Страница 13 из 16
Он сидел в богато обставленной столовой, во главе стола, а за столом сидело множество гостей, одетых в маггловские костюмы начала двадцатого века.
«Я что попал на костюмированный вечер? Или я чего-то не помню, и сам устроил этот обед? Но почему я тогда не в Малфой-мэноре? Или Нарцисса опять что-то переделала и не поставила меня в известность?» — все эти мысли проносились в голове Люциуса, пока он подносил ко рту кусок великолепно приготовленной оленины, который был уже наколот на вилку.
— Скажите, барон, — с придыханием произнесла сидящая по правую руку от него дама, слегка наклонившись в его сторону. – А это правда, что вы убили этого оленя, которого так искусно приготовил ваш повар, всего лишь вишневой косточкой?
Люциус приложил все усилия, чтобы не подавиться и не закашляться. Он с трудом проглотил кусок мяса, и уже было открыл рот, чтобы объяснить даме, что оленя невозможно убить вишневой косточкой даже магу, но его опередил сидящий напротив дамы тучный мужчина с ярко-красным носом.
— Марта, вы говорите такие глупости, — он закатил глаза. – Этого оленя барон убил обычной пулей, а вот вишневой косточкой он попал в него в прошлом году прямо в голову. Вы же помните, что между рогов у этого оленя выросло целое вишневое дерево, и вот эти прекрасные вишни в вине с шоколадом как раз с этого самого дерева, я ведь прав, барон?
— Вы что с ума сошли? – выдавил из себя Люциус. – Вы говорите настолько жуткие неправдоподобные вещи, а потом спрашиваете об этом у меня как о свершившемся факте. Как дерево могло вырасти на голове у живого оленя? Это невозможно даже, если бы сам Мерлин зачаровал как животное, так и дерево. Где вы вообще это услышали?
— Барон, с вами все в порядке? Вы же сами рассказывали эту абсолютно правдивую историю, — красноносый мужчина смотрел на Малфоя и решал— обижаться ему или это барон сошел с ума, а на сумасшедших не обижаются.
— Я? – Люциус посмотрел на злосчастную вишню и на оленину. «Это когда я умудрился так напиться, что сочинил такую небылицу и, самое главное, рассказал о ней всем желающим меня слушать? И почему мне все поверили? Да, кстати, почему меня называют «барон»? Когда это я успел получить титул? И где Нарцисса?!»
Мысли метались в панике. Люциус пытался понять, что происходит, но у него получалось плохо. Вся обстановка, все эти незнакомые люди, всё абсолютно просто кричало о том, что он находится все-таки не дома.
— Барон Мюнхгаузен, — огромные двери распахнулись, и в столовую вошел солдат, который направился прямо к Люциусу, вытаскивая на ходу конверт. – Вам надлежит немедленно явиться в ставку кайзера.
— Когда? – Люциус осторожно взял конверт, решив на всякий случай согласиться с окружающими его сумасшедшими магглами.
— Прямо сейчас. Вас ждут.
— А где находится ставка?
— В тридцати милях от вашего дома, господин барон.
— Мне в таком случае нужны координаты аппарации.
— Координаты чего? – солдат некрасиво вытаращился на Малфоя, неприятно напомнив Люциусу Гарри Поттера.
— Аппарации. Иначе, каким образом вы думаете, я смогу вот прямо сейчас оказаться в ставке кайзера?
— Как это каким, барон? – произнесла сидящая поодаль дама. – Вами выстрелят из пушки, и вы быстренько будете доставлены прямо в ставку.
— Что со мной сделают? – Люциус все-таки подавился.
— Выстрелят из пушки. Вы же сами говорили, что таким образом побывали даже на луне?
— Вы путаете, Грета, — ее сосед покачал головой. – Господин барон рассказывал, что он сумел запрыгнуть на ядро, и таким образом пролететь над ставкой турок, чтобы высмотреть их секреты. Но в одном Грета права, барон, вам нужно лететь на ядре, чтобы все-таки успеть вовремя.
— О, а я видела во дворе самую настоящую пушку, — захлопала в ладоши молоденькая девушка, бросив на Люциуса такой жаркий взгляд, что Малфой был вынужден слегка ослабить галстук, потому что ему было нечем дышать. – Барон, вы просто обязаны позволить присутствовать при вашем полете.
— Да, барон, это будет просто восхитительно, — поддержали девушку практически все женщины, сидящие за длинным столом.
— Конечно-конечно, — Люциус улыбнулся, судорожно соображая, как ему выбраться из этой нелепой ситуации, чтобы его не засунули в пушку и не выстрелили из нее.
В отличии от многих других чистокровных волшебников Люциусу повезло, или не повезло, это с какой стороны посмотреть, дружить с Северусом Снейпом, который о многом своему другу рассказал и даже показал, несмотря на то, что о многих вещах Люциус знать не хотел: особенно, если Люциус намекал, что знать о некоторых вещах из жизни магглов он не хочет.
В отличие от того же Артура Уизли, Люциус действительно разбирался во всех этих штепселях и выключателях, а также знал откуда берется электричество – из розетки, и даже однажды собственноручно запаял проводок в настольной лампе друга, который заставил его это сделать. Заставлять Северус умел – сказывалась его преподавательская деятельность, и даже Драко никогда не перепутал бы телевизор с холодильником, хотя о своих познаниях предпочитал не распространяться.
Так что о том, что такое пушка Люциус знал, и ему очень не хотелось летать на ядре, даже, если это безопасно, в чем Малфой, наученный горьким опытом общения с паяльником, сильно сомневался.
Выпроводив гостей из столовой, Люциус несколько минут бездумно метался по большому помещению, заламывая руки, затем понемногу успокоился и принялся думать конструктивно.
Первое, что пришло ему в голову – использовать волшебную палочку. Палочка нашлась в рукаве сюртука, вот только работать она отказалась. В отличие от всех остальных Малфой прекрасно знал о своей исключительности, поэтому впадать в панику не стал, ни на секунду не поверив, что мог лишиться магии.
— Здесь что-то происходит, причем очень вредное для магов, — пробормотал Люциус, разглядывая пейзаж за окном и пытаясь определить, как можно незаметно спуститься со второго этажа, чтобы его не заметили.
Опыт выбираться из чужих спален у Люциуса был. К тому же этот опыт был как раз не коим образом не связан с магией, чтобы не оставить магический след, по которому его вполне могли найти. Опасался Люциус в такие моменты вовсе не обманутого мужа, с ним-то вполне можно было бы договориться. Опасался Люциус собственную законную супругу, точнее того, что она может с ним сделать, если бы до Нарциссы дошел хоть обрывок слухов. Трусом Люциус не был, но отличался разумной осторожностью, поэтому подобные шалости позволял себе нечасто, поэтому сейчас он раздумывал над тем, а хватит ли у него опыта, чтобы повторить побег сейчас, когда магия даже теоретически не смогла бы ему помочь.
За дверью послышался какой-то шум, и Люциус решился.
Открыв окно, он сел на подоконник, внимательно осмотрел стену и шагнул в пустоту.
Спускался он довольно долго, тщательно продумывая каждый свой шаг. За этим занятием его и застукала та самая миловидная девица с горящим взглядом.
— О, барон, вы такой затейник, — раздался за его спиной страстный шепот, когда его ноги коснулись земли.
Люциус резко развернулся и в его губы тот час же впились девичьи губки. Если бы только Люциус знал, что девушка активно пользовалась входящей в то время в моду губной помадой, он бы несколько раз подумал, прежде чем совершать подобную глупость. Но он не подумал и немного увлекся процессом. Себе Люциус это объяснял тем, что должен был немного дезориентировать ушлую девицу.
Девицу Люциус успешно дезориентировал, и пока она приходила в себя, он бросился бежать по подъездной дорожке к воротам.
Выскочив из калитки, которая нашлась чуть в стороне от монструозных кованных ворот, Люциус сломя голову бросился бежать к виднеющемуся невдалеке лесу.
В лесу было прохладно, и довольно темно. Люциус огляделся и, увидев среди деревьев огонек, осторожно начал красться в ту сторону по хорошо утоптанной тропинке.
Тропинка привела Люциуса Малфоя к небольшой деревянной избушке, свет окон которой он и увидел, как только оказался в лесу.