Тринадцатый

Мы вышли из зала от правителя Палеро.

— Что Ксюш, не повезло, сорвалось представление, не получится у тебя ошарашить публику, сказал я.

— Ты мне лучше ответь, что он замышляет, какие у него мыли в отношении нас, мне что-то не понравилось его отношение к нам, ответила она мне.

— Мне тоже не понравилось, но я ничего от него узнать не смог, даже из эмоционального ментального слоя. У него на голове видела обруч, так вот это артефакт, я с такими не сталкивался, он держит вокруг него щит, в эмоциональной сфере идет трансляция только положительных эмоций, но они не совпадают с пиками интереса при общении, то есть они искусственные. Можно было бы распылить этот артефакт, но я думаю такие действия от нас посчитали бы актом агрессии, и так ты видела сколько охраны было в зале.

— Видела, у меня вообще от этой встречи остался плохой осадок. Даже первая встреча с Сулконом не дала такого негативного осадка.

— Ну, что ж, ждем дальнейших действий правителя.

В этот день мы посмотрели выступления у храма. Все выступления сводились к тому, что высшие ушли, а править на Палеро оставили анмонсулов, над которыми поставили править род Лонгсула, всех остальных жителей Палеро обязали прислуживать анмонсулам. На следующий день мы прошлись по храму, нашли надпись об «Искре» и знак «вход», но совместным решением, решили его пока не открывать. Дождаться дальнейших действий Правителя анмонсулов, а то, что оно последует мы уже не сомневались. Нас не просто сопровождала охрана, эта охрана никого не подпускала к нам, а приставленная к нам обслуга ни обмолвилась с нами ни, одним словом. В третий день мы обошли почти весь дворцовый комплекс, а к вечеру, когда вернулись к себе Ксюха сказала.

— Что-то назревает, это чувствует моя пятая точка. Завтра что-то будет.

— Так будем готовы, нам нечего бояться, ведь мы с тобой бессмертны.

— Ага, теоретически, но мы с тобой этого не проверяли.

— Вот и будет повод проверить.

— Тфу на тебя, ты. Что на потеху этого правителя собираешься умереть, чтоб потом восстановиться, а не легче его убить, если на нас нападут.

— Давай не будем загадывать, поживем увидим. Ответил я.

Утром следующего дня нам сообщили, что нас приглашает к себе правитель. Одеты мы были в свою повседневную одежду, из оружия мы на пояс под курточки одели кинжалы из туманного серебра. Проследовав за щитами которые пришли за нами мы очутились в круглом большом зале, диаметром около пятнадцати метров. Когда мы вошли, в зале уже были посетители. На высоком кресле, стоящем на возвышении, похожем на трон сидел Правитель Лонгсул, он снова был в том же одеянии, что и при первой нашей встрече. Возле него стоял Сулкон, а по кругу в креслах, больше похожих на стулья с высокой спинкой, сидело двенадцать анмонсулов, лица которых выделялись надменностью. За их спинами вдоль стен стояли воины из щитов в полном боевом снаряжении. Нас провели к центру зала, а потом приведшие нас стали за креслами сидящих. Все находящиеся в зале уставились на нас, рассматривая как диковинных зверей. Несколько минут длилось молчаливое рассматривание нас, а потом Лонгсул, заявил.

— Да, это они. Это молодые отпрыски Высших, но они не те, кто должен прийти по пророчеству последнего истинного. Они были в храме, но ничего не открыли. Они заявили, что пришли посмотреть храм, я дал им эту возможность, боясь, что это пришли древние как предвещал умирающий высший. Видя наше удивление, он продолжил. Да умирающий, мой предок убил последнего из высших который правил на Палеро, они не ушли как повествуют наши предания, мы их истребили. Мы истинные правители Палеро, никто не смеет нами командовать и указывать, что нам делать. А когда умирал последний из правящих нами Высших он сказал, что они собирались уходить куда-то на закрытую планету и зря мы их убивали, все равно после их ухода придут потомки древних, после их прихода в храмах откроются знания указывающие новый путь. И этих пришедших мы не сможем убить так как убили их. Но вы побывали в храме и там ничего не открылось, вы не те из пророчества, и вы умрете, как и те высшие. Которые правили нами. Вы очень вовремя пришли, у нас назревал конфликт в совете главных родов. Три главы, посмели себе высказывания против моей воли, сегодня они умрут, всем будет сообщено, что их убили маги, специально подготовленные для убийства правителя и правящего совета. А этих магов привел глава рода Алкон, Сулкон. Ему вырвут язык и будут судить, приговорят за это к смерти. Взять их.

Я ожидал, что кинуться хватать нас, но схватили Сулкона и троих из сидящих в креслах. Смотревший за тем как хватают и оттаскивают этих четверых Лонгсул сказал, смотря на них.

— Вы пока будете живы, вы сможете увидеть смерть своих божеств, Высших.

После чего встал и из-за трона достал оружие похожее на глефу, но оно имело наконечники с обеих сторон и те были обоюдоострыми, по эманациям силы вокруг него было понятно, что это какой-то артефакт. Он встал и пошел в нашу сторону занося для удара свое оружие. Я выставил щиты, а Ксюха зашла за мою спину. Тот приблизился ко мне и нанес удар горизонтально на уровне чуть выше пояса, я с удивлением понял, что это оружие разрушило мой внешний щит, и серьезно ослабило внутренний. Выхватив кинжал из туманного серебра я его метнул, но тот отскочил от доспехов Лонгсула. Тот захохотал.

— Да это оружие и доспехи артефактные, их сделали Высшие правящие нами, чтоб мы могли сражаться с другими Высшими, они и предположить не могли, что мы восстанем против них, против своих правителей. Они из туманного серебра и только покрыты позолотой. Это и он поднял свое оружие разрушает любую защиту, так, что готовьтесь к смерти. И стал смеяться, все остальные находящиеся в зале молчали.

Стоящая за моей спиной Ксюха, сказала.

— Чего ты стоишь, убей этого маньяка и потомка маньяков, нечего ему делать на этом свете. Она это произнесла без малейшего сомнения, что это в моих силах. Но если от доспехов отскочил кинжал из туманного серебра, который был способен пробить любые доспехи и любую защиту, то следовало, что остальное мое оружие тоже не способно нанести им вред. Тогда я достал меч, который дал мне Хран, при первом уходе с Земли и влил в него немного силы. Меч засиял, по залу прокатился возглас, меч Первых, и наступила тишина. Лонгсул уже не смеялся. В следующее мгновенье он принял боевую форму. Теперь я понял, что меня смущало в его облачении. Оно представляло плетенную кольчугу на которую были прикреплены нагрудный и наспинный панцири, а также нарукавники. И когда он поменял форму, то он увеличился, и доспехи, одетые на нем расширились, все также прикрывая его, уже увеличенного. Я поколебавшись тоже принял боевую форму. По залу сразу прошел вздох удивления. Если Лонгсул в своем нормальном виде был ростом около двух метров и десяти сантиметров, а в боевой форме достигал двух с половиной метров, то я со своего роста метр восемьдесят в человеческом виде, при принятии боевой достигал трех метров. И хотя на мне не было надето никакой брони, Лонгсул отскочил от меня. Потом стал медленно приближаться занося для удара свое оружие. Мы ударили одновременно, но мой меч, прошел через Лонгсула и его доспехи, попутно разрубив и его оружие как горячий нож через масло. На пол упало уже две половины бывшего правителя Палеро. Стоящие вдоль стен охранники бросились на нас со всех сторон, но на них были одеты хоть и артефактные доспехи, но не из туманного серебра. Поэтому я их просто развеял вместе с их оружием. Все это произошло настолько быстро, что сидящие в креслах даже не успели подняться. Я заблокировал входы в зал и сказал.

— Мы сюда пришли просто посмотреть храм, да нам надо в нем открыть комнату, мы должны проверить наличия в ней одной вещи, и эта комната может содержать в себе знания необходимые для умения оперировать энергиями, знания как стать великими магами. Но мы не собирались вмешиваться в вашу внутреннюю политику, тем более не собирались становиться правителями Палеро. Но ваш правитель почему-то считал по-другому. Теперь, когда он мертв, возникают новые проблемы, как преподнести это жителям Палеро, кто будет новым правителем. И раз уже такое произошло, то надо вернуться к справедливому миру, без рабства, с возможностью изучения магии способными к ней разумными, к равенству рас. Эти вопросы мы сейчас с вами и должны решить. Есть у кого-то возражения.