.
Зажмурившись, я опустила повязку и опять чуть не закричала, когда разглаживала края.
Я была истощена. Уже был второй час ночи, и я знала, что просплю мало или же вообще не усну. Также я знала, что в конечном итоге проведу все воскресенье в своей комнате.
Великолепно. Просто чертовски великолепно!
Мои руки до сих пор тряслись, я взяла пару таблеток «Ибупрофена» и запила их водопроводной водой. Прошла к своей постели и аккуратно легла на спину. Это было тяжело, так как жгучая боль была невыносимой. Я знала, что моя мать хотела оставить на мне отметку за то, что я сделала, и она достигла своей цели, во многих отношениях.
Глава 8
Как и думала, поспать мне не удалось. Я просто всю ночь лежала и корчилась от боли. Конечно, «Ибупрофен» немного помог, но только притупил боль. В конце концов, через три часа, мне пришлось встать и взять еще две таблетки.
Утром я услышала, что все встали, но не могла даже ногу спустить с кровати. Вместо этого, я послала Мэнди сообщение с извинениями за то, что сорвалась вчера. В ответ пришло, что она, конечно же, простила меня, но я все еще сожалела о том, что накричала на нее. Она понимала, что все произошедшее за последнее время выбило меня из колеи. И по этой же причине, я лежала на боку и смотрела остекленевшими глазами в стену. После того, что случилось прошлой ночью, только этим я и хотела заниматься. Вероятно, самым лучшим решением было остаться здесь на весь день.
Я услышала тихий стук в дверь, но не ответила. Не хотела никого видеть. Я просто хотела погрязнуть в самобичевании и жалости к себе.
— Айден, ты в порядке?
Это был голос Хантера. Я могла различить его голос за километр.
— Пожалуйста, оставь меня в покое.
— Что случилось? Ты заболела?
Его голос звучал совсем близко, но я не хотела, чтобы он ко мне приближался. Не хотела, чтобы он видел меня в таком состоянии. Я хотела, чтобы он видел только мою силу. Я не могла показывать ему свою слабость, позволив увидеть меня настоящую.
— Пожалуйста, уходи.
Он вздохнул.
— Я принес тебе завтрак.
— Я не голодна.
Я услышала, как Хантер поставил тарелку на прикроватную тумбочку, а затем присел на кровать.
— Поговори со мной, — он потянул меня за руку, и вот тогда-то я выдала свой секрет — закричала от боли. Я ничего не могла с этим поделать.
Глаза Хантера округлились.
— Тебе больно? Мне позвонить в скорую?
Я подскочила, поморщившись.
— Нет!
Глаза Хантера остановились на том месте, за которое я держалась. Я мгновенно опустила руку.
— Что случилось с твоим животом? — он передвинулся вперед и протянул руку. — Дай мне посмотреть.
Я шлепнула его по руке.
— Иди на хрен отсюда, Хантер.
Я увидела гнев в его глазах.
— Кто сделал это с тобой? Это тот мудак, который прислал тебе цветы? — конечно же, его не было прошлой ночью, наверное, трахал какую-нибудь шлюху, так что, он не знал, что я осталась дома. Вечер субботы и никуда не сходить... я такая неудачница.
Я покачала головой.
— Нет. Просто оставь меня в покое, — я отвернулась, чтобы не смотреть ему в лицо, и снова уставилась на стену. Я чувствовала, как слезы жгли глаза, и не могла позволить ему увидеть их.
— Если он навредил тебе, я ему нахрен переломаю ноги. Ты понимаешь меня, Эйджей?
Ничего не сказав, я просто позволила слезам катиться по лицу. Я не могла посмотреть на него, потому что знала, что произойдет, если сделаю это.
Будет ли это так неправильно? Будет ли неправильно позволить себе также еще один день? Могу ли я позволить себе еще хотя бы один день удовольствия? Ощутить прикосновения кожи Хантера к моей и знать, что в эти часы он будет боготворить меня.
Просто несколько часов. Это все, что мне нужно.
Я услышала, как Хантер подошел к двери, и тогда осознала, что должна сказать это прежде, чем передумаю.
— Хорошо, — прошептала я.
Сначала меня встретила тишина, и я гадала, услышал ли он меня.
— Хорошо, что?
— В эту субботу, после того как они уедут, ты можешь получить свой день, — я закрыла глаза, в некотором смысле почувствовав облегчение, но также ощутила себя немного сумасшедшей. Я всегда знала, что Хантер, в конце концов, добьется своего. Я бы дала ему это, но только на один день. Знала, что это много. Также я знала, что одного дня никогда не будет достаточно.
— Почему такие внезапные перемены?
Я вздохнула.
— Устала бороться с тобой.
Он ничего не сказал в ответ, и я задумалась, о чем же он размышлял. Хотя я не осмеливалась повернуться.
— Не уверен, что хочу этого сейчас, — я слышала неуверенность в его голосе.
Я стиснула зубы.
— Ладно, — ответила я. Я устала от его игр.
— Я могу сказать что-то не то, и могу быть кем угодно, Эйджей, но не являюсь мужчиной, который воспользуется чей-то слабостью. Это сделает меня засранцем гораздо большего масштаба.
Я хотела закричать. Отчаянно хотела выдрать ему глаза. Я не хотела, чтобы он был здесь, и, в то же время, хотела почувствовать его объятия. Чтобы он утешал меня. Говорил, что все будет хорошо. Я ненавидела его за это. Ненавидела, что он заставил меня почувствовать.
— Просто иди. Мне нужно поспать.
Я услышала, как он фыркнул.
— Хорошо, но это еще не конец. Я поговорю с тобой, когда ты немного успокоишься, — я услышала, как захлопнулась дверь, и вздохнула с облегчением. Я знала, что он не оставит это просто так, отнюдь нет. Возможно, мне стоило быть немного более внимательной к его чувствам и тому, в каком он, должно быть, теперь замешательстве. Ведь я сдалась ему. Но теперь, именно он отвергал меня.
По правде говоря, улыбка расцвела на моем лице от осознания того, в каком замешательстве он, должно быть, теперь находился. Я на самом деле мазохистка. Несмотря на то, что моя мать сделала со мной прошлой ночью, я не могла не смотреть на все это с хорошей стороны... я привела Хантера в замешательство, черт возьми!
Мне почти удалось избегать всех в воскресенье, мое присутствие необходимо было только на ужине. Все время, пока он длился, Хантер, казалось, смотрел на меня, словно я была каким-то нераспознаваемым кодом, который необходимо взломать.
Когда я тем вечером готовилась ко сну, то задавалась вопросом, почему Роберт не позвонил мне. Я не была разочарована, но не могла понять, почему он не хотел узнать, по какой причине я не появилась в кафе.
Выяснилось это на следующий день.
Я возвращалась из колледжа, когда краем глаза заметила чье-то присутствие. Подняв голову, увидела избитого Роберта, поспешно сворачивающего за угол.