Страница 76 из 125
Кроме перечисленных здесь вопросов-ответов есть немало и других прямых и косвенных свидетельств того, что главной целью штурма дворца Тадж-Бек было физическое уничтожение кровавого афганского диктатора, руководившего проведением геноцида против собственного народа. Ведь, несомненно, таковым следует полагать Х. Амина. Или, говоря другими словами (словами Стива Крофорда), целью этого нападения было «политическое убийство главы афганского государства Хафизуллы Амина». Но вряд ли при этом стоит заниматься лицемерием. И какую выбрать формулировку («ликвидация тирана» или «политическое убийство»), пусть определится сам читатель.
В подтверждение высказанных ранее соображений приведём воспоминания бывшего командира штурмовой группы «Зенита» Якова Семёнова, опубликованные в юбилейном выпуске альманаха «Русские коммандос». Здесь освещается эпизод, когда после завершения штурма происходил доклад командованию от спецназовцев КГБ: «Я (Я.Ф. Семёнов. — Примеч. В.К.) доложил по радио руководству: «Главный — конец. Имеем потери. Что делать?»[173]. В этой связи, пожалуй, стоит заметить, что более чётко и недвусмысленно трудно выразить суть выполнения спецназом КГБ боевого (специального) приказа: «Главный — конец…» Или, говоря другими словами, главная задача выполнена.
В отношении других прямых и косвенных свидетельств этого можно сказать следующее. Их вполне достаточно для того, чтобы ещё более конкретно и более доказательно аргументировать данную точку зрения. Таким образом, главной задачей операции «Шторм» следует полагать физическую ликвидацию Х. Амина, то есть решение ключевого вопроса государственного переворота в Афганистане, приведшего к власти в ДРА «здоровые силы в НДПА» во главе с Бабраком Кармалем и его сотоварищами. Очевидно, осознание этих реалий многое расставляет по своим местам.
Вместе с тем приведём и противоположное мнение, автором которого является бывший начальник КГБ СССР В.А. Крючков, заявлявший как в 2003 году, так и несколько ранее буквально следующее: «Подразделения специального назначения Министерства обороны и Комитета госбезопасности в ночь на 27 декабря 1979 года вместе с группой афганцев захватили резиденцию, где находился Амин и его приближённые. Штурм самого здания и территории (так в тексте. — Примеч. В.К.) вокруг него продолжался около часа. В ходе боевой операции Амин был убит, хотя в наши планы входило лишь его задержание (несмотря на то что накануне штурма афганская оппозиция вынесла Амину смертный приговор за совершённые им массовые преступления)»[174].
В связи с приведённым мнением В.А. Крючкова заметим, что в нашем распоряжении достаточно фактов, чтобы сомневаться в правдивости отстаиваемой им версии. Тем более что вряд ли этого автора следует считать «нейтральной стороной» при рассмотрении описываемых событий более чем двадцапятитилетней давности. Всё-таки как-то не вяжутся эти утверждения бывшего начальника ПГУ КГБ СССР (в период описываемых событий) В.А. Крючкова хотя бы с тем фактом, что участников этой боевой (специальной) операции в последующем наградили самыми высшими государственными наградами Советского Союза. Однако, исходя из слов В.А. Крючкова, получается, что это было сделано за… неисполнение или неправильное исполнение приказа. Возможно ли такое? Конечно, есть старая армейская поговорка, которая звучит примерно так: «Непричастных наградить, невиновных наказать». Однако сомнительно, что в данном конкретном случае имело место подобное. Очевидно, это заявление было сделано В.А. Крючковым для того, чтобы не навлечь на себя «излишней критики». Тогда всё становится на свои места. Но зачем так «унижать» своих бывших подчинённых: мол, они приказ не выполнили точно и в срок.
Забегая несколько вперёд, приведём свидетельство бывшего сотрудника внешней разведки КГБ СССР Валентина Братерского, в последующем вспоминавшего: «Нас было пятеро из ПГУ и две группы по 30 человек, которые и осуществляли операцию. Уникальная группа «Гром», в которую входили классные спортсмены, должна была непосредственно действовать во дворце. Г руппа «Зенит» — обеспечить подступы ко дворцу. В ней были ребята из балашихинской школы, где готовят спецназовцев… Кармаль обещал, что нас поддержат 500 верных ему боевиков. Завезли для них оружие, гранаты — ждали. Из 500 человек пришёл только один. Была ещё одна группа под началом майора КГБ. В их задачу входило доставить некоторых представителей афганского руководства для подтверждения версии о внутреннем перевороте. Версия же, которая внушалась нам, — Амин связан с американцами, мы получим ещё одного опасного соседа с юга. Никаких документов, подтверждающих эту версию, никогда представлено не было. Мне всё стало окончательно ясно, когда человек, застреливший Амина, сказал мне, что приказ был: живым Амина не брать. Кстати, тогда же в перестрелке был ранен в грудь и скончался сын Амина лет восьми. Я собственными руками перевязывал рану его дочери — её ранили в ногу. Мы оставили дворец, в котором ковры были пропитаны кровью и хлюпали под ногами. Это трудно себе представить…»[175]
Несмотря на то что воспоминания В. Братерского содержат ряд существенных неточностей, эти суждения офицера внешней разведки бывшего КГБ СССР для нас представляют определённый интерес: они дают ответы на некоторые ранее не прояснённые вопросы. И отсюда становится ясно, почему на острие штурма дворца-крепости Х. Амина были именно бойцы спецподразделений КГБ. Это напрямую было сопряжено со смыслом главной цели штурма — не пленением «вождя афганской революции» Хафизуллы Амина, а его физическим уничтожением. Поручить выполнение такого приказа армейцам тогдашние лидеры СССР и КПСС, очевидно, побоялись. И здесь стоит вспомнить, что спецназ КГБ был в значительной мере нацелен на выполнение задач именно политического свойства. А вся разыгрывавшаяся советским руководством в Кабуле комбинация была делом не только межгосударственным (между СССР и ДРА), но и межпартийным (между КПСС и НДПА). С точки зрения советских лидеров из «ленинского политбюро» ЦК КПСС, проведение подобной акции во благо «международного коммунистического, рабочего и национально-освободительного движения» было вполне оправдано.
Впрочем, в то время правительства и спецслужбы многих других государств, обладавших значительными геополитическими амбициями (США, Франция, Великобритания и т. д.), с лёгкостью шли на организацию подобного рода переворотов в тех или иных странах Азии, Африки, Латинской Америки. Таковы были реалии в мировой политике того времени. И винить в этом только СССР или исключительно КПСС нелепо. Однако заявления подобного рода вошли в привычку и стали «правилом хорошего тона» после распада Советского Союза. Но ведь и сегодня известная страна продолжает на практике реализовывать принцип «убеждения силой» в отношении своих «неприсоединившихся» соседей или стран, объявленных «осью зла». А что касается кабульских событий декабря 1979 года, так здесь, наверно, стоит припомнить, как всего за несколько месяцев до этого аналогичная боевая (специальная) операция была проведена в Африке силами французских спецслужб и десантников.
Возвращаясь к вопросу о главной цели штурма дворца Тадж-Бек, заметим, что дело здесь состояло не только в различии сфер боевого применения спецназа ГРУ Генштаба и КГБ СССР Не будем забывать, что все эти события были окружены особой секретностью, определявшейся известной «деликатностью» проводившейся акции. Сама эта тайна не безуспешно сохранялась и после 1979 года, была окутана разного рода слухами и легендами, до сих пор плодит многие не прояснённые вопросы, ответы на которые ещё не даны и по сей день. Разве можно было доверить это армейскому спецназу, в составе которого были не только профи (офицеры и прапорщики), но и солдаты и сержанты срочной службы, да ещё к тому же мусульмане?..
173
«Русские командос», — 1999, № 1. С. 44.
174
Крючков В.А. Личное дело. — М.: Эксмо, 2003. С. 230.
175
Ляховский А.А. Трагедия и доблесть Афгана. — М.: ГПИ «Искона», 1995. С. 149–150.