Страница 18 из 27
Решающую роль в исходе сражения сыграли боевые слоны из Индии, которых еще сам Селевк недавно выменял у тамошних правителей на часть земельных владений. В начале битвы слоны были укрыты от глаз противника, а потом погонщики направили их вперед. К этому времени войска только сблизились, но вступить в рукопашный бой еще не успели. Галаты и их лошади, оказалось, никогда не видели слонов, а потому испуганные кони перестали повиноваться всадникам и помчались прочь, порой топча собственных пехотинцев, которые тоже обратились в паническое бегство. Кони, запряженные в колесницы, также впали в ужас, и знаменитые грозные косы в итоге нанесли немалый урон самим галатам. На смятый строй обрушились сначала слоны, а потом и воины Антиоха, довершившие полный разгром галатов. Но Антиох, хоть и получил после этой битвы прозвище Сотер – «спаситель», по словам римского писателя Лукиана, весьма трезво оценивал собственные заслуги: «Да будет нам стыдно, воины: только этим шестнадцати животным мы обязаны нашим спасением, – если бы невиданное зрелище не поразило врагов, что мы с вами могли бы против них сделать?». На монументе в честь победы царь повелел изобразить только слона.
Но в дальнейшем силы царства Селевкидов постепенно убывали. Они постоянно теряли части своих владений. Антиох III попытался вернуть былое величие, завоевал Палестину, Финикию, заново покорил Парфию и Бактрию, но потерпел сокрушительное поражение от римлян в битве при Магнезии в 190 году до н. э. На этом былая мощь Селевкидов закончилась навсегда.
Александр Широкорад в книге «Персия – Иран. Империя на Востоке» пишет: «После смерти царя Александра его полководцы поделили империю на части. Иранское нагорье досталось начальнику македонской конницы Селевку, основателю династии Селевкидов. Вскоре местная знать начала борьбу против иноземцев. В сатрапии Парфия, расположенной к юго-востоку от Каспийского моря в местности, известной под названием Хорасан, восстало кочевое племя парнов и изгнало наместника Селевкидов… Между парфянами и Селевкидами велись непрерывные войны, закончившиеся лишь в 141 года до н. э. после захвата парфянами под предводительством Митридата I города Селевкии на реке Тигр – столицы Селевкидов». На противоположном берегу Тигра Митридат, чья власть распространилась на значительную часть Иранского нагорья, основал новую столицу Ктесифон. А следующий правитель Митридат II принял титул «царя царей» – шахиншах. Он был владыкой земель, простиравшихся от Индии до Месопотамии. При этом парфянские цари считали себя прямыми наследниками державы Ахеменидов.
Среди знатных парфянских семейств главное место занимали Аршакиды, потомки Аршака; именно из этого рода происходили парфянские цари. Но правителям постоянно приходилось учитывать то обстоятельство, что они хоть и восседают на престоле, но все же являются лишь первыми среди равных. А значит, умение лавировать, учитывая порой противоположные интересы других аристократических родов, имело огромное значение. В книге Михаила Мочалова и Дмитрия Полежаева «Держава Сасанидов» говорится: «Аршакиды, теперь уже парфянские цари, в военном отношении всецело зависели от поддержки знатных родов и вынуждены были терпеть такое положение дел. Силу, противостоящую фрондерству нобилитета и готовую защитить трон, парфянские цари нашли в лице гвардии, которую составили наемные всадники из кочевников, которыми изобиловали земли Средней Азии и Кавказского региона. Вместе с номадами в парфянское войско периодически проникали новейшие военно-технологические «ноу-хау» евразийских всадников. Таким образом, войско Парфянской державы составляли гвардейцы-наемники плюс ополчение из знати и их вассалов. Одну, бо́льшую, часть войска составляла легкая конница из лучников (их насчитывалось порядка 40 тысяч). Меньшую, но в то же время элитную часть армии составляли конные воины-копейщики – знаменитые катафрактарии». И это было воинство, успешно противостоявшее знаменитым легионам Рима.
Ардашир I – воцарение Сасанидов
Долгое время Парфия воевала с Римской империей, с переменным успехом: то парфяне разгромят войска Марка Лициния Красса в сражении при Карах, то армия императора Траяна возьмет штурмом Селевкию… Джавахарлал Неру в книге «Взгляд на всемирную историю» писал: «Именно эти парфяне в Персии, или в Парфии, как тогда называлась страна, и разбили римлян в последний период республики, а сменившей ее позднее империи так и не удалось нанести парфянам решающее поражение… Сами персы поднялись против чужеземных правителей и поставили на их место человека своего племени и своей веры. Это был Ардашир I, его династия называется династией Сасанидов…»
Непрерывные битвы ослабили как парфянское государство в целом, так и его власть над Иранским нагорьем. Александр Широкорад пишет: «Сатрап Фарса (Парсы) Ардашир… объявил себя правителем как прямой потомок Ахеменидов. Он разбил несколько парфянских армий и убил в битве последнего парфянского царя Артабана V, взял Ктесифон и нанес сокрушительное поражение коалиции, пытавшейся восстановить власть Аршакидов». Так была основана вторая Персидская империя – Ираншахр. Ее столицей стал город Фирузабад. Правящая династия получила имя Сасанидов в честь ее родоначальника Сасана, деда царя Ардашира.
Существует целый ряд легенд, посвященных родословной Ардашира, а также «Книга деяний Ардашира Папакана», составленная при его праправнуке Шапуре II. Согласно этому тексту, Сасан был отцом Ардашира и единственным уцелевшим законным потомком и наследником Ахеменидов. А Папак, в других вариантах именуемый его отцом, – его дедом по матери и царем Парса, который однажды увидел вещий сон, открывший ему происхождение Сасана, после чего выдал за него замуж свою дочь.
«Сами персы поднялись против чужеземных правителей и поставили на их место человека своего племени и своей веры. Это был Ардашир I, его династия называется династией Сасанидов…»
Об этом писал и Фирдоуси в «Шахнаме», возводя родословную Сасанидов к Ардаширу Бахману, которого историки отождествляют с Артаксерксом I.
Существует также драматичное, но с благополучным финалом предание о том, как Ардашир женился на дочери поверженного противника, а ее братья устроили против него заговор, вынуждая сестру подать своему мужу кубок с ядом. Царь в гневе приказал казнить и их, и свою жену, несмотря на то, что она ждала ребенка. Однако некий добросердечный вельможа, или в другом варианте зороастрийский священнослужитель, спас и укрыл в своем доме царицу, а потом и рожденного ею мальчика, которого назвали Шапур. И однажды, когда Ардашир стал сокрушаться о том, что у него нет семьи и наследника, спаситель царицы поведал, что она и юный сын шаха живы. Как бы то ни было, царевич Шапур был не только объявлен наследником отца, но и стал его помощником и сподвижником, а в последние годы и соправителем. В так называемом Кельнском кодексе Мани есть свидетельство об этом, гласящее, что в 24-й год рождения Мани (это 240 год) «Ардашир покорил город Хатра и царю Шапуру, своему сыну, водрузил на голову большую (царскую) диадему». Абу Али Мухаммад ибн Мухаммад Балами, бывший визирем при саманидских правителях в X веке, автор древнейшего исторического труда на новоперсидском языке, тоже указывал на это: «Ардашир своей собственной рукой возложил корону на голову Шапура».
Исследователь Рассел Робинсон в книге «Доспехи народов Востока» описывает изображения, свидетельствующие, что отец и сын сражались плечом к плечу: «На огромных наскальных рельефах в Фирузабаде изображен персидский правитель Ардашир I (224–241), сражающийся с парфянским правителем Артабаном V. Показано, как его сын Шапур сбрасывает с коня парфянского великого визиря, а персидский воин врукопашную схватился с врагом. На голове Ардашира, поражающего противника копьем, нет шлема, его сбившиеся в ком волосы стянуты повязанной надо лбом лентой, концы ее развеваются. Он одет в облегающую рубашку-кольчугу с длинными рукавами, прикрывающую бедра. Две пересекающиеся перевязи поддерживают на груди округлую пластину, изготовленную по ассирийскому образцу. Изображение ног правителя не сохранилось, выскажем предположение, что они защищались такими же чешуйчатыми пластинками, которые носили его сын и сидящий в седле воин. На принце Шапуре надет простой круглый шлем и такая же кольчуга, как на его отце. Его грудь защищена широким щитком с двумя наплечными украшениями в форме гранатов. Отчетливо видны места соединения чешуйчатых наголенников…»