Другой дороги нет

От двери в зал уже спешили двое парней в чёрных костюмах.

– Отпусти, – просипел здоровяк.

– Хулиганить не будешь?

– Не-е…

Веденеев отпустил руку бритоголового, оглядел его возбуждённых приятелей.

– Граждане отдыхающие, займите свои места согласно купленным билетам, если не хотите познакомиться с полицией города. Мы это вам обеспечим. А лучше, если вы найдёте другое заведение для отдыха.

– Так вызывать полицию? – спросил один из охранников.

– Не надо, – угрюмо сказал бородач, поедая глазами Никанора. – Мы не будем бузить.

Компания гурьбой направилась к своему столу. Бритоголовый оглянулся, процедил сквозь зубы:

– Мы ещё встретимся, фраер!

– Ох, лучше обходи его за версту, – усмехнулся Веденеев. – Здоровее будешь.

Никанор глянул на незнакомку, однако она уже не смотрела в его сторону.

Настроение испортилось.

– Садимся, мужики, – предложил Веденеев стоявшим молча друзьям. Повернулся к Никанору. – Рассказывай, в чём дело. Ты что, к их девчонке приставал? Я заметил, как она на тебя смотрела.

– Если бы, – криво улыбнулся Шубин.

Глава 4

Скорый суд

Огненный ураган обрушился на западную окраину Донецка в три часа ночи. Били со стороны Авдеевки и Песков из тяжёлых орудий калибра 122 и 152 миллиметра, а также из стодвадцатимиллиметровых миномётов и установок «Град». По подсчётам наблюдателей (в том числе из ОБСЕ), за полтора часа по городу было выпущено более трёх тысяч снарядов, в результате чего были разрушены железнодорожный вокзал, элеватор, два десятка домов частного сектора и около сотни квартир в пятиэтажных жилых домах. Погибли тридцать шесть мирных жителей и были ранены более восьмидесяти.

Прошёл уже не один год со времени Майдана и начала боевых действий на Донбассе, однако и после смены власти – президент Порошенко был вынужден бежать за границу, в Германию, – практически ничего не изменилось. Несмотря на формальное соблюдение властными структурами Украины некоторых пунктов «дорожной карты» Минских соглашений, время от времени не подчиняющиеся Киеву головорезы «Правого сектора», да и ВСУ открывали огонь по Донецку и пытались захватить его силой, не жалея ни противника, ни мирных людей, ни своих бойцов.

Новый президент, выходец из тех же нацистских кругов, что и полевые командиры батальонов «Днепр», «Донбасс», «Азов» и «Айдар», хотя и делал вид, что старается изменить ситуацию, на самом деле следовал лозунгу «Украина понад усе» и продолжал натравливать свою страну на Россию, подчиняясь логике «третьей силы», ненавидящей всё русское.

Неожиданный удар по мирно спящему городу заставил министра обороны ДНР генерала Басурова принять немедленные ответные меры.

Утром после огневого налёта он, узнав количество жертв и разрушений, вызвал командира роты спецопераций полковника Мелешко.

Встретились в штабе обороны в центре Донецка. Басуров был бледен, хмур и озабочен. Последние несколько суток он спал урывками по два-три часа и восстанавливаться не успевал. Полковник Мелешко, небольшого роста, рыжеусый, спокойный, несуетливый, малоулыбчивый, выглядел не специалистом по боевым операциям, а, скорее, сельским учителем. Но своё дело он, обучившись десять лет назад в российской Академии войск особого назначения, знал великолепно. Не зря за голову полковника военные ВСУ и «Правого сектора» готовы были заплатить миллион долларов.

– Надо ответить, Владимир Васильевич, – мрачно сказал Басуров. – Это уже переходит все границы!

– Новый год, люди празднуют, – кивнул Мелешко, – а им подарки с неба в виде снарядов!

– Дело не в Новом годе и празднике, хотя и это имеет значение, нас перестали уважать как противника. Россия нам практически не соратник, её политики боятся слово сказать против Евросоюза, не то что сделать хотя бы маленький шажок навстречу – разбомбить артиллерийские позиции укров. Так что придётся действовать самостоятельно. Но так, чтобы на нас не пала даже тень подозрения. Мы сможем провернуть такую операцию?

Мелешко помолчал, поглядывая на фронтовую карту на стене кабинета.

– В принципе, у нас есть туз в рукаве, – сказал он наконец. – РДГ Ларисы Копань.

Басуров постучал пальцами по столу.

– Которую прозвали Ларой Крофт?

– Так точно. Хотя в отличие от Джоли Лариса блондинка.

– Она же недавно из рейда.

– Ничего, потом отдохнёт. Её группа на сегодняшний момент лучшая, за год ни одного провала. Что нужно сделать?

– Уничтожить артиллерию под Авдеевкой и под Песками, откуда сегодня били по Донецку.

– Был бы у нас хоть один штурмовик типа «Су-25», – мечтательно проговорил Мелешко.

– Нету у нас штурмовика, – поморщился Басуров. – И «вертушек» нет. Да и нельзя их использовать в открытую, Киев сразу завопит о нашем наступлении, а ОБСЕ подхватит.

– Это точно.

– Задача понятна?

– Так точно, Николай Эрнестович. Сколько у меня времени?

– Сегодня ночью все, кто стрелял по Донецку, должны быть уничтожены!

– Маловато для подготовки… – Мелешко виновато глянул на министра обороны, – но приказ будем выполнять. Разрешите идти?

– С богом, Владимир Василич! – Басуров встал и протянул руку полковнику. – Не подведи.

Ночь на второе января выпала достаточно тёплой по местным меркам – минус два градуса, небо затянули тучи, начался ветер, поэтому двигались к Авдеевке с запада, замирая чуть ли не на каждом шаге.

Группу высадили с вертолёта в глубине территории, принадлежащей Украине, в шести километрах от Авдеевки, и за два часа надо было успеть выйти к позициям артиллеристов ВСУ и батальона «Донбасс», командир которого и отдал команду открыть огонь по Донецку из всего, что у него было, ничуть не беспокоясь, что стрельба ведётся по мирно спящим людям.

Командовала десантной диверсионной разведгруппой капитан Лариса Копань, которой исполнилось тридцать четыре года. За ней с начала войны числилось более полусотни вылазок и ликвидаций украинско-националистических ублюдков, не только принимавших участие в расстрелах мирных жителей, но и с садистским наслаждением применявших пытки даже в отношении женщин, стариков и детей. Она была родом из Макеевки Донецкой области, потеряла на войне близких, в том числе мужа, и осознанно влилась в ряды защитников Донбасса, не желавших жить под игом нацистских уродов.

До Майдана, то есть до осени две тысячи четырнадцатого года, Лариса служила в разведывательном Управлении ВСУ, части которого были расквартированы в том числе и в Донецке. В молодости увлекалась боксом и стала единственной украинкой (правда, русского происхождения) – победительницей Всемирной лиги боёв без правил. Хотя, надев платье, не выглядела бодибилдершей с накачанными мускулами, превращаясь в улыбчивую красивую блондинку с диковатыми раскосыми, но светло-зелёными глазами.

В километре от Авдеевки, в полосе кустарника, спускающейся к пересохшему ручью, уточнили по GPS-навигатору координаты, связались со штабом.

– Будем на месте через полчаса, – доложила Копань. – Есть данные от разведки?

– Готовится ещё один артиллерийский удар, – ответил капитан Гаевой, замначштаба, работающий в паре с полковником Мелешко. – По нашим прикидкам, вот-вот начнут.

– Нам это на руку, подберёмся незаметно. Позиции те же?

– Гаубицы на том же месте, во дворе школы и на пустыре, дивизион «Градов» сместился на километр южнее, стоит в балке за бывшим химзаводом. Точные координаты сбросим на «глаза» чуть позже.

Гаевой имел в виду шлемы, имеющие не только компьютеризированные навигаторы с выдачей данных на очки, но и датчики движения, и лазерные дальномеры, и комплексы связи со спутниками, и системы целеуказаний.

Вся группа была облачена в спецкостюмы «Тень» натовского образца, чтобы в случае провала можно было обвинить в провокации американских «джи-ай», но шлемы бойцы ДРГ использовали отечественного производства, поэтому их при необходимости надлежало уничтожить в первую очередь.