Страница 10 из 101
М а р и н а. Ну теперь, Сеня, ты уж не отвертишься.
С е н я. А я никогда и не собирался увиливать. Главное, чтобы все решили и сделали без меня. Я могу даже уступить место жениха.
М а к с и м. Ты это горько сказал.
А р к а д и й. Тогда надо еще сбегать в магазин.
Л и н а. Я пойду с тобой.
М а р и н а. Нет, невесте нельзя.
С е н я. Пусть пойдет. А Марина мне нужна.
Аркадий и Лина уходят. Все остальные молчат.
М а к с и м (после паузы). Я все-таки пойду… вздремну.
С е н я. Нет.
М а к с и м. Что «нет»?
С е н я. Это я пойду вздремну. Мне нужно набираться решимости. (Уходит.)
М а р и н а. Он добрый.
М а к с и м. А ты?
М а р и н а. Я — усложненная. По собственной дурости.
М а к с и м. Вот тебе и «майна-вира».
М а р и н а. А что особенного? Может быть, даже лучше.
М а к с и м. Не ври.
М а р и н а. А ты… можно иногда и пошутить.
М а к с и м. Ну и что теперь?
М а р и н а. Ничего. Будем знакомы. Кстати, я тоже в университете учусь. Я тебя давно заметила.
М а к с и м. А почему же я тебя не знаю?
М а р и н а. Ты, наверное, не видишь… красивых женщин.
М а к с и м. И что, это все специально? (Как-то неопределенно провел рукой перед собой.)
М а р и н а. Специально, специально… Своеобразно, не правда ли? (Во время всего этого разговора напряжена, интонация ее почти зла, она нервничает.)
М а к с и м. А вы не расстраивайтесь, что так вышло. Для меня это, наверно, лучше. Я себя сейчас даже взрослее чувствую. А потом я вполне гармоничный человек. И веселый. Даже, скорее, легкомысленный. И все легко переживаю. То есть нет, нет, не переживаю, а проживаю. Ну хорошо, если кому-то хочется так, пожалуйста… Меня-то вы все равно трогаете, я-то особое дело… (Неожиданно замолчал.)
М а р и н а. Я тоже особое дело. Так, значит, все остается в силе?
М а к с и м. Что?
М а р и н а. Ну все, что мы… ну эта наша игра?
М а к с и м. Конечно, как игра…
М а р и н а. Может, продолжим?
М а к с и м (с трудом). Конечно, можно.
М а р и н а. Ну так на чем мы остановились… (Неожиданно.) Люблю, люблю, люблю… Ты очень славный, ты мой…
М а к с и м. Я не славный и не твой.
М а р и н а. Но это же игра.
М а к с и м. Тогда другое дело. Ты будешь моей. Сегодня же. Здесь. Я сейчас всех выгоню. Сенька поймет. А других я просто не пущу. Пусть звонят. Пусть что хотят делают.
М а р и н а. Я уже как-то не представляю, что буду без тебя делать. Серьезно. Глупо как-то, но серьезно.
М а к с и м (то ли шутит, то ли серьезно). Майна!
М а р и н а. Я всегда как-то мысленно об этом думала, что это случится. Нет, не просто связь… А вот и нет. Просто переспим, и все. Что ты думаешь, в тебе что-то особенное есть? Голубенькие глазки, беленькие волосы… Суперменчик! Ничего нового.
М а к с и м. Только глаза не закрывай. Я же здесь, рядом. Ведь лучше у тебя никого не будет. Не было и никогда не будет. (Тихо.) Слышишь?
М а р и н а (почти подавленно). Я ведь человек так себе… не очень…
М а к с и м. Ну и что. А я думаешь… Тоже.
М а р и н а. Вот и ладно. Будем два — «не очень»…
М а к с и м. Я смотрю, смотрю на тебя… Ты что, красивая, что ли?
М а р и н а. Мне что-то реветь хочется. Серьезно. Черт побрал, неужели на свете может быть так хорошо? Сейчас, сейчас… (Резко отвернулась.)
М а к с и м (прижался к ней всем телом). Выгоним всех, а? Ну я прошу тебя, выгоним…
М а р и н а. Я тебя увидела в прошлом году, странно, подумала: «Вот, вот он будет… будет моим…» А потом забыла. (Обнимает Максима.)
Они долго, нежно, горячо целуются и не могут остановиться.
М а к с и м. Ну что, зацапала меня? Хищница, зверь, пантера, радость моя, счастье мое…
Они снова начинают целоваться, еще более беспорядочно и страстно. В дверях сравнительно давно стоит С е н я.
(Резко оборачивается.) Ты что?
С е н я. Вот бывает же?
М а р и н а. Это мы играем.
С е н я. Играйте, играйте…
М а к с и м. Уйди, я тебя прошу. Уйди. Ну, ну… Прошу.
С е н я. «Сик транзит глориа мюнди» — «Так проходит слава мира». Были два свободных, счастливых человека. И вот уже не свободны…
М а р и н а (резко). А счастливы? Нет, разве?
С е н я. На короткое время. Нет продукта быстрее портящегося, чем счастье. Сказал пошлость. И ухожу.
М а к с и м (неожиданно). Нет, не уходи.
С е н я. Я как ворон. Пришел, накаркал, победил.
М а к с и м. Поздравляю.
С е н я. С чем?
М а к с и м. Свадьба, свадьба… Сейчас невеста с водкой будет. Будут большие пляски.
С е н я. Половецкие.
М а р и н а (подходит сзади к Максиму, кладет ему руки на лоб и говорит так, как будто они вдвоем). Не бойся, ничего не бойся. Все будет хорошо, все у нас с тобой будет хорошо… Ты улыбайся про себя, ведь мы уже вместе. Мы с тобой… Мальчик мой, прекрасный, ласковый, удивительное мое существо…
С е н я (тихо). Старик, я слышал много раз…
М а р и н а (продолжая). Только ты не бойся. Ты высокий, прекрасный, сильный, самый сильный… Такого второго нет на земле. А я глупая, слабая, хуже тебя… И все-таки ты поверь мне, поверь… Потому что, кроме тебя, у меня никого нет на всем белом свете… Никого.
С е н я. И почему это тщедушные мальчики всегда хватаются за самые тяжелые мешки?
Сцена погружается в темноту, мы слышим музыку, она торжественно спокойна. Она чем-то напоминает свадебную мессу. Потом сцена освещается. М а р и н а и П о ж и л о й ч е л о в е к.
П о ж и л о й ч е л о в е к. Вы никогда не задавали себе вопроса — кто из вас любил сильнее? Именно тогда?
Марина молчит.
Я спрашиваю потому, что всегда кажется, что сильнее любишь именно ты. И человек с каким-то удовлетворением отчаяния замечает все, что подтверждает эти его мысли.
Марина молчит.
Есть некоторая тирания любви. Чем сильнее любовь, тем сильнее и тирания…
М а р и н а. Некоторое время я не думала об этом. Я ни о чем не думала. Даже когда мы попадали куда-нибудь в компанию, мы забивались в угол и сидели там, прижавшись друг к другу… Мы были какие-то отчаявшиеся в этом своем желании не отпускать другого от себя. Над нами подтрунивали, говорили: «Зачем же ходить в гости, ведь так можно сидеть и дома…» (Неожиданно.) Это смешно?
П о ж и л о й ч е л о в е к. Нет.
М а р и н а. В этом был какой-то особый смысл. Для меня, во всяком случае… и для него, наверное, тоже. Я смотрела на этих веселящихся, орущих людей и думала, какие они несчастные. Мне было их жалко. Я-то знала, что только мы с Максимом какие-то счастливчики. Мы вдвоем, и нам не то чтобы весело или невесело, скучно или нескучно. Это не умещалось ни в какие эти слова, ни в их разговоры… У нас был свой язык, даже не язык, а прикосновения, движение пальцев, дыхание, то, как он прижимал меня к себе, тепло, нежно, и, не глядя на него, я знала, что он сейчас улыбается и закрывает глаза, оттого, что ему… и мне, мне тоже хорошо…
П о ж и л о й ч е л о в е к. Очевидно, вы были очень одиноки до этой встречи?
М а р и н а. Не то чтобы одиноки. Нет, я была нормальная, обыкновенная. У меня были какие-то знакомые, и даже мне казалось, что я кого-то любила… Я даже примерно знала, как пройдет моя жизнь, от молодости до старости, все как бы по порядку… по этапам… А тогда, то есть с этого времени…