Страница 43 из 125
Относительно гибели президента Мохаммада Дауда также существует ещё одна точка зрения, несколько отличная от официальной версии произошедшего. Она состоит в том, что, когда вечером 27 апреля группа «коммандос» под командованием старшего лейтенанта Имануддина ворвалась в апартаменты главы государства, возникла перестрелка. Её начал сам М. Дауд, узнав о роли в перевороте его бывших сподвижников из Народно-демократической партии Афганистана. В результате завязавшейся перестрелки был убит не только сам Мохаммад Дауд, но и все члены его семьи. Таким образом, дальнейшее сопротивление сил охраны президента и его дворца потеряло всякий смысл. К утру 28 апреля оно было полностью прекращено. При этом нельзя исключить и такого предположения, что изначально «революционным» афганским «спецназовцам» ставилась задача — в плен М. Дауда не брать.
В своих воспоминаниях о событиях военного переворота 1978 года М.А. Ваданджар только вскользь упоминает о смерти этого человека, который «обманом захватил власть в июле 1973 года». Министр Ватанджар здесь, с одной стороны, как бы оправдывает убийство «первого президента республики» незаконностью прихода его к власти в ходе свержения монархического режима Захир Шаха. А с другой стороны, «забывает» упомянуть о своём активном личном участии в этом захвате власти на стороне того же Мохаммада Дауда. Собственно говоря, за что М.А. Ватан-джар и был произведён досрочно в старшие капитаны с назначением на должность командира батальона 4-й танковой бригады.
В основном так схематично можно представить события, произошедшие в афганской столице в апреле 1978 года.
После этого военного переворота, торжественно провозглашённого революцией, Афганистан был объявлен демократической республикой, главой государства стал генеральный секретарь ЦК НДПА Н.М. Тараки, его заместителями — Хафизулла Амин и Бабрак Кармаль. Практически сразу после захвата власти в стране с новой силой обострились противоречия в партии, объектом гонений были избраны «парчамисты», которых сначала отстранили от власти, а в последующем начали репрессировать.
Впрочем, справедливости ради следует отметить, что реальные основания для этого дали сами сторонники Б. Кармаля, посчитавшие себя обойдёнными при дележе министерских портфелей. При этом самого Бабрака Кар-маля явно не устраивало положение «второго лица» в партии и государстве. Тем более что на третьестепенное место его уже начал понемногу отставлять энергичный и нахрапистый «халькист» Хафизулла Амин, бывший правой рукой председателя Революционного совета и премьер-министра ДРА Нур Мохаммада Тараки.
Но «парчамисты» с удвоенной силой стали заниматься внутрипартийной борьбой, интригами и продвижением любыми способами «своих людей» на государственные должности, забыв, что на этот раз не они были главными творцами «афганской революции». И получилось то, чего и следовало ожидать. История, как говорится, повторялась.
Июнь 1978 года стал временем проведения очередного съезда фракции (партии) «Парчам» НДПА в Пагмане (по другим данным, в Кабуле), на котором были рассмотрены вопросы очередного захвата власти в Афганистане. Разумеется, информацию такого рода было трудно сохранить в тайне, что и стало известно «отцу народов Афганистана», как к тому времени стали полуофициально именовать Н.М. Тараки, а также его ближайшим сподвижникам.
На первых порах решили «сор из избы не выносить», постепенно отстранить «парчамистских» лидеров от реальной власти и отправить их за пределы страны в почётные дипломатические ссылки. Думается, что это было сделано не из чувства человеколюбия, а из осознания необходимости поддерживать добрые отношения с руководством КПСС и СССР, постоянно одёргивавших «афганских товарищей» от внутрипартийной грызни. А с таким союзником, как Советский Союз, приходилось считаться и Н.М. Тараки, и Х. Амину.
Уже к концу июня «халькистские» вожди, как говорится, «дожали» Бабрака Кармаля, который «добровольно принудительно» выехал из Афганистана в связи с назначением его на должность посла ДРА в Чехословакии (ЧССР). Также были вынуждены оставить страну и ряд других заметных функционеров «Парчам»: Нур Ахмад Нур оказался послом в США, Абдул Вакиль — в Великобритании, Мохаммад Барьялай — в Пакистане, Мохаммад Наджибулла — в Иране, а Анахита Ратебзад — в СФРЮ (Югославии).
Правда, покидая страну, Б. Кармаль обещал своим сподвижникам ещё вернуться в Афганистан с «красным флагом в руках». И (в этом надо отдать ему должное) свое слово, по большому счёту, сдержал, ведь в декабре 1979 года он вернулся в Кабул именно с «красным флагом», то есть на советских штыках.
За оставшимися в стране активными «парчамиста-ми» была установлена тотальная слежка, и уже к августу 1979 года был «обнаружен крупный заговор врагов партии и народа». Разумеется, врагами были «назначены» многие видные функционеры и члены «Парчам», деятельные участники афганских государственных переворотов. При этом даже говорить о какой-либо видимости законности в действиях вождей «Хальк» (НДПА и ДРА) не приходится. Повинные показания выбивались из арестованных при помощи электротока и других изощрённых пыток. Смертные и прочие приговоры выносились списками и без соблюдения элементарных правовых процедур цивилизованного судопроизводства.
В этой связи один из бывших руководителей представительства КГБ СССР в ДРА Леонид Богданов вспоминал: «Конечно, ситуация нас очень тревожила. Много раз мы ставили вопрос о том, что должны существовать хотя бы какие-то минимальные правовые нормы, что государство невозможно без прокуратуры. Хорошо, они назначили прокурора. Тот потребовал принести какое-то дело, Амин узнал об этом, и его тут же расстреляли»[70]. Тем не менее в случае с августовским 1979 года «заговором» (после неоднократных обращений руководства КПСС и СССР к Н.М. Тараки и Х. Амину) удалось спасти от приведения в исполнение смертных приговоров в отношении таких известных деятелей «Парчам», как С.М. Кештманд, А. Кадыр и М. Рафи. Смертную казнь им заменили на длительные сроки тюремного заключения.
В это время (с сентября 1978 года) к работе по осуществлению политического сыска в ДРА была привлечена новая афганская служба государственной безопасности (далее «АГСА». — Примеч. В.К.), созданная при поддержке КГБ при Совете Министров СССР. АГСА, которую возглавил бывший лётчик и активный участник «Саурской революции» майор Асадулло Сарвари, была образована вместо прежнего немногочисленного (10–12 человек) управления национальной безопасности (далее «УНБ». — Примеч. В.К.) ДРА. К началу 1979 года в результате партийных «чисток» в политбюро ЦК НДПА не осталось ни одного деятеля «Парчам».
В Революционном совете ДРА их было шестеро против тридцати «халькистов»; в совете министров ДРА — трое против четырнадцати членов «Хальк»; в ЦК НДПА — шестеро против тридцати «халькистов». Как показало время, на этом Н.М. Тараки, Х. Амин и их сподвижники не остановились. В свою очередь обращения Москвы к руководству НДПА и ДРА с призывами к единству в партии и коллегиальным принципам работы имели малое действие.
Таким образом, была обеспечена фактическая монополия «Хальк» на лидерство в Народно-демократической партии Афганистана и Демократической Республике Афганистан.
Однако не меньший, если не больший, террор был развязан «демократами» из НДПА против других слоёв собственного народа и в первую очередь в отношении зажиточных граждан, духовенства, бывших государственных служащих, кадровых офицеров армии и полицейских. В силу такой политики нового руководства страны в Афганистане стали множиться ряды вооружённой оппозиции, одно за другим стали происходить восстания. Объектами нападений мятежников нередко избирались шурави, то есть советские, бывшие в ДРА в качестве военных и гражданских советников и специалистов.
70
Цитируется по: Хинштейн А. Тайны афганской Лубянки. — «Московский комсомолец». - 2002, 29 марта.