Стражница (ЛП)

Я почувствовала себя несокрушимой, голова закружилась от облегчения. Если мы уйдём, прежде чем возле зеркального бассейна наступит очередь других Дуг, то я буду в безопасности. А потом в толпе кто-то выкрикнул:

— Плоская не почтила её памяти.

— Чёрт возьми, — пробормотал Люк, и я была полностью с ним согласна.

Ропот и негодование толпы усилились, раздалось ещё больше криков, некоторые так далеко позади толпы, что слова невозможно было понять. Однако их тон был предельно ясным — тлеющий гнев, теперь вскипевший. Протест разрастался: я была непрошеной гостьей, которая неправомерно ступила на освящённую землю, и теперь выставила похороны Эванджелины на всеобщее посмешище.

Без предупреждения над головами толпы раздался взрыв, который отдавался эхом, словно выстрел. На противоположной стороне сцены появилась закутанная в плащ фигура, небесно-голубой капюшон был натянут на голову, скрывая лицо.

Толпа внезапно замолчала. Плавный и чарующий голос мужчины вознёсся над тишиной.

— Плоская принесла нам несчастья, — выкрикнул он. — Она та, кто испортил нашу магию и наших лидеров. Пусть она заплатит за это.

Я чувствовала, что его окружала магия, невидимый, удивительно сильный поток. Другие должно быть тоже его почувствовали, в противном случае не допустили бы такого нарушения.

На одну долю секунды Доминик скривился, как ребёнок, у которого забрали его любимую игрушку. Потом взял себя в руки и мастерски задействовал свой шарм. Он пересёк сцену, за ним следовали Орла и Паскаль. Прямо как обиженный аристократ, он выкрикнул зычным голосом:

— Мы собрались здесь, чтобы отдать должное нашей покойной основоположнице.

Ты позоришь её и свой Дом, если ведёшь такие разговоры! Когда Верити Грей была при смерти, она перенесла важнейшую часть своего существа на эту девушку. Благодаря крови и жертве, Плоская стала Сосудом. Она заслуживает благодарности, а без помощи Эванджелины мы, возможно, никогда бы этого не выяснили. Кто ты такой, что осмеливаешься прийти сюда, выдвинуть дикие обвинения и осквернить эту церемонию?

Говорящий откинул капюшон и оказался совершенно обычным мужчиной средних лет. У него была ничего не говорящая внешность, красивый, как типичный диктор новостей местной радиостанции. Гладкие, зачёсанные назад, каштановые волосы, угловатые черты. Только расчётливый огонёк в его взгляде заставлял присмотреться к нему поближе.

— Антон Ренард. И это не я выставил церемонию на всеобщее посмешище, — его голос был лихорадочным из-за самодовольства, когда он обратился к толпе. — Посмотрите, насколько они беспомощны? Какие слабые? Они создали союз с Плоской. Они настолько некомпетентны, что не видят больше никаких других способов, кроме как отдать наше будущее в руки этой девчонки. Посмотрите на магию, вред, который она понесла под их опекой! Их время истекло.

— А что мы должны по-твоему сделать?

Голос Доминика звучал в одно и тоже время энергично и спокойно, но я чувствовала, как сильно он напряжён. Краем глаза я видела, как Паскаль и Орла пытаются подражать его манере держаться и поняла почему — они не могут позволить себе казаться слабыми или напуганными, только не на глазах множества Дуг.

Почему они просто не избавятся от этого человека? Они ведь определённо могли загнать его в Межпространство!

— Откажитесь от союза. Позвольте магии вернуться в её естественное состояние.

Оно поспособствует тому, чтобы мы Дуги, вернули наше прежнее величие и освободит от диктатуры Кварторов.

— Эти слава очень сильно похожи на измену, не так ли? — спросил Доминик, этот вопрос завис в пространстве без ответа. Толпа, перед лицом обвинения, стояла, как громом поражённая.

— Быть преданным магии — это не измена.

— Ты из Дома Эванджелины, не так ли? — спросила Орла. — Ты мог бы подняться до Квартора. Дело всё в этом? Мне кажется немного невежливым, протягивать руку к месту Эванджелины ещё прежде, чем закончились её похороны.

Люк склонил голову ко мне.

— Этот человек хочет больше, чем просто место Эванджелины. Он принадлежит к Серафимам. Будет лучше, если мы уведём тебя отсюда.

Антон издевательски рассмеялся над словами Орлы и позволил зрителям увидеть своё презрение. Они зачарованно наблюдали за зрелищем.

— Вы действительно думаете, что я стремлюсь к этому, стать одним из вас? Что Дома что-то для меня значат? Они ещё один из этих реликтов.

Он отвёл вытянутую руку в сторону и что-то выкрикнул на языке магии.

В тридцати сантиметрах от меня взорвался зеркальный бассейн. Вода вылилась на землю. Толпа ахнула, когда каждая Дуга на Аллее отпрянула назад.

Рядом со мной Люк распахнул глаза и оттолкнул меня от зазубренных кусков камня.

— Что случилось?

— Этот камень пропитан магией. Он несокрушимый.

— Больше нет, — сказала я.

Антон скользил взглядом по морю плащей, наслаждаясь страхом и невольным уважением, читавшимся в глазах толпы.

— Я предлагаю новый мир, — сказал он, — Построенный на развалинах старого, возглавляемый Серафимами. Мы устраним Кварторов и Сосуд вместе с ними. Присутствие этой девушки здесь оскорбительно, но не самое худшее её преступление.

Он энергично хлопнул в ладоши, а потом резко вытянул их, направив ладони в нашу сторону. Сила удара отбросила нас друг от друга. Люк повалился головой вниз в разбитые камни. Я качнулась вперёд и упала на колени у подножия лестницы.

Тяжёлый плащ мешал мне двигаться. Антон, дёрнув, поставил меня на ноги, собрал ткань в кулак и скрутил её так, что пряжка сдавила мне трахею. Я судорожно дёргала за неё, пока шёлк наконец не порвался и не освободил меня.

— У тебя нет права носить нашу одежду, — прошипел он.

В нескольких шагах от нас встал Люк. Кровь текла у него по лбу. Прежде чем я смогла подбежать к нему, Антон схватил меня за руку, толкнул в толпу и выкрикнул:

— Сама девчонка доказательство предательства Кварторов!

Я уже знала, что он скажет, когда увидела странный, злобный блеск в его глазах.

Я испуганно пыталась вырваться, в то время как он объявил:

— Она убийца. Наш матриарх умерла не из-за Разрушительного потока, её погубила она. Плоская использовала нашу магию, чтобы убить Эванджелину Марайс.

Гл

ава 37

Реакция последовала незамедлительно — разразился неистовый шум, и толпа перед нами пришла в движение. Так же быстро Люк запрыгнул по лестнице наверх, обнажив меч, он целился прямо в горло Антона.

— Отпусти её, не то я пущу прямо здесь твою кровь.

— Видите? — крикнул Антон. — Наследник предпочёл её своему народу. Даже он позволил себя обмануть, — по крайней мере он отпустил меня. — Теперь вы все видите, что я хотел сказать, — объяснил он, когда Люк взял меня за руку.

Мы обошли Антона стороной, но Люк всё ещё был начеку.

— Спускайся вниз, — сказал он, указывая на заднюю лестницу помоста.

Я последовала за ним, мои колени дрожали.

Кварторы вышли нам навстречу.

— Уведи её в безопасное место, — сказал Доминик Люку. — Здесь я сам всё улажу.

Он прошёл к передней части сцены. По сравнению с его огромной фигурой Антон выглядел крошечным, да и держался Доминик гораздо более властнее. Когда он поднял руку, опустилась тишина, как будто он заставил толпу замолчать магическим способом. Люк согнал меня с лестницы, но я всё же услышала слова Доминика, объявлявшие, что церемония прерывается. Он насмехался над Серафимами, которые осквернили похороны Эванджелины, и всё снова перевернул. Однако мне было всё равно, я только хотела уйти.

Мы спешили вдоль усыпанной ракушками дорожки, стараясь уйти как можно дальше от скорбящей публики. Когда мы остановились, я устало опустилась на землю.

— Что ж, — сказала я. — Это было не совсем то, что я ожидала.

Люк сел рядом со мной.

— Ты не единственная.

Я прижалась к нему, и стук его сердца успокоил меня.

— Ты говорил, что Аллея нейтральная территория и что там никто не может использовать магию против другого человека. Почему Антон смог напасть на нас?