Издержки профессии

Света некоторое время смотрела на Игоря, обдумывая услышанное. Вроде бы, как ему показалось, взгляд стал спокойнее. Потом она заговорила, но в её словах по-прежнему слышалось раздражение:

- О жизни папы последние два года я ничего не знаю. Виделась с ним несколько раз, когда приезжала на каникулы. Виделись в этой квартире. Несколько раз разговаривали по телефону. Да, между нами был конфликт. Да, он отказался снимать мне квартиру. Но это уже почти забылось. Может даже и хорошо, что я оказалась в общежитии. Мои соседки - отличные, порядочные девочки. Я рада, что познакомилась с ними. И ещё... Я рада, что познакомилась ещё с одним человеком, очень для меня дорогим...

Света поднялась, взяла с книжного шкафа пепельницу и, поставив её на диван между собой и Игорем, закурила. Костров, который уже тоже сильно хотел курить, но не хотел прерывать разговор просьбой об этом, тоже полез в карман за сигаретами.

Пока Игорь закуривал, у него появилось какое-то странное ощущение, что когда Света тянулась за пепельницей, что-то насторожило его. Что-то было не так, но что... Однако, долго размышлять ему не пришлось, так как девушка продолжала свой монолог.

- Так что на отца я не в обиде. Было, конечно, но... Я Вас не осуждаю, Вы знали папу. Я отвечу на Ваши вопросы.

Игорю сложно было сказать, верит ли он Свете. Ему казалось, что она говорит с ним искренне, однако делать выводы было, видимо, рано. Во всяком случае, он решил пока немного сменить тему.

- Хорошо, Света, - примирительно сказал он.- Расскажи, что ты вообще знала о жизни Олега в последнее время?

- Да ничего особенного, - дочь, казалось, успокоилась, но явно была озадачена вопросом и затруднялась что-либо сказать. - Дела у него вроде бы были кроме их бизнеса - мама рассказывала, но это лучше спрашивайте у неё.

- А кроме работы? У него был кто-нибудь после мамы?

- Не знаю. О таком дочерям не рассказывают, наверное, - Света с интересом смотрела на Игоря.

- Ну, чем-то же он должен был заниматься целыми днями? - Костров был, казалось, даже удивлён. - Как-то же проводил время? Отдыхал, может?

- Может...

Помолчала.

- Помню, в каком-то году... - она, видимо, хотела вспомнить точнее, но не вспомнила. - Отец говорил, что ездил в пансионат. "Дубрава" по-моему. Это в Павловском районе. Знаете?

- Знаю. Я бывал там. А с кем он туда ездил, знаешь?

- Нет.

Света отвечала всё более механически, очевидно теряя интерес к разговору.

- Я не спрашивала, а он сам не рассказывал.

- Хорошо, - Игорь решил закругляться. - Расскажи ещё пару слов о похоронах. Ты же приезжала? Кто там был?

- Приезжала. Неприятный был момент. Я приехала в день похорон. Мама позвонила мне накануне вечером. Я не успевала уже выехать- не на чем. У неё много дел было тогда, чтобы успеть подготовить всё... Всё же я выехала, ночным поездом: решила на всякий случай съездить на вокзал и случайно узнала о нём. Как приехала в город, в полвторого дня - на такси домой. Отца привезли - мамин муж с коллегами по работе - около двух. В закрытом гробу. У него же вся голова была разможжена. Мама даже не дала попрощаться. Рассказывала, что зрелище ужасное просто.

- А кто-то пришёл с отцом попрощаться?

- Да, было несколько человек, друзья родителей. Я их видела раньше, приходили к нам. И ещё с маминой работы пару человек - помогали.

- Ясно.

Игорь встал. Было понятно, что больше чего-либо существенного он врял ли выяснит. Если можно было назвать существенным то, что он услышал от Светы. Перед тем, как направиться к входной двери, он спросил с улыбкой:

- Ну, а как твой харьковский друг? Хороший парень?

Она несколько удивлённо посмотрела на Игоря, потом произнесла:

- Для кого как. Для меня - хороший.

На следующий день с самого утра лил дождь, первый раз за пару недель. Всё небо затянуло обложными дождевыми тучами. После слепящего солнца на улице было по-осеннему мрачно и сыро. Огромные непроходимые лужи пузырились от множества капель. Костров хоть и добирался на работу на машине, но даже за ту минуту, что он проскакал от неё до здания прокуратуры, промок более чем основательно.

Это была пятница, его последний день перед отпуском. Они с женой завтра собирались поехать на пару недель к её сестре, жившей в Черноморске. Таким их отпуск, за редким исключением, был уже много лет.

Игорь, пока кипятилась вода для кофе, стоя у окна, смотрел на потоки воды, текущие по проезжей части, через которые ехали машины, поднимая кучу брызг. Он вновь невольно стал думать о проведённых им в последние дни встречах: с капитаном Иванюком, с Натальей, со Светой. Что можно было сказать? Произошедшее в тот апрельский вечер в квартире Олега продолжало оставаться загадкой. Ни о его делах, ни о его личной жизни сведений практически не было. Из того круга общения, который был на виду, чёткий мотив убийства был лишь у дочери, но, пообщавшись с ней, Игорь не видел серьёзных фактов, говоривших бы в пользу такого подозрения. Безусловно, получив столь значительное наследство, Светлана смогла бы в один момент решить свои материальные проблеммы, тем более, что полным ходом развивались её отношения с парнем в Харькове. Однако, достаточный ли это мотив, чтобы убить родного отца? Тысячи молодых людей живут в общежитиях, но особенно несчастливо себя не чувствуют. К тому же, основная часть денег Олега была вложена в совместный с Натальей бизнес, и вытащить их оттуда было не так просто. Что же тогда делать? Убивать ещё и мать? Это уже чересчур, думал он, тем более, что конкретных фактов действительно никаких не было. Конечно, можно было бы продать отцовскую квартиру здесь и купить в Харькове, однако такой вариант был, слишком громоздким что-ли. Человек, а тем более девятнадцатилетняя девушка, никогда не пойдёт на столь тяжкое преступление, если результат нельзя будет ощутить сразу же, немедленно. А вместо результата может быть, год придётся мотаться сюда из Харькова, продавать квартиру, а потом ещё и покупать там. Нет, Игорь решительно отверг эти предположения. Они казались ему нереальными, надуманными, бездоказательными.

Игорь приготовил кофе, вернулся к окну. Дождь вроде бы стал потише.

Теперь Наталья. Для неё, взрослого человека, куда легче было бы организовать убийство, но у неё, в свою очередь, не было никакого мотива - наследовать после Олега она не могла. Конечно, вести дело с родной дочерью куда приятнее, чем с бывшим мужем. Но не мелковат ли подобный мотив? Явных выгод от смерти Олега Наталья не получала. И уж во всяком случае, дело их было налажено, развивалось стабильно, как говорится, синица уж точно была в руках. А как может повести себя уже взрослая дочь, которая не сегодня - завтра выскочит замуж? А если у неё с будущим мужем будут другие виды на помещение площадью пятьсот квадратных метров в центре города? Опять же, какие-либо факты для того, чтобы серьёзно подозревать Наталью, отсутствовали.

Остальная же жизнь Олега Черкасского в последние несколько лет была и вовсе покрыта мраком. Игорю ничего выяснить так и не удалось. По сути, он узнал об Олеге то же, что тот сам рассказал ему за час во время их последней встречи. Ну работал, ну развёлся с Натальей. Дочь говорила, что он ездил отдыхать в "Дубраву".

Внезапно Игорь взрогнул. Неожиданно хорошо он вспомнил, как звонил Олегу в вечер, а, возможно, и момент его убийства. Вспомнил, как трубку долго не брали, и как потом он услышал слово "Цепи". Всё дело было в том, что так называли летнее кафе в пансионате "Дубрава". Площадка этого кафе по периметру была обнесена декоративными цепями, висевшими между колышками. "Пойти на цепи" называлось в их компании, когда они отдыхали в "Дубраве", пойти в это кафе. А потом так стали называть и сам пансионат: "Куда поедем? В "Цепи?"