Страница 28 из 91
Такая разная и такая светлая Сталина Васильевна пережила немало и тяжелых, грустных мгновений…
«Мама у меня очень красиво одевалась, дорогие платья и даже часики золотые. И потом это так пригодилось… Она панбархатное платье выменяла мне на пшеничную лепешку, а себе на ржаную. Все военные дети говорили: «Кушать хочется»… Мама приходит с работы, а я спрашиваю: «Мама, ты мне сегодня что-то принесла?». «Нет, сегодня не принесла, доченька…». «Тогда давай скорее спать ложиться, чтобы есть не хотелось». Это так все дети военные говорили…
А потом Ульяновск, школа, коньки, лыжи, с Ленинской горки. Зима настоящая. От макушки до пальцев ног мокрая. Песни, танцы, стихи, кружки…».
Тепло и с нежностью говорит Сталина Лагошняк о самом дорогом – своей семье:
«Мама вышла замуж, и у меня был такой отчим… Дай Бог, чтобы такие родные отцы были, как у меня был отчим. Мы с ним очень любили друг друга. И когда я приезжала, он очень радовался и говорил: «Наконец-то наш соловей приехал…». Очень любил, когда я пела для него. И осталась у меня любимая сестренка в Днепропетровске».
О сознательной жизни Сталина Лагошняк рассказывает так:
«В школе работала год старшей пионервожатой. Дети меня любили. Потом поступила в театральное, в Днепропетровске. Одно время на гитаре даже играла в школе, пела украинские песни. Бабушка научила играть на гитаре. Показала мне пару аккордов, как перебирать струны. А потом окончила театральное. Тогда ездили по всем театральным учебным заведениям режиссеры, директора. Когда я поступала, актерского отделения не было, там через год чередовалось, видимо. Принимала участие в концертах от филармонии. Были дуэты, я пела с одним актером. Там два брата были, которые работали в украинском театре.
А моя педагог-режиссер ставила в русском театре спектакль про зайцев, детский, сказку. И она меня взяла в спектакль, я играла там зайца. И ездили на гастроли с этим спектаклем. А однажды приехал какой-то театр из России, у них певица простудилась, осталась без голоса. И кто-то (помощник режиссера или ассистент) пришел в училище попросить актрису. И моя педагог меня порекомендовала. Я под сценой, с оркестром пела (напевает). Запомнила этот романс на всю жизнь, очень люблю его, иногда даже по дороге на работу напеваю. Пока дойду, все романсы пропою.
Позже пригласили меня в Тернопольский театр. Приехал директор театра, смотрел дипломную работу, слушал вокал, смотрел хореографию, был и на сценречи. Академпоказ был, и он меня пригласил. Я приехала в Тернополь. Очень хорошо я там шла, на меня даже брали пьесу. Я не помню, как она называлась, но по этой пьесе сняли фильм «Черноморочка»... А потом по семейным обстоятельствам мы с мужем уехали из Тернополя. Директор мне еще тогда сказал: «Если чего, возвращайся, твое место будет за тобой».
В Орджоникидзе, куда мы переехали, театра не было, я работала во дворце худруком, вела драматический коллектив, писала праздничные сценарии, ставила все это. У меня были задействованы все кружки этого дворца. К 23 февраля я готовила большой концерт, всегда все делаю заранее. Он у меня практически был готов, а 8 февраля мне вызывают «скорую», и у меня рождается сыночек. А 7 февраля я еще бегала по всему дворцу по разным делам. Практически в декрете не была. Вышла я на работу. И сыночек всюду со мной. Я принимала участие в концертах, пела. А Андрюшку все любили, он ходил ко всем, и я его частенько искала. А однажды ищу его, ищу – это весной было – оказалось, что он куда-то с оркестрантами пошел».
Как начиналась эпоха Сталины Лагошняк в Николаевском академическом художественном русском драматическом театре…
«Через время мне муж сказал: «Я вижу, что ты без театра жить не можешь. Давай поедем в Николаев». Я удивилась, почему именно этот город. А он ответил: потому, что в городе два театра. Свободно и русским, и украинским языком владею. Разницы нет. Мы приехали, а театры были в отпуске. В украинском театре режиссером был Оселедчик, царствие ему небесное. Они отозвали труппу из отпуска, и мы репетировали сказку. Я понравилась, меня взяли, работала. Потом пришел в театр Литко. Очень хороший режиссер. Позднее его перевели сюда, в русский театр. Русский театр считался элитным и чтобы поддерживать его высокий художественный уровень, решением партии тогда Литко и перевели сюда. И он предложил тоже с ним пойти. Тут были Квасенко, Троянова... Я спросила: «А что же я там делать буду?». Он ответил: «То же, что и здесь, играть!». С сентября 1969 года я здесь и работаю.
И скажу, что творческая жизнь моя не сладкая. Я работала в трех театрах и только в этом театре каждый день должна доказывать всем, что я – это я, что я это могу, что я это в состоянии. Я очень люблю людей, несмотря ни на что. И знаю, что многие меня тоже любят. В театре, в городе…».
Люди неизменно приветливо здороваются с актрисой на улице, уступают место в транспорте, узнают, восхищаются талантом…