Страница 61 из 92
-- Сынок, а может, еще подумаешь. Ведь с такой профессией в деревне придется жить, а ты у меня городской.
-- Ну и что, - ответил взрослый сын. - Деревня мне нравится. Я же живу все лето с тобой на даче.
-- Ну ладно, - согласилась Фрида. - Учись на ветеринара. Живи в деревне, мы к тебе приедем, построим себе возле тебя новую дачу.
-- А может, не придется ехать, - ответил практичный отец. - Сейчас, мать, вон сколько люди собак, кошек и прочих тварей держат. Ветеринар и в городе без работы не останется. Заработает наш Левка на свой хлеб с маслом и здесь. А с другой стороны, мать, устал я от города. Тишины хочу, покоя. Давай построим дом за городом, будем там жить.
-- Вот сынок уедет в деревню, там и построим дом, - ответила мама шутливо, а оказалось - напророчила.
Мама не была в восторге от выбора сына, надеялась: перерастет свою детскую мечту, но не стала мешать Левочке, когда он после окончания школы поступил в ветеринарную академию. Промолчал и отец. Если хочет, пусть учиться. А вот дед в тот год последний раз взбрыкнул, по привычке, все никак не мог привыкнуть, что кончилось его время в семье, не подчиняются его законам больше ни дочь, ни зять, ни внук. Старый Вольциньер затеял целую бучу. Откуда только он узнал! Дед даже пытался добиться отчисления внука из ветеринарной академии. Вмешался Семен, утряс все эти вопросы, прижав в очередной раз фактами из прошлой жизни Христиана, а внук осознанно сказал, что у него нет деда.
-- Я никогда не буду Вольциньером, - повторил студент под конец знакомую фразу. - Женюсь и возьму фамилию жены, пусть хоть Дураковская будет!
-- Я тоже когда-то хотел вернуть прежнюю фамилию, - грустно ответил отец. - Но так и остался Вольциньером.
-- Сейчас верни. Еще не поздно, - внимательно посмотрел сын.
-- Не поздно. Но уж очень много бумаг и всего прочего на фамилии Вольциньер. Не буду затевать волокиту.
Не стал больше ничего говорить Семен. Это было не из-за денег. Христиан, конечно, выдал доверенность на имя Вольциньера Семена и условие поставил, что зять не изменит фамилию. Но Семену уже было глубоко плевать на эти деньги, однако старый негодяй обещал устроить несчастный случай с семьей Дерюгиных. И Семен терпел. Никак не мог он понять, зачем так нужна эта фамилия. А Христиану, честно говоря, и самому уже не нужна была фамилия, ему надоела мечта о родословной, все равно дальше внуков он не узнает, просто люди стали освобождаться от его власти, перестали бояться. А этого старый негодяй не любил. Он привык быть всемогущим.
Яша и Левочка расстались в выпускном классе. В тот год вновь ухудшилось здоровье Петра. Мужчина долго терпел, обратился поздно к врачам. У него признали лейкемию, последствие работы в Чернобыльской зоне. Дерюгины вернулись в А-ск, где был крупный онкологический диспансер. Но Петр понимал, что едет к родителям умирать. Его не стало через три месяца. Следом за ним неожиданно умерла решительная и добрая генеральша. Анюта осталась жить в доме свекра, уже старого человека, потерявшего сразу друг за другом двух близких людей - сына и жену. У старшего Якова остались только Анюта и Яша, которого все очень любили. Других детей у Анны и Петра не было. Яков с детства решил стать военным, как все мужчины в семье Дерюгиных. К радости деда, он поступил в военное училище.
Левочка окончил ветеринарную академию и уехал в деревню. Его позвали в Кочетовку, крупный поселок городского типа недалеко от А-ска, где была не только животноводческая ферма крупно-рогатого скота, но и большой свиноводческий комплекс. Фрида затосковала без сына. Муж говорил, успокаивая жену:
-- Но ведь когда-нибудь Левочка женится, все равно будет жить отдельно. Привыкай, мать, к этому.
-- Ну и что, - отвечала жена. - Когда он рядом, мне спокойнее. Пусть живет в другом доме, но я должна знать, что дойду до него пешком. А он в деревне, далеко от нас. Окрутит его там какая-нибудь прощелыга доярка.
-- Его окрутишь, - хмыкал отец, - он девчонок, как перчатки, каждый сезон в институте менял, а то и чаще. А если и окрутит, значит, примем в нашу семью невестку, будем ждать внуков.
Фрида упрямо опускала голову. Все равно хотелось быть поближе к сыну. Через полгода Семен сообщил ей, что ему предложили работу в одном из А-ских банков. Он тоже скучал без сына.
-- Едем, - решительно ответила Фрида. - Обязательно едем, Сема. А жить будем за городом, возле Левочки.
-- Едем, - согласился муж и засмеялся: - Я придумал про банк. Хотел тебя проверить. Поедем просто навестим сына.
-- Сема, а может, переберемся? - в надежде глянула жена на мужа. - Поинтересуйся А-кими банками.
-- Может, и переберемся, - ответил муж. - Там есть наши филиалы. А вот жить за городом, это неплохо.
Ему, в самом деле, хотелось тишины и покоя. Семен уставал от своей непростой работы. А там, где жил сын, были просто замечательные места, красивые, спокойные.
Фриде тоже понравилось в деревне, где теперь жил сын. Как когда-то полюбила деревню Золя, учила детишек, так Фриду очаровала неторопливая деревенская жизнь. Захотелось вдруг жить в своем доме, утром выйти во двор, пройтись по земле, развести цветы, вырастить свои овощи.
-- Знаешь, - предложила она мужу, когда они приехали навестить сына, - давай останемся здесь. Построим дом. Деньги у нас есть. И Левочка рядом. Женится вскоре. Что улыбаешься? Я буду нянчить внуков.
Она уже видела красивую скромную библиотекаршу Катю Чудикову. Фриде девушка пришлась по душе. Ну и подумаешь, что живет бедновато. Зато какая аккуратистка: в библиотеке все блестит, около старенького домишки, где живет девушка, не соринки, травка растет вдоль дорожки ровная, словно подстриженная, веселые неприхотливые ноготки кивают головками с клумбы под низкими старыми окошками, стекла просто сияют, склоняет свои тяжелые ветки старая ранетка с крупными плодами, такими сочными, они словно собрали в себе все солнце и теперь налились соком, даже семечки просвечивают. Левочка любит эту девушку. Вскоре и родители Левочки познакомились с ней. Катя понравилась и Фриде, и Семену. Через месяц Левочка и Катюша поженились. И сын торжественно объявил, что он теперь Чудиков. Семен хохотал от души и был доволен. Фрида слегка поморщилась, ей нравилось звучание своей фамилии, но, помня, какую травму нанес старый Христиан её сыну, промолчала. Только Левочку в деревне по привычке все равно звали Вольциньером. А вот с внуками у молодых была задержка. Два года невестка не беременела. Вся извелась, расстраивалась, все хотела своему Левочке подарить сына.
-- Катюш! Я дочку хочу, - отвечал Левочка. - Не переживай, родная моя, родишь когда-нибудь. А если не родишь, я все равно тебя никому не отдам. Ты моя и только моя.
В тот год, когда Катюша забеременела, жизнь опять свела Левочку и Яшку. Теперь это был красивый старший лейтенант, в его внешности впервые стало проявляться сходство с родным отцом, с Семеном Сергеевичем. В тот год был огромный урожай картошки. Студенты больше не трудились на сельских нивах, а вот с военными директор АОО договорился. Приехали солдатики к радости молоденьких девчонок. Ими командовал старший лейтенант Дерюгин. Левочка увидел его случайно, проезжал мимо поля, спешил на ферму. И вдруг ему показалось, что возле обочины стоит Яшка Дерюгин. Левочка остановил машину. Точно! Яшка! Друзья сердечно поздоровались, обнялись, оба искренне обрадовались встрече.
-- Яшка, жду тебя у нас, обязательно приходи, - тут же пригласил Левочка. - Познакомлю с женой. Моя Катя у меня настоящее чудо. И я больше не Вольциньер, я взял фамилию жены, я теперь Чудиков.
-- Как? - засмеялся друг.
-- Чудиков, - повторил Левочка. - Замечательная фамилия. А ты все холостяк? Не женился? Никого не осчастливил своими погонами?
-- Скоро женюсь, - расплылся в улыбке друг.
-- На Маше?
-- На Маше. Как догадался?
-- Да ты в неё со школы влюблен. Помню, как рассказывал про неё.
-- Дети-то у тебя есть, - спросил Яшка.