Тупик

- Ну силен! - восхитился Стась.

- Кто, Ньютон?

- Нет, Борь, в данном случае ты. Наизусть шпаришь.

- Ну, дорогой, ты ведь тоже назубок знаешь уголовный кодекс или там процессуальный. А у нас это тот же кодекс, тот же талмуд... Да не только с частицами так - возьми любой фундаментальный физический факт или закон: почему он такой? Почему существуют все эти экспоненты, параболы, константы - чтоб нами интересней было экзамены сдавать, что ли?.. Ты не поверишь, но чем дальше я вникаю в свою родимую науку, тем более она кажется мне похожей... ну, на этакий Пантеон физических верований, что ли, на полную коллекцию религий. Неспроста ведь слово "теория" у древних греков означало не только исследование, но и мистическое видение. Вот смотри: механика - это вроде христианства с богом Ньютоном и его первым пророком, заместителем по большим скоростям Эйштейном. Электродинамика - это, так сказать, полевой ислам, возглавляемый аллахом Максвеллом. Квантовая физика уже больше смахивает на индуизм с многими богами, где каждый перед другими шапку не ломает: уравнение Шредингера - бог, принцип Паули - бог, соотношение Гейзенберга - бог, постулаты Бора - все боги... дельта-функция Дирака - ну, это вообще символ веры вроде троеперстного креста! А ядерная физика и физика элементарных частиц - это совсем темное дикарское язычество, где каждое свойство новой или даже старой частицы, каждый опытный факт - божок, дьявол, дух, леший в подполье и прочие домовые. Все это не выводится из первичных идей, а просто сваливается на голову неизвестно откуда. Вот ты смеешься...

- Не смеюсь я, - сказал Стась. Он не все понимал в гневной филиппике Бориса, но видел, что тот бодр, бурлит мыслями и чувствами, заряжен жизненными силами - жив-здоров, ничего плохого с ним не делается и не сделается. Это было приятно, и Коломиец улыбался.

- Вот ты смеешься, - продолжал Чекан, долив в бокалы себе и приятелю, - а не понимаешь, что все это очень серьезно. Ведь главное не то, что много непонятного, без этого наука не обходится, а то, что непонятное возводится в ранг Объективной Реальности, которую понять нам не дано. Так, мол, есть - и все. Это-де фундаментальные законы, фундаментальные факты, фундаментальные константы, а под фундамент копать нельзя, иначе здание физики обрушится. Весь Пантеон... Достаточно-де того, что мы можем описать эти явления математически, уравнениями. Но ведь уравнения, если они сами не выведены, а угаданы... это нынче такая мода в физике: угадать математический закон для нового явления, "Угадайка, Угадайка, интересная игра!" - они и сами физические "боги"! Вот ты думаешь: нашел из-за чего нервничать!..

- Да не думаю я!

- Думаешь, думаешь, я лучше знаю! Но понимаешь ли, вопрос признания или непризнания бога - он не только физический и академический, он касается смысла человеческого существования. Мы от него уходим в текучку, в исследование частностей, в выгодные применения своих познаний... а надо все же договориться до полной ясности. Если мы признаем априорность, несводимость к чему-то более простому и общему "фундаментальных" фактов и законов природы, то тем мы явно или неявно, не в первой, так во второй или третьей главе, признаем существование бога. Не на облаке и с бородой, какого в храмах малюют, но все равно - некое высшее существо, ньютоновского бога-мастера. Он-де создал для своих целей... пардон, Целей! - строго отмеренное количество Частиц, собрал из них приборчики-атомы и молекулы, а из них тела... и наши тела, заметь! распределил все это по своему вкусу в пространстве и времени, запрограммировал своими "мировыми законами" все сцепления-расцепления - и делает то, что ему надо, что ему интересно! - Чекан раскраснелся и жестикулировал в опасной близости от бокала. Стасик отодвинул его. - А что не надо, не делает - и нам не дает. И все мы при таком взгляде получается марионетками, никакого смысла в нашей созидательной и познавательной деятельности нет... все не мы делаем, а с нами делается, вот ведь как!

"Ты смотри, - подумал Коломиец, уловивший в последних фразах приятеля что-то близкое к мыслям Тураева, - к тому же подошел, хоть и с другого конца. Действительно, выходит, злая проблема".

Официантка принесла им два борща и тем прервала беседу. Но ненадолго.

- И чего это я вздумал плакаться тебе в жилетку о таких делах! - удивился, отодвигая пустую тарелку, Борис. - Оно тебе надо!.. ("Может, и надо", подумал Стасик.) Воистину, у кого что болит, тот о том и говорит. Изложил я, знаешь, эти соображения своему шефу - профессору Парфентию Петровичу Ворвуле, завкафедрой квантовой механики, заслуженному деятелю науки и техники, прошу любить и жаловать! - предложил вместе написать статью. Шумная была бы статья с последующим спором, треском... да где там! Милейший Парфентий Петрович ручками замахал: что вы, Борис Викентьич, это спорно, рискованно, неразумно вам накануне подготовки своей диссертации к защите возбуждать вокруг себя научные страсти. Вот защититесь, тогда... словом, не умничай, будь паинькой и в награду тебя признают ученым. А мне после этого и диссертацию-то расхотелось доводить. Признать-то меня признают, только буду я не ученым, а узким... таким, знаешь, узким-узким, как лоб кретина - специалистиком по той же КМ. Э!..

Чекан пригорюнился, разлил по бокалам остатки вина. Допили.

- Слушай, Борь, - жалостливо глядя на него, спросил Коломиец, - а зачем ты вообще делаешь эту диссертацию?

- Ну? - тот поднял голову.

- Что - ну?

- Ну дальше, гони соль! Ты же рассказываешь анекдот?

- Нет, какой анекдот! Я всерьез спрашиваю: зачем ты в это дело влез?

- Ха, привет! А что я, хуже других?! - Борис замолчал, покрутил головой и расхохотался. - А вообще действительно... со стороны должно выглядеть диковато: здоровый мужик, пахать мог бы, лес валить - а черт те из-за чего переживает, занимается сомнительной, с точки зрения общественной пользы, деятельностью, хочет снискать... Бросил бы! Не брошу, что ты, не смогу. И не из-за надбавки и прав. Из-за идеи, из-за истины... Я брошу, а какой-то там Власюк или Ромоданов - слабаки, достоверно знаю, я их на семинарах долбал! выйдут в большие? Нет уж, простите.