Страница 8 из 28
С Мирошниковым он сталкивался в коридоре регулярно раз в неделю. Наставник холодно кивал ему, будто незнакомому, и иногда дружески подмигивал. Менеджер помнил, что по окончании курсов эспритиона психолог разрешил Двинянину и ещё паре наиболее толковых учеников заходить к нему в любое время за советом. И теперь каждый раз, встречаясь в коридорах бизнес-центра, Гена видел в глазах наставника приглашение зайти поболтать. Менеджеру не хотелось посещать Мирошникова: тот совершенно не умел слушать собеседника, и "зайти поболтать" будет выглядеть как сплошной монолог психолога, перемежаемый библейскими цитатами к месту и не к месту.
Но не зайти было неудобно. В один осенний вечер Двинянин после работы отправился в хорошо знакомый ему дом культуры строителей и разыскал там наставника. Обрадованный психолог угостил менеджера недорогим коньяком с шоколадкой и минут пять выслушивал похвальбу бывшего ученика и сетования по поводу Храмцова.
- Ты должен с ним сразиться! - приказным тоном заявил Мирошников, ёрзая от нетерпения разразиться нравоучениями. - Ибо какой ты после этого эспритионист!
Он заглотил не жуя дольку шоколада и развил мысль:
- С точки зрения эспритиона наш мир - сплошная борьба. Непрекращающаяся и вечная. В этом смысл существования всего живого и неживого: бороться и побеждать противников. Борьба противоположностей, слышал про такое?
Гена нахмурился, припоминая философские премудрости. Философию он проходил на втором курсе университета, и с тех пор изрядно подзабыл.
- Диалектика? - В голове шевельнулись смутные воспоминания.
Психолог в ответ презрительно ухмыльнулся:
- Диалектика - это чушь! Придумали тоже, единство и борьба противоположностей! Эспритион основывается не на диалектике, а на другой философский концепции - диаболике. А в ней никакого единства противоположностей нет, только борьба!
Мирошников разлил по рюмкам остатки коньяка.
- Диалектики - дураки, запутались и себе же противоречат. - Психолог подкрепил мысль хорошим глотком. - Как сказано в одном научно-фантастическом сборнике, ходящий во тьме не знает, куда идет. Сами постоянно талдычат: "Следствие важнее причины", "Важна не форма, а содержание", "Добро побеждает зло", "Пролетариат прогрессивнее буржуазии". Ну и какое может быть между этими противоположностями единство, а?!
Разговорчивому наставнику, к тому же подогретому спиртным, требовался не собеседник, а слушатель. Поэтому он сам же и ответил на свой вопрос:
- Единства между противоположностями нет и быть не может - вот что утверждает диаболика. Либо патриархат, либо матриархат. Либо буржуазия, либо пролетариат. Либо добро, либо зло. Нельзя быть одновременно беременной и небеременной. Одна из противоположностей всегда побеждает, а другая в проигрыше. И когда одна победит другую, то обязательно появляется третья противоположность, которая сразится с победителем. Если буржуазия побеждает феодалов, то появляется пролетариат. Значит, государства рабочих просто не может существовать: появится третья сила, более прогрессивная, чем пролетарии.
- Корпускулярно-волновой дуализм, - неожиданно вставил Двинянин, вспомнив курс физики.
- Что?! - дёрнулся Мирошников.
- Элементарные частицы в одних условиях ведут себя как дискретные объекты, а в других - как непрерывные волны. - Молчаливый менеджер без коньяка ни за что бы не вступил в пререкания и тем более не стал бы строить такие длинные сложные фразы. - И вообще любой объект сочетает в себе корпускулярные и волновые свойства, даже мы с вами. Получается, дискретность и непрерывность вполне могут уживаться друг с другом.
- Раз уживаются, значит, не такие они уж противоположности, - не слишком уверенно возразил психолог, явно слабоватый в естественных науках. - Братолюбие между вами да пребывает, сказано в одной книге...
- А литераторы говорят, что в любом произведении важно единство формы и содержания, - перебил собеседника осмелевший менеджер и поправил очки.
- А коммунисты-диалектики говорят, что рабочий класс должен скинуть хозяев, - аргументировал свою точку зрения Мирошников.
- А в Китае наблюдается единство буржуазии и пролетариата, - ехидно возразил разошедшийся Двинянин, - под руководством коммунистов-диалектиков.
Наставник лишь махнул рукой:
- Ерунда! Неестественный союз. Как смесь жира с водой. Как комиссар в подряснике. Каннибал-вегетарианец. Евнух-бабник. Монашка-стриптизёрша. Всё равно одна противоположность обязательно одолеет другую! И Китай не исключение. Не сейчас, так позже.
- Смесь жира с водой может быть устойчивой. Это эмульсия. Молоко, например, - не сдавался Гена. - И, если людоедов-веганов не существует, то есть прокуроры-взяточники, фотомодели-уродины, певцы безголосые...
- Вот отсюда и все наши беды!! - вдруг рявкнул Мирошников и так громыхнул кулаком по столу, что чуть не опрокинул коньячные стопки. - Пытаемся сгладить противоположности, подружить их вместо того, чтобы заставить их бороться между собой! Больное человечество пытается всё уравнять: негров с белыми, нормальных людей с извращенцами, взрослых с детьми, мужиков с бабами. Превратить общество в... безжизненную эмульсию. В жирную жижу, в которой обитают полицейские-ворюги, попы-коммерсанты и бандиты с докторскими степенями.
Спор затянулся чуть ли не до полуночи. Побаивающийся ходить по ночному городу Гена украдкой поглядывал на часы и мысленно сокрушался о предстоящих расходах на такси. В конце диспута Александр Мирошников посоветовал менеджеру для повышения морально-боевых качеств порезвиться в соцсетях; последние очень хорошо повышают злорадство и зависть, очень ценные для воина-эспритиониста. Зависть, говорил наставник - это прекрасный стимул для саморазвития или мести, двигатель личного прогресса. А злорадство - наслаждение от созерцания чужих неудач - нормализует сон, восстанавливает нервные клетки и увеличивает выработку эндорфинов. Соцсети помогут воину подготовиться к поединку с Храмцовым.
Следующим вечером Гена отыскал в популярной соцсети свою заброшенную страничку, заведённую года два назад и успешно забытую. Страница, без фотографий и контактной информации, выглядела сиротливо и, казалось, успела обрасти паутиной и покрыться плесенью. Единственной записью на стене сообщений было поздравление с успешной регистрацией, а единственным другом - бессовестным образом самоприфрендившаяся группа "Скидочка".
Двинянин решил начать со злорадства. Тут особых усилий не требовалось: пробежавшись по бывшим одноклассникам (Гена учился в школе не здесь, в областном центре, а в маленьком городишке на севере Ветрогорской области), воин с удовольствием отметил, что половина из них ведёт унылую провинциальную жизнь. Об этом свидетельствовали некачественные фото повзрослевших, пострашневших и потрёпанных жизнью земляков на фоне ковров, огородов или обшарпанных подъездов "хрущёвок".
Злорадствовал воин до тех пор, пока не нарвался на страничку Нади Ельцовой. Первая красавица в классе практически не изменилась за десять лет: те же огромные серые глаза, тот же свежий румянец и девичья тоненькая фигурка. Огорчало наличие фотографий мужа, похожего на боксёра-тяжеловеса, и двух ребятишек, мальчика и девочки. Счастливая семья сияла улыбками на фоне цветущего сада и агрессивного джипа чёрного цвета. Злорадство тут неуместно, зато появилась зависть.
В отличие от красивой одноклассницы личная жизнь Двинянина упорно не желала складываться. Воображение, избыток которого компенсировал нехватку воли и упорства, рисовало воину идеальную спутницу жизни - невысокую, хрупкую, миловидную, застенчивую, с тихим голосом и наивными глазами, немного не от мира сего, как и менеджер. Встречались ему на жизненном пути подобные экземпляры, но в силу косноязычия и трусости он не решался познакомиться. Зато к нерешительному очкарику постоянно лезли знакомиться девицы совершенно противоположного типа - ширококостные, горласто-агрессивные, алчные, тупые и неприятно пошлые. С одной из таких, особенно назойливой, он прожил три года. Слава богу, год назад они шумно расстались с шикарным скандалом и битьём посуды.