Страница 30 из 30
Но однажды произошёл случай, из которого отец Паисий окончательно понял, что эти хульные помыслы – бесовская брань. Во время Божественной Литургии, на Трисвятом, он тихо подпевал певчим. Внезапно он увидел, как из дверей, ведущих в притвор, выходит некое страшное существо: огромная зверюга с пёсьей головой, а из пасти и глаз вырывается пламя. Существо это повернулось в сторону отца Паисия и сделало мерзкие оскорбительные жесты. Отец Паисий скосил глаза на стоявших рядом с ним братьев: но нет – кроме него, никто ничего не видел. Когда он исповедал происшедшее отцу Анфиму, тот сказал: «А, видел его теперь? Вот он и есть «автор» этих помыслов собственной персоной. Теперь успокоился?»
А однажды ночью искуситель напал на отца Паисия по-другому. Лёжа на койке, он почувствовал прямо у себя над ухом живое дыхание женщины. Содрогнувшись, он вскочил, зажёг керосиновую лампу и начал петь разные тропари и стихиры: это был лучший способ борьбы с таким искушением. Утром он пошёл и исповедовал случившееся отцу Симеону. «С аскезой, которую ты совершаешь, такому искушению оправдания нет, – сказал тот, выслушав исповедь. – Видимо, в тебе есть какая-то скрытая гордость. Поэтому давай так: какое-то время ты будешь каждый день приходить ко мне, а я буду давать тебе нормальную пищу». Отец Паисий смиренно принял сказанное отцом Симеоном и в течение месяца после этого искушения приносил ему продукты, а приготовленную еду забирал. Вглядевшись в себя повнимательней, отец Паисий понял, что действительно иногда помысел говорил ему, будто бы он что-то из себя представляет, будто бы совершает что-то немаловажное. «Скрытая гордость, – говорил преподобный старец позже, – это очень коварная вещь. Только искушённый и опытный человек способен её разоблачить. Однако если ты даёшь другим право делать тебе замечания, это очень помогает в такой борьбе».
Пчела цветника духовного
Сам отец Паисий от всех принимал замечания и у всех спрашивал совета. Заходивших в монастырь подвижников-келиотов он приглашал к себе в келью, оказывал им тёплый приём и просил у них духовного совета, да и не только у тех, кто заходил в монастырь. По всему Саду Пресвятой Богородицы[147] он, подобно трудолюбивой пчеле, искал благоуханные духовные цветы – добродетельных старцев. Он с благоговением собирал их духовный опыт и поучения, которые перерабатывал в мёд добродетели. Услышав, что где-то в других монастырях, в окрестных кельях, в удалённых местах (например, в скиту святой Анны, на Кавсокаливии, в Керасье[148]) живут монахи-подвижники, он посещал их и записывал беседы с ними.
Общался он и с юродивыми ради Христа, например со старцем Дометнем, который жил в монастыре Филофей и притворялся бесноватым, и со старцем Елисеем из Вознесенской кельи. Юродивые, понимая, что отец Паисий судит не внешне, но духовно взвешивает то, что видит, доверяли ему и прекращали в разговорах с ним свои юродства. Общаясь с этими тайными подвижниками, преподобный понял, насколько великая борьба необходима для того, чтобы скрывать своё духовное богатство и хранить его нерасхищенным.
Примерно раз в полгода в Филофей приходил старец Пётр[149] с Катунак. Он оставлял в монастыре своё рукоделье (он плёл чётки) и брал немного сухарей. Все звали его Петракисом,[150] поскольку он был очень маленького роста, совсем худенький, простой и искренний, как малое дитя. Но отец Паисий относился к старцу Петру с великим благоговением. «Я был знаком со многими подвижниками, – писал он позже. – Однако в старце Петре было что-то отличавшее его от других. Лицо его излучало некую божественную сладость».
Когда другие отцы подходили к старцу Петру и пытались получить от него какую-то духовную пользу, тот начинал стесняться и уходил от разговора. Однако с отцом Паисием у старца Петра выстроились особые духовные отношения. Ведь двух подвижников соединяло между собой духовное родство. Однажды с отцом Паисием произошло некое духовное событие, и он спросил о нём старца Петра, сомневаясь, от Бога оно было или от лукавого. Старец Пётр ответил, что от Бога, и добавил: «Отец Паисий, я постоянно переживаю такие божественные состояния. Когда меня посещает Божественная благодать, моё сердце сладко согревается от любви Божией, и некий дивный Свет освещает меня изнутри и совне, даже в тёмной келье моей становится светло. Когда такое происходит, я снимаю скуфью, сокрушённо склоняю голову долу и прошу Христа: "Христе мой, пронзи моё сердце копием Твоего сострадания". Тогда из глаз моих начинают литься сладкие слёзы благодарности, и я славословлю Бога. И чувствую тогда, как светится моё лицо. В такие часы, отче Паисие, всё останавливается, потому что я понимаю, что Христос совсем рядом со мной, и не могу уже ничего у Него просить, потому что молитва тоже останавливается. Даже чётки пальцами я перебирать не могу».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
147
Садом Пресвятой Богородицы именуется вся Святая Гора Афон.
148
Керасья́ – принадлежащая Великой Лавре местность на южной оконечности Афонского полуострова, где расположены несколько келий.
149
См. Старец Паисий Святогорец. Отцы-святогорцы и святогорские истории. С. 65–75.
150
Петра́кис – уменьшительное от имени Пётр. На русский можно было бы перевести как Петя или Петруша.