Страница 6 из 18
Недостаток общежития в том, что место игумена может занять случайный человек, и это приведет к тяжелым последствиям для большого количества монашествующих. К тому же, по неписаным афонским правилам, принявший схиму на Афоне должен окончить свою жизнь в том месте, где он ее принял. Не нужно забывать, что всякий человек может впасть в прелесть, и игуменство подразумевает готовность человека к этому послушанию, то есть некоторое преуспеяние плюс предназначение. И нет какой-то безгрешности, даруемой как приложение к должности. Поэтому необходимо, чтобы игумен рождался в недрах монастыря, воспитывался монастырем, но никак не назначался кем-то и откуда-то. «Известно, что власть бывает особенно сильна именно тогда, когда она сконцентрирована в одном лице», – делает интересное замечание по поводу преимуществ киновии автор 19 века. Автор сравнивает киновию с монархией. В случае какого-либо ограничения власть игумена не может быть сильной. Свобода же тормозит процветание главной монашеской добродетели – послушания, служащего отличительной чертою киновии24. Становится страшновато, когда монахи требуют сильной власти.
Рассмотрим служение игумена. Оно имеет две стороны: внутреннюю и внешнюю. Внешняя – это управление монастырем. Монастырь должен существовать, и для этого все должно регулироваться: обеспечиваться пища и одежда для иноков, все необходимое для богослужения и так далее. Внутренняя – это духовное окормление пасомых. Чем игумен отличается от старца? У старца внешнее служение сведено до минимума, у игумена большого монастыря нет возможности окормлять каждого монаха. Заметим, что суть послушания именно духовная: в первую очередь, возрастание в духовной жизни подопечных. Ревнитель общежития преп. Паисий Величковский руководил большим монастырем, но имел множество помощников – духовников. В некотором смысле можно сказать, что духовная составляющая власти игумена и должна быть монархической. Послушник должен слушать беспрекословно во всем своего руководителя и не просто повиноваться ему, но с радостью без внутреннего противоречия или недовольства. Такое взаимодействие именно и достигается через свободу. Инок свободно выбирает себе духовника, верит ему, каждому его слову и не слушает никого, кроме самого старца-духовника. Игуменская власть во внешнем своем проявлении вряд ли чем-то отличается от других управительных органов в церкви. Негде и никогда она не бывает монархической, так как существует ограничение в виде самой Церкви. Над любым епископом всегда есть высшая инстанция, автокефальная же церковь управляется соборно. А именно есть старший епископ, без которого ничего нельзя ничего делать, но и он не может ничего совершать без согласия остальных. Почему игуменская власть должна быть исключена из общего правила? Причин на то нет. Поэтому-то на Афоне сложился принцип соборного управления монастырем: всем управляет игумен, который выбирается братством, но который управляет в согласии с собором старцев монастыря. Такой механизм исключает ошибки в важнейших вопросах жизни монастыря. И что это будет за игумен, который будет повелевать противящимся ему братством. Если ввести монархию и бездумное беспрекословное повиновение, то это скорее будет армейское подразделение, а не монастырь. Так что приходится признать, что устройство Пантелеймонова монастыря конца 19 – начала 20 века все же нельзя назвать идеальным.
Продолжая эту тему, следует отметить, что с духовной точки зрения целесообразно создавать небольшие монастыри, где управленческая власть и духовная не будут разделены. Этот идеал и пытались воплотить в 19 веке русские келиоты, создавая небольшие монастыри в 20 –100 человек. Такого же мнения придерживаются некоторые современные монахи с большим, в том числе и афонским, опытом. Они считают для нынешнего времени самой удачной формой небольшую киновию, состоящую из старца и нескольких учеников. Естественно, такие общины хоть и должны жить изолированно, но взаимодействовать с подобными монастырями. То есть на просторах нашей Родины можно создавать своеобразные монашеские районы, подобные Святой Горе. Места для подобных поселений должны быть подходящими для иноческой жизни: малодоступными и в то же время пригодными для проживания.
Итак, все ясно, общежитие – это хорошо, идиоритм – это плохо. В этом убеждает нас также Святогорец, автор знаменитых «Писем». Но все же мы, русские люди, знаем о нем только понаслышке, поэтому слово опять архимандриту Антонину: «В своежительных монастырях не видать тех смиренных тружеников на пользу всего братства, тех простодушных лиц, тех робких и долу устремленных взглядов, той неразвязной речи, тех земных поклонов старцу, того духа братского равенства, допускающего трогательную простоту в обхождении со всеми, и наконец того единого и единственного жезла игуменского без всяких наружных украшений, но с внутренней силой, которые я встречал в Руссике. Там напротив, каждый начинающий подвиг иночества уже имеет вид, приличный старцу. Там не редкость видеть трость, украшенную серебром и золотом, в руках не только дряхлеющих, но и цветущих молодостью. Поминутно слышишь взаимныя друг друга величания титлом архимандрита, здесь легко достающиеся тому, кто его пожелает. К сожалению, надобно сознаться, что в монастырях подобного рода наравне с заслугою и способностями ценится и богатство. Старость и добродетель вообще занимают второстепенное место в общем мнении, может быть и потому, что суть явления естественныя в человеческом и иноческом житии.
На Афоне, за пределами шумной и страстной суеты мирской, существуют и борются между собой две системы иночества: своежитие и общежитие; и та, и другая имеют свои особенности, свои как бы степени идеализации, но при всем том каждая дает себя понимать под чертами общими, как бы существенными. Первая держится начал свободы, вторая неволи. В своежитии господствуют независимость, предоставление каждому самому думать и радеть о себе и обществе, подчинение уставу, а не уставщику, общему правилу, а не личному произволу, определение себя к тому или другому послушанию разумное, а не безсознательное, и действование вследствие сего усердное, а не наемнически холодное. Приятно воображать такое жительство. Еще приятнее было бы увидеть его».25
Это мнение немного озадачит русского человека, привыкшего к простому решению проблемы в смысле предпочтения киновии. Увеличим его недоумение и удивление и приведем мнение об идиоритме человека, хорошо знавшего афонское монашество, К.Леонтьева: «Проэстосы – занимают 5-10 комнат, имеют в банках деньги. Сидят в шелковых рясах на широкой турецкой софе , курят наргиле, едят мясо в скоромные дни, представляют обитель, ездят изредка в Афины, Стамбул, Одессу и др. Но таких людей на 200 человек не более 10-12.
«Что это за монах, – говорят люди, – это не инок; это какой-то богатый и лицемерный прелат». Правда, эти люди больше похожи на прелатов или на богатых мирян, у которых набожность соединяется с любовью к роскоши и независимости. Но, что же в этом худого, во-первых? А во-вторых, именно своею светскостью, своим богатством, весом и связями эти люди иногда в высшей степени полезны остальному Афону. «Это столпы наши!» – говорил мне про них один русский игумен. Не аскет, который не выходит из пещеры своей, будет отстаивать афонские права, а проэстос в шелковой рясе, курящий наргиле. За проэстосом и аскету свободнее совершать свои подвиги. Еще вопрос: какие же удобства находит бедный монах в своебытном монастыре против киновии, где все более равны? Он имеет больше свободы… В киновиях, особенно в греческих, которые с иных сторон еще строже русских, не позволено, например, иметь вечером лампы или свечи без спроса для чтения, даже иеромонахам, которые благодаря своему сану и постоянному утомительному подвигу долгого богослужения всегда имеют кой-какие привилегии… В киновию идет тот, кто, подобно французу, предпочитает равенство, а в идиоритм тот, кто, подобно англичанину, предпочитает свободу26».
24
Н.И. С-ва. Киновия и идиоритм на Афоне. Сообщения Императорского Православного палестинского общества, 1908, т. 19, №1, стр. 90
25
Епископ Порфирий (Успенский), История Афона, ч 3,, Афон монашеский, СПБ, 1892, стр. 554
26
К. Леонтьев. Панславизм на Афоне. Русский вестник, 1873, т.104, №4, стр. 653-654