300 лет российской морской пехоте, том I, книга 2(1705-1855)

Обер-офицер, унтер-офицер артиллерийской команды и матрос Гвардейского экипажа. 1813–1814 гг. Рисунок художника Н.В. Зубкова. 2005 г.

В этой ситуации Ермолов и Остерман решили защищаться до последней возможности и удержать выход в долину. 1-я Гвардейская дивизия заняла позицию перед деревней Пристен. Ермолов обратился к войскам со словами: «Честь и слава Гвардии Императора Русского обязывает каждого из нас лечь костями на этом месте, не уступая ни шагу». Единодушное «Ура!» было ответом прославленному генералу.

Гвардейский экипаж сначала поставили в резерве. Здесь офицеры выбрали высокое фруктовое дерево на лугу в качестве сборного места и решили дальше него не отступать. Около 8 часов утра 17 августа с Кульмских высот стали спускаться войска Вандама. Завязалось сражение. Уже к полудню вся русская пехота вступила в дело. Гвардейский экипаж занял первую линию рядом с Лейб-Гвардии Семеновским полком и отчаянно отбивался огнем и штыками на левом фланге. Вскоре был тяжело ранен в пах капитан-лейтенант А.Е. Титов. В час дня французы повели решительную атаку. Разгорелся упорный бой, переходящий в штыковые схватки. «Схватки эти походили на сильный прибой волн, на ужас, — вспоминал лейтенант М.Н. Лермантов, — из офицеров остались в живых Карцов, Чихачев и Валуев». Был убит лейтенант К.К. Константинов, тяжело ранен в бедро лейтенант Н.П. Римский-Корсаков, ранен в ногу лейтенант Н.П. Хмелев, убиты и тяжело ранены до 30 человек. Лейтенанты А.И. Дубровин, М.Н. Лермантов, Н.И. Ушаков, несмотря на полученные раны, вернулись после перевязки в строй. Французов удалось отбросить, после чего матросы рассыпались в стрелки и провожали неприятеля огнем. Писаря, барабанщики, музыканты, нестроевые брали ружья и шли в бой. Патроны подходили к концу. Их брали из сум убитых. Рядом с лейтенантом М.Н. Лермантовым был убит пулей в лоб матрос Власов. Тут же другой матрос Муртаза Мурдалеев стал выбирать патроны из сумы сраженного наповал товарища. Когда офицер, не понявший сначала действий Мурдалеева, окрикнул его, матрос, показывая вынутые патроны, ответил: «Ваше высокоблагородие, Власову орехи уже не нужны, а я ими поподчую француза».

Адмирал Павел Андреевич Колзаков. Литография 1846 г. (ЦВММ). В 1812–1814 гг. штаб-офицер Гвардейского экипажа, адъютант великого князя Константина Павловича. Участвовал во многих сражениях. 18 августа 1813 г. при Кульме взял в плен генерала Вандама.

Пленение генерала Вандама при Кульме 18 августа 1813 г. Раскрашенная акварелью литография К.Г. Раля по оригиналу И.-А. Клейна. Около 1820 г. (ГИМ).

Из последних сил гвардейцы стойко удерживали позицию. Между тем со стороны Теплица начали, наконец, подходить подкрепления. Прусский король Фридрих-Вильгельм III и российский император Александр I с гор наблюдали за битвой. Героизм русской гвардии позволил союзникам выиграть день. Вечером Гвардейский экипаж был сменен на позиции Перновским гренадерским полком. Собравшись возле условленного дерева, моряки перешли в резерв.

Пока гвардейцы сдерживали натиск Вандама, в тыл ему зашел прусский корпус генерала Клейста. Здесь немцы узнали о печальной судьбе отправленных в Ноллендорф обозов 1-й Гвардейской дивизии. Около 15 часов 17 августа их настигла французская кавалерия. Начальник обоза Гвардейского экипажа шкипер Евлампий Романов приказал обрубить постромки и построить телеги в каре. Он вооружил фурлейтов ружьями, оставшимися от убитых при Бауцене матросов, и встретил врага несколькими залпами. Неравный бой длился недолго. Французы прорвались сквозь телеги. Романов получил три сабельные раны — в голову, спину и левую руку. Когда он упал, французский кавалерист вонзил ему пику в поясницу. Шкиперский помощник Поспелов погиб, получив 7 ран. Фурлейты и конвойные матросы были порублены, а обоз разграблен. В этой ситуации шкипер Василий Быков не утратил самообладания, вынул из денежного ящика и спрятал важные документы и 9 тысяч казенных рублей. Лишь подошедшие пруссаки отбили обоз и оказали помощь русским раненым.

С появлением в тылу пруссаков Вандам оказался в ловушке. Утром 18 августа превосходящая союзная армия обрушилась на французский корпус, прижала его к противоположному ущелью и совершенно разгромила.

Прусский знак отличия Железного креста (Кульмский крест). (Из собрания фирмы «Монеты и медали», г. Москва). Принято считать, что Кульмские кресты вручили гвардейцам на специальном параде 25 апреля 1816 г. Но в документах такой парад не значится. Согласно им, 26 апреля ротным командирам просто велели принять в канцеляриях гвардейских частей доставленные кресты, «которые тут же возложить на нижних чинов по принадлежности, кому же оные будут выданы подать при рапортах именные списки, а излишние возвратить».

Нагрудный юбилейный знак Гвардейского экипажа. 1910 г. (Из собрания фирмы «Монеты и медали», г. Москва). Знак утвержден императором 8 февраля 1910 г. в преддверии 100-летия со дня сформирования Гвардейского экипажа, а также в связи с 200-летием создания Петром I команд придворных гребцов и яхт. Знак выполнен в виде Кульмского креста, лучи которого украшают юбилейные даты, а в центре помещен золотой вензель Николая II.

Экипажный барабанщик Гвардейского экипажа. Фрагмент картины А.И. Гебенса. 1853 г. (ВИМАИВиВС). Награды заслуженного ветерана свидетельствуют, что он участвовал в походах 1812–1814 гг., в том числе в Кульмской битве, а также в русско-турецкой войне 1828–1829 гг.

Сам Вандам был взят в плен адъютантом великого князя Константина Павловича капитаном 2 ранга П.А. Колзаковым. «Будучи послан уже в четвертый раз с различными поручениями, — вспоминал он позднее, — возвращался я, пробираясь с трудам по заваленным дорогам в дефилеях. Измученный конь мой, весь в пене, едва мог передвигать ноги и спотыкался на всяком шагу; несколько раз рисковал я быть сброшенным и потому, сойдя с него, пошел пешкам. <…> (Вдруг) слышу крики позади себя и топот лошадей. Оглядываюсь и вижу, — выскакивает из-за опушки леса толпа всадников; вблизи раздаются несколько выстрелов, вглядываюсь и различаю французские мундиры. Я поспешно сел на лошадь и, вынув невольно саблю из ножен, стал шпорить коня своего, дабы отстраниться от нападающих; но тщетно усиливался я понукать измученное животное. Лошадь уперлась и не трогалась с места. Толпа подскакивает ближе, я вижу, что за ними скачут казаки вдогонку. Впереди всех неслась на тяжелом боевом коне тучная фигура французского генерала в расстегнутом нараспашку мундире; несколько офицеров следовали за ним. Два казака, бывшие у меня в тылу случайно, бросились ему навстречу с опущенными пиками. Слышу, хриплый голос кричит: „Général russe, sauvez moi!“[40]. Конь мой, завидя скачущих, инстинктивно пустился вслед за казаками. Я закричал: „Стой, казаки, стой! Не коли!“ и едва успел спарировать удар пики, как уже французы были окружены со всех сторон и сдались нам в плен.

Французский генерал остановился и стал слезать с лошади. Толстое лицо его было красно от волнения, пот градом лил вместе с грязью по щекам его. Мундир на нем был весь в пыли. Вздохнув несколько раз тяжело, он обратился ко мне и, принимая меня все еще за генерала, вероятно по моей флотской шляпе, — с театральным жестом подал мне свою шпагу, сказав: „Je vouz rends, général, mon épée qui m'a servi pendant de longues a