Страница 1 из 19

Британские СС

Дейтон Лен

Лен Дейтон

Британские СС

Len Deighton

SS-GB

Народ Англии преисполнен любопытства. Все спрашивают: «Почему же он не приходит?» Спокойствие. Спокойствие. Он идет. Он идет!

Относится ко всем британским войскам в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии, включая все острова.

1. Британское командование объявляет о безоговорочной капитуляции всех вооруженных сил в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии, включая все острова, а также зарубежные военные формирования. То же относится к Королевскому флоту во всех частях света, как в плавании, так и в портах.

2. Все военные действия британских вооруженных сил на суше и на море должны быть прекращены к 19 февраля 1941 г. к 08-00 часам по Гринвичу.

3. Отныне британское командование будет неукоснительно и без обсуждений выполнять все приказы немецкого командования по любым вопросам.

4. Противодействие приказам или их невыполнение будет расцениваться как нарушение настоящего акта и повлечет за собой меры по законам военного времени.

5. Настоящий акт не будет являться препятствием к замене его другим генеральным документом о капитуляции, заключенным германским командованием или от его имени, применимым к Соединенному Королевству и объединенным нациям.

6. Настоящий акт составлен на немецком и английском языках. Только немецкий текст является аутентичным.

В случае любых споров о трактовке настоящего акта капитуляции приоритетное решение остается за немецким командованием.

Глава 1

– Георга посадили в Тауэр эсэсовцы Гиммлера, а немецкие генералы считают, что стеречь короля должна армия, – брюзгливо произнес Гарри Вудс.

Его коллега воздержался от комментариев, даже не подняв глаза от бумаг. Каучуковый штемпель оставил на очередном документе оттиск: «Скотленд-Ярд, четырнадцатое ноября тысяча девятьсот сорок первого года». Невероятно. Прошло всего два года с того дня, как началась война. И все уже кончено. Бои отгремели. Страна проиграна. Бумажной работы теперь столько, что документы едва умещаются в две обувные коробки, отведенные под входящие и исходящие. Туфельки «Дольчис», шестой размер, на узкую ногу, лакированная кожа, высокий каблук. Инспектор сыскной полиции Дуглас Арчер знал только одну женщину, которая могла бы носить такие. Свою секретаршу.

– Ну, по крайней мере, слухи такие ходят, – добавил Гарри Вудс, пожилой сержант, вторая половина «убойного отдела».

Дуглас Арчер подписал документ, переложил его в другую стопку и поднял голову. Кабинет у них с Гарри был убогим и запущенным. Стены, когда-то выкрашенные в зеленый и белый цвет, потемнели от времени, а стекла подслеповатых окон покрывал такой слой грязи в дождевых разводах, что даже днем приходилось включать электрическое освещение.

– Не стоит крутить шашни на работе, – посоветовал Гарри, хотя советовать было уже поздно.

Любой другой на его месте – человек не такой бесцеремонный, не такой словоохотливый, не такой добродушный – на этом бы и остановился. Но только не Гарри. Гарри сделал вид, что не замечает холода в улыбке начальника, и продолжил гнуть свое:

– Есть же на кого посмотреть! Вот хоть блондинка из канцелярии. Или немка эта грудастая из связей с СС, она, по слухам, дама легких нравов. Но чтоб со своей же секретаршей…

– Ты уделяешь слишком много внимания слухам, Гарри, – спокойно заметил Дуглас Арчер. – Вот в чем твоя беда.

– Нет уж, шеф, нельзя уделить слухам слишком много внимания, если работаешь в полиции, – парировал Гарри Вудс, ничуть не смутившись. – А ты бы, если б глаза свои разул, сам бы все понял. Детектив-то ты отменный, но просто диву даешься, до чего скверно ты разбираешься в людях. Вот в чем твоя беда.

Более ни один сержант не осмелился бы говорить с Дугласом Арчером в такой манере, однако Гарри пользовался особым отношением. В конце концов, они знали друг друга еще с начала двадцатых. В то время Гарри Вудс был статным молодым констеблем с военной медалью на груди; хорошенькие юные горничные сами подносили ему свои сердца, а престарелые кухарки – мясные пироги. Дуглас Арчер, девятилетний мальчишка, гордился тем, что такой человек говорит с ним как с равным и все это видят. А когда Дуглас поступил на службу младшим инспектором прямиком из Хэндонского колледжа полиции, именно Гарри Вудс взял его под свое дружеское покровительство – а ведь тогда юных обладателей элитных дипломов в полиции было принято всячески шпынять.

Гарри знал все, что следовало знать полицейскому, и даже больше. Он помнил, в каком часу какой ночной сторож ставит чай. Во время дождя он за минуту находил котельную, в которой можно погреться. Он всегда был в курсе, под какой кучей мусора найдутся спрятанные деньги, но никогда не брал больше трети – чтобы не вынуждать владельцев кафе и лавок искать другой способ приплачивать дворникам за дополнительную работу. Впрочем, все это осталось далеко позади; благодаря щедротам вест-эндских кабатчиков Гарри отрастил живот и приобрел кирпичный цвет лица – причем раньше, чем целеустремленность привела Дугласа Арчера в департамент уголовного розыска, а затем в «убойный отдел» Скотленд-Ярда.

– На участке «С» труп, – сообщил Гарри. – Остальные заняты. Ну что, мешок для тела готовить?

Дуглас понимал, что от него ожидается удивление, и вскинул бровь.

– Тебе-то откуда это уже известно?

– Квартира в районе Шепард-Маркет, набитая виски, кофе, чаем и всем таким прочим, на столе – россыпь талонов люфтваффе на горючее. Жертва – хорошо одетый мужчина, вероятно, промышлял на черном рынке.

– Думаешь?

Гарри улыбнулся.

– Помнишь парней, которые прихлопнули управляющего складом в Фулхэме? Они подделывали талоны на горючее. Может, и этот из их шайки.

– Гарри, ты мне скажешь, откуда у тебя информация, или ты настроен прямо сейчас раскрыть это убийство, не вставая из-за стола?

– Участковый сержант на Сэвил-Роу – мой давний собутыльник. Только что мне позвонил. Труп обнаружили соседи и вызвали полицию.

– Спешки нет, – твердо произнес Дуглас Арчер. – Никуда бежать мы не будем.

Гарри закусил губу. По его мнению, шеф вообще никогда никуда не спешил. Гарри Вудс был полисменом старой закалки. Он презирал картотеки, микроскопы и перекладывание бумажонок. Ему больше нравилось общаться с людьми, пить, проводить допросы и аресты.

Тридцатилетний Дуглас Арчер, стройный и высокий, принадлежал к новому поколению детективов, отказавшихся от негласной униформы «убойного отдела» Скотленд-Ярда – черного плаща с воротником-стойкой, брюк в тонкую полоску и котелка. А носил он темные рубашки и широкополую шляпу – вроде той, что была у Джона Рафта в гангстерских кинофильмах. В завершение образа он пристрастился к курению маленьких черных манильских сигар – так часто, насколько хватало пайка. Вот и теперь инспектор в третий раз пытался раскурить очередную – табак был скверного качества и норовил погаснуть. Зря потратив последнюю спичку, он огляделся по сторонам, и Гарри перебросил ему коробок.

Дуглас был истинным лондонцем и обладал многими присущими этому племени качествами – то есть был сметлив, изобретателен и, как говорится, себе на уме. Хотя, как и многие из тех, кто рос без отца, был склонен к некоторой закрытости и отстраненности. Негромкий голос и оксфордский акцент, пожалуй, больше соответствовали бы какой-нибудь кабинетной работе, но Дуглас ни разу не пожалел, что выбрал полицию. И знал, что во многом этому способствовал Гарри. Для одинокого богатого мальчика констебль Гарри Вудс, сам того не подозревая, стал заменой отца.