Страница 6 из 14
Игумен Афанасий имел преподобническую кончину. Он предузнал день своей смерти и сказал отцам: «Через три дня я уйду». Все отцы заходили к нему в келию, чтобы попросить у него прощения, и сам он просил прощения у каждого. На третий день после этого, 28 декабря 1953 года, во время пения акафиста Пресвятой Богородице он предал свою освящённую душу в руце Божии. Старцу было 80 лет.
В монахологии[21] обители игумен Виссарион записал следующее: «Я находился близ игумена Афанасия в последние мгновения его жизни, стоял при его смертном одре. Смерть его всецело изобразила сон праведных. Он попросил о причащении Пречистых Таин, как делали и преподобные подвижники, извещённые о предстоящей кончине ангелом Божиим. За четыре дня до кончины я спросил его наедине, открылось ли ему нечто от Бога, и он ответил, что видел великие тайны, подробности которых не может рассказать мне. Много лет старец служил святой обители как привратник, иеродиакон и священник. А в течение 13 лет он пас стадо Христово как игумен обители, являя живой пример терпения, кротости и благочестия. Видя его сияющее лицо, можно было подумать, что ты находишься пред древними аввами пустыни. Старец никогда не осудил ни одного из братий, и никогда из его уст не вышла укоризна, что бы ни совершили братия, – даже во время своего игуменства. Вечная ему память».
Ниже в монахологии записаны некоторые отрывки из записных книжек игумена Афанасия: «Люби сначала Бога, а потом родителей. Царствуй над страстями до конца жизни своей».
«Человека смиренного Бог возносит ещё в сей жизни, поскольку в его душу вселяется и там обитает благодать Божия. Человек становится выше страстей и ловушек диавола, поскольку проводит жизнь, благодушествуя, избегая падений и достигая блаженного упокоения».
«Стяжавший любовь никогда не огорчает, никогда не досаждает другому, меньшему себя, но окружает его любовью как своего брата. Когда брат огорчается и стенает, то его стенания ангел-хранитель приносит Богу. Стяжавший любовь не терпит, чтобы брат из-за него огорчался, чтобы брату было плохо. Если вдруг он огорчит своего брата, то спешит испросить у него прощения и помириться. Стяжавший любовь – человек благородный, он обращается со всеми по-доброму и мягко. Так должны вести себя христиане, если они хотят быть христианами истинными».
«О монаше, как воин Небесного Царя ты обязан следовать своему Владыке и подражать Его жизни. Он смиренный, послушливый, обнажённый, жаждущий, уничижённый, избитый бичом и смирившийся до зела – и Он достоин всякой чести, славы и поклонения. А ты, недостойный, заслуживающий страшных мучений, ищешь чести и славы? Не думай, что ты пойдёшь в рай только за то, что надел на себя рясу. Чтобы спастись, надо трудиться».
«Будь косен на разговоры и скор на молитву. Не мсти и не ненавидь того, кто причинил тебе какой-либо вред. Не осуждай его, но сострадай и люби его как своего благодетеля. Всегда размышляй о своих грехах, осуждай, уничижай себя и враждуй с самим собой. Будь смирен и чист душой и телом от всякой грязи. Будь кроток, мягок, мирен, сладок ко всем, благ, сострадателен, милостив, украшен всякой справедливостью и истиной».
«Считай себя хуже всех людей. Ведь так это и обстоит на самом деле. Перед Богом всякая плоть как тряпка нечистой женщины,[22] и даже самые звёзды тусклы перед Ним. Не воображай, что ты достиг высокой меры, но всегда повторяй себе: „Знай, окаянная душа, что в грехах мы с тобой превзошли даже бесов, а никакого, даже самого малого доброго дела не сделали никогда. О, горе нам!.. Как нам предстоит пострадать!..“ – таким вот образом оплакивай и укоряй всегда самого себя».
«Непрестанно стучи в пречистые двери Материнского милосердия и человеколюбия. Стучи, стучи в них непрестанными ударами слов Её акафиста и прочих посвящённых Ей похвальных гимнов. Произнося эти священные слова, смешивай с ними свои благословенные просьбы. Если ты будешь поступать так, то найдёшь защиту и покров не только в сей временной жизни, но и в час кончины».
«О, если бы было возможно тебе увидеть неувядаемые венцы блаженных на Небесах, увидеть, в какую власть вознесены презренные в сей жизни и те, кого считали недостойными и самой жизни! Если бы ты увидел их славу, то захотел бы смириться до дна ада и с готовностью предпочёл бы лучше слушаться всех, чем приказывать хотя бы одному. Тогда ты не возжелал бы уже радоваться в сей жизни, но скорее захотел бы радоваться в скорбях, и как величайшее приобретение захотел бы стяжать благо считаться ничтожеством среди людей».
«Твой брат чем-то задел тебя или чего-то тебя лишил? С кротостью терпи, чтобы явиться учеником Христовым, найти покой своей душе и доставить пользу обидевшему тебя брату. Если же вступишь с ним в распрю, то верно знай, что ты берёшь нож, который враг положил между вами, и вонзаешь его прямо себе в сердце и очень радуешь своего врага. Ведь сердце человека гневливого – престол диавола, а сердце человека кроткого – престол Божий».
«Кто сознательно терпит всякое резкое и обидное слово, при этом не дав повода проступком или словом, тот возлагает на свою голову терновый венец и может считаться блаженным. Ему предстоит увенчаться нетленным венцом в страшный день Суда».
«Знай, что прощать прегрешения тех, кто виноват перед тобой, есть одно из величайших деяний добродетели – и тишина сиянием будет отовсюду окружать твой ум».
Некогда старец Андрей увидел усопшего старца Иоанникия и спросил его, как он поживает.
– Всё у меня хорошо, старче Андрее, – ответил тот. – Здесь, в раю, я держу большую свечу. Мимо проходит Пресвятая Богородица – я вижу Её и радуюсь.
– А наш старец, батюшка Афанасий? Где он?
– Он выше, с великими.
Старец Афанасий, брат по плоти старца Иосифа Исихаста, не особо оказывал послушания своему старцу. Однажды в иконостасе он увидел вместо иконы Христа изображение своего старца. Он недоумевал, кто поместил фотографию старца на место Христа. Тогда он услышал голос: «Сейчас он находится на месте Христа, его слушайся».
Однажды старец Афанасий вместе с другими братиями трудился на сборе урожая. Жарко светило августовское солнце, и отцы, трудясь, иногда позволяли себе отщипнуть винограда. Отец Афанасий не ел вместе со всеми. Тогда старец Сименон Кавсокаливит спросил:
– Может, и ты съешь немного винограда?
– Старче Симеоне, хранить устав в своей келии – это легко. Но намного ценнее сохранять его и вне келии.
В келии святых Апостолов на Капсале был один добродетельный монах – старец Афанасий. В миру он был коммунистом и не хотел жить в Греции. Выезжая за границу в расстроенных чувствах, в порту он вдруг увидел себя в монашеской рясе и с бородой. Он не придал этому значения, однако пришло время, и он стал монахом в келии святых Апостолов.
Однажды на Капсале начался пожар, и старец Афанасий, взяв святые мощи, плача, вышел из своей келии и пошёл в сторону пожара. Огонь приблизился, но вдруг погас сам. Когда старец рассказывал об этом, он плакал. Отец Афанасий был очень уважаемым монахом и скончался в своей келии.
В
21
Монахологий – монастырская книга, содержащая список братии и сведения о каждом монахе.
22
См. Ис. 64:6.