Страница 25 из 45
Судьба Эдуарда была спасена самым неожиданным для него образом. "Разрешите!" - с ухмылкой обратился к ротному зам. Ротный, предчувствуя, что дело принимает интересный оборот, решил отложить уничтожение не в меру строптивого моряка и посмотреть, что будет дальше. "Равняйсь! Смирно!" - скомандовал зам, - "Командный состав роты крайне неудовлетворительно изучает свой подчиненный личный состав. Это касается всех и я не исключение! В нашей роте служат моряки, обладатели двойной фамилии, он сейчас стоит в строю и вы все его знаете. Но! Оказывается, в нашей роте служат обладатели даже тройной фамилии! Человек прослужил почти два года, а мы все об этом узнаем тогда, когда данный военнослужащий уже почти уволен в запас! Матрос Се..ин, выйти из строя!" Эдуард демонстративно задирая ноги почти до груди, изображая бешенный строевой шаг, которому могли бы позавидовать солдаты из Кремлевского полка, вышел из строя, повернулся кругом и встал, икнув и слегка качнувшись.
"Так вот, благодаря тому, что командный состав четвертого взвода во главе с вами, Николай Евстахиевич, как командиром взвода и с вами, сержант Стр..ков, нихера не знает и знать не хочет своих подчиненных, мы только сейчас узнали, что нас славный матрос Се..ин имеет оказывается тройную фамилию - Се..ин - Ясный - Хуй!!!" - в этом месте по роте пробежал легкий смешок, - "Вам наверное нужно по взысканию объявить, чтобы вы хоть немного начали шевелиться! После развода предъявите мне свои командирские книжки и тетради с данными своих подчиненных! Хотя я уже сейчас догадываюсь, что за пурга там написана... Се..ин - Ясный - Хуй, встать в строй!"
Эдик, недовольный таким поворотом, пробовал возразить, что фамилия у него самая простецкая, одинарная, "И ващще, не надо ее коверкать", но подбадриваемый милым шепотком и любящими взглядами взводного, его заместителя и своего командира отделения, процедив сквозь зубы - "Есть! Блть!", встал в строй.
Далее началась повседневная рутина любого воинского подразделения - различные объявления, постановка задач, убытие на занятия и хозяйственные работы. После построения, взводный вместе со своими сержантами пригласил Эдика пообщаться в отдельный кабинет. О чем там шел разговор - все детали история умалчивает, но Эдик вышел оттуда умиротворенный, довольный жизнью и с великолепной тройной фамилией.
"Николаич", - сказал ротный, отойдя с замом в сторонку, - "Ну ты однако, чел! Я ведь его действительно уже прибить собрался! Так, слегка... А ты все это в ржач у всей роты превратил, моряк думает - лучше бы пиздюлей получил! Жаль конечно, что ты уходишь, мы бы с тобой весело послужили..."
*****
В этот день все перемещения личного состава осуществлялись исключительно бегом с целью быстрейшего выветривания алкогольных паров из помещения роты и из молодых, растущих организмов.
Ритуал вечерней поверки прошел образцово - показательно, все отвечали громко и четко. После команды "Отбой" воцарилась мирная тишина, нарушаемая лишь сопением матросов, упавших на свои подушки уже спящими.
На следующий день с Эдиком захотел пообщаться командир роты - "Матрос Се..ин, в канцелярию, прокричал дневальный." "Не, не так", - сказал зам, - " А с учетом тройной фамилии, которая вчера выяснилась!" Эдик явился к ротному по вызову дневального - "Се..ин - Ясный - Хуй, в канцелярию!", подбадриваемый здоровым ржанием всей роты. Так продолжалось неделю. На каждом построении, фамилия называлась роскошная тройная, отчего Эдик уже начинал выходить из себя... После очередного вызова в кабинет ротного, виновник торжества сказал "Хватит уже! Извините. Я исправился!!!"
Спустя полтора месяца Эдика способом переноски пострадавшего в четыре руки два самых здоровых молодых матроса вынесли под одобрительный свист и выкрики за ворота КПП и новоиспеченный дед - сержант более позднего призыва слегка наподдал ему коленом под зад с пожеланием гладкой дороги... Пачка сигарет пущена по кругу, а после последней "военной" затяжки и дружеских объятий счастливый и заплаканный Эдик начал свой путь в сторону родного Белгорода. Вот так!
Выдача оружия
в условиях подъема части по тревоге.
Подъем части по тревоге это всегда стресс для организма, независимо от того, к какой категории личного состава вы относитесь. Более всего конечно, страдает командование части, это вообще - самая страдающая категория, от страданий которой, соразмерно конечно, в немалой степени страдает дежурная служба. Нужна же какая - то точка отрыва. А дежурная служба всегда под рукой - бери ее столько раз, сколько захочешь! Дежурная жопа - вот она, уже в готовности к применению. Можно орать на дежурного весь день, за то, то и то. Можно орать на него весь день, а потом - взять и просто с наряда снять и чтобы гадина, по - новой заступил, да много чего можно с дежурным сделать. - всего не перечесть! А он - бдить, бдить и еще раз бдить! Есть! Так точно! Никак нет!!! Это вслух, а про себя - "Да пошли вы на хер!", а на людях снова - Ы-ы-ы!!! - лошадиная улыбка и придурковато - бодрый вид, с готовностью выполнить все поставленные задачи..
Дурдом начинается с инструктажа у начальника штаба пред заступлением. Вместо десяти минут, инструктаж длится целый час, в течение которого тебе выносят мозг всякой ерундой, начиная от угроз безопасности России и заканчивая порядком в штабном санузле. Но - я уже капитан и мне мало что страшно, слушаю вполуха, киваю согласно головой и думаю о том, что время на поспать перед бессонной ночью тает прямо на глазах. Вот интересная закономерность - последний час наряда дежурным по части, тянется, целую вечность! геологическая эпоха, а не час! А вот когда нужно поспать перед нарядом - пролетает почти незаметно. Ну да ладно. Что там у нас? Тревога? Ну что же, потревожимся, не беда. Вы все у меня завтра потревожитесь!
Развод суточного наряда... Мой помощник, старый матерый мичманюга стращает дневальных, я же, отозвав дежурных подальше от основной массы, в очередной раз пересказываю штабной инструктаж.
Само заступление - продолжение дурдома. Командир о чем - то долго и упорно беседует с кем - то из Управления связи. Беседа явно не за жизнь и происходит на повышенных тонах. Рапорта написаны, журналы заполнены, все проверено, соответствующие инструкции найдены и приготовлены к методичному повторению в течение ночи. В казармах раздается по громкой трансляции - "Внимание, дамы и господа! Комната для хранения оружия сдается под охрану!", после чего - закрываю замок на двери, плюю на руку и ставлю печать на дверь.
Ну что, пошли на доклад? Пошли. Пришли... Командир с кем-то закрылся в кабинете и их благородие полковник не принимают по мелочам, начальнику штаба пофиг - командир все-таки имеется на боевом посту, а через голову ни - ни... НШ попутно интересуется, где это я увидел подобную форму оповещения подразделений о том, что оружейная комната дежурного закрыта?
Ответ с моей стороны последовал предельно четкий - в части есть военнослужащие - женщины! Ему осталось только покачать головой - на меня, дурака сейчас времени нет, документация как всегда в загоне, тем более завтра тревога, иначе объяснил бы что по чем, предельно краткой, лаконичной форме. Ждите.
Мне-то что, без разницы - ночь впереди и мне спешить некуда, все равно не спать, а вот сменяющемуся дежурному - печально. Невыспавшийся, уставший, опоздавший куда - то в гости и явно уже без настроения, он завидует мне. Это ему маяться под командирской дверью, поскольку по распорядку у нового дежурного - ужин личного состава, необходимо дать разрешение на выдачу пищи, проследить за порядком среди личного состава и вообще - у меня сейчас куча обязанностей, отстаньте все!