Мясник

— Я всегда говорил, что секс облагораживает, возвышает и одухотворяет человека, — сказал Плеханов и поправил Харитону галстук. — Вот так-то лучше!

И тут Харитон пришел в себя.

Моргнул несколько раз, отгоняя видение…

Но «видение» в виде Милы так и не исчезло, оно продолжало роскошно располагаться на столе, ожидая, что же будет дальше. «Видение» даже глаза прикрыло, слушая чарующий голос Плеханова — своего повелителя…

— Кончай! — гаркнул Харитон.

— Если хочешь, — пожал плечами Плеханов.

Он ловко натянул на Милины ягодицы трусики, хлопнул по ним, одернул юбку и вернул Милу в прежнее вертикальное положение. Нисколько не смутившись, словно демонстрировать свои прелести генералам было ее привычным делом, секретарша прошла на свое место. Села, гордо развернув плечи. И ее пальчики запорхали по клавиатуре компьютера…

— Богиня! — томно сказал Плеханов. — Честное слово, если бы не годы — женился…

Последние слова он произнес уже в воздухе. Подхватив любвеобильного профессора под мышку, генерал Харитон ринулся к нему в кабинет…

— Смотри! — Генерал швырнул на стол фотографии.

— Что это? — безмятежно поинтересовался Плеханов, не притрагиваясь к снимкам.

— Твоя работа!

— Я не фотограф.

— Перестань шутить! — заорал Харитон.

— Если ты будешь так орать, то сюда вбежит Мила, — улыбнулся Плеханов. — И во второй раз я тебя освобождать не буду…

Харитон посмотрел на него бешеными глазами, и вдруг неожиданно успокоился. Профессор Плеханов отличался в управлении не только своими многочисленными романами, но еще и тем, что мог вот так, спокойно, без лишних слов и угроз, любого человека привести в нормальное, психически устойчивое состояние. Как гипнотизер. Как маг.

Маг, мать его… Харитон скрипнул зубами. Волна бешенства вновь захлестнула его. Нахлынула и сошла.

— Развел тут бардак, — проговорил он.

— Разве это бардак? — улыбнулся Плеханов. — Это просто-напросто Мила. Обычная рабочая лошадка… — Он не смог удержать улыбки. — Губы, правда, у нее замечательные!.. А если тебя интересует настоящий бардак, то милости прошу к нам в выходные…

Заткнись! — оборвал его Харитон.

Ты груб. Несправедливо груб.

— Посмотри фотографии, Илья…

— Хорошо.

Плеханов пожал плечами, ну не хочет человек говорить о приятном, так и не надо, его, как говорится, дело. Он взял пачку фотографий и долго, подробно изучая, стал рассматривать их. Затем аккуратно сложил стопочкой и положил на место. На его лице не дрогнул ни один мускул.

Харитон нервно закурил и стал мерить кабинет шагами.

«Ди-кси»? — негромко спросил Плеханов.

Харитон, не отвечая, кивнул.

— Здесь можно говорить спокойно, — сказал Плеханов. — Мои ребята каждый день простукивают этот кабинет на предмет «жучков».

— Да брось ты! — махнул рукой генерал, сигарета неожиданно вылетела из пальцев, пролетела крошечной ракетой и упала на толстое ковровое покрытие. Харитон проводил ее взглядом. Потом подошел и с наслаждением затоптал…

— Все-таки…

— Ерунда все это! — отрезал Харитон. — И «жучки», и вся прочая джеймсбондов-ская муть!.. Оставь в покое, Илья, эти шпионские игры! Ты вот над этим подумай! Видел?..

Он раздраженно ткнул в сторону фотографий.

— Видел.

— И что?

— Ничего.

— Как это ничего?! Да ты понимаешь, что мы сотворили?!

— Эксперимент есть эксперимент! — отчеканил Плеханов, и в его голосе появился металл. Да, этот человек пойдет до конца. Несмотря ни на что…

— Эксперимент! — воскликнул Харитон. — Ты погляди, что он с девочками сделал!!!

— Это не он.

— Как это? — не понял генерал.

Он остановился перед Плехановым, который вальяжно развалился на стуле и негромко барабанил пальцами по столу.

— Как это? — повторил генерал.

— Так…

— Объясни!

— Это уже не Хлынов в том виде, в котором мы его знаем. Это препарат «Ди-Кси»… — Плеханов задумался. — Вернее, даже не так. Это «Ди-Кси-Хлынов». Нечто новое, еще не изученное… Сумма его подсознания и возможностей препарата. Некий новый эффект…

— Эффект! — окрикнул зубами Харитон — Да.

— Этот «эффект» сейчас по Москве ходит и девочек на куски режет! Ты понимаешь, что это такое?!

— Не ори.

— Я не ору.

— Вот и не ори. А то я тебе сейчас укол вкатаю, и будешь ты… — Плеханов не договорил, сплюнул, не стесняясь, на пол. — Тоже мне любитель невинных душ нашелся! Ты хоть знаешь, кого он кромсает?

— Их… — Харитон ткнул пальцем в фотографии.

— «Их»! — передразнил Плеханов. — А ты знаешь, кто они такие, чем занимаются, что делают?.. Может, это такие твари, что им и место на помойке!

— Они девочки…

— Нашел девочек! — закричал Плеханов. — Где ты их сегодня видел?! — Он вскочил со стула и забегал по кабинету. — Девочки. Девственницы. Ангелочки с крылышками… Знаю я этих девочек. Ты бы видел, что они творят!

— Что? — глупо спросил Харитон.

— Я бы тебе рассказал, да ты тут же в обморок хлопнешься! И никакие уколы не помогут!.. Девочки!.. Я не секс имею в виду, ты не думай. Секс — это ладно, это даже совсем наоборот… Девочки!.. — снова повторил он, словно само это слово жгло ему язык. — У нас давно уже нет никакой морали. Нет! Кончилась! Алее!..ц!

Харитон передернул плечами, как от озноба. В чем-то, конечно, Илья прав. И девочки нынче не те, и морали нет, и извращенность кругом, но… Они же маленькие. Крохотные. Слабенькие. Беззащитные. Их на руках носить хочется. И по попкам шлепать, когда нашалят…

По попкам! Вот этот монстр и шлепает их — одну за другой, одну за другой. Режет

на куски секционными ножами. Вырывает глаза. Режет уши. Пальчики на ногах отрубает. Пилой пилит косточки. У живых еще, между прочим…

У живых!

Проклятый «Ди-Кси». Проклятый Плеханов. Проклятое время. Проклятый мир.

А как все здорово начиналось!

Все эти разговоры о науке, о прорыве, о настоящем открытии, о деньгах, о славе, о безумном мире, который уйдет в прошлое после этого изобретения. О той — может быть, первой и единственной — попытке, когда человек сможет заглянуть в себя. По правде. Без налета вымороченных законов, v морали и прочей чуши, которая налипла на него тысячелетней коркой цивилизации. Все, заглянули. В самого себя.

Алее.…!

И все эти многочасовые разговоры, когда опьяненный перспективами Плеханов без запинки сыпал формулами и непонятными терминами, пытаясь объяснить, что на самом деле такое этот таинственный препарат.

— Это наше будущее! — горячился Плеханов.

— Говори толком.

— Ты все равно не поймешь. Мозгов не хватит…

— Почему? — обижался Харитон.

— Подожди, не перебивай! — кричал Плеханов. — И не обижайся, Володя, у меня самого «крыша едет», когда я начинаю в это вникать…

— Значит, ты псих!

— Не перебивай!.. — Плеханов поднимал вверх свои жилистые руки и пытался объяснить: — Этого «Ди-Кси» на самом деле в природе нет, и в то же время природа состоит только из него. Из него!..

— Умно! — хохоталХаритон. — Очень научно!

— Убью, молчи! — орал Плеханов. — Это функция. Это сумма функций. Цепь случайностей. Но — определенная цепь!.. Понимаешь? Если вместе сойдутся семь факторов, они, конечно же, не факторы, но назовем их пока так, и потом — слушай внимательно, генерал! — произойдет некая уступка. Неважно в чем, главное — уступка! Теперь — все! «Ди-Кси» создан и начал жить. В тебе, во мне, везде…

— Ты мне толком объясни, как дурак дураку, — просил Харитон. — Надо что-то выпить или достаточно облучить «кролика»?

— Ни то и ни другое! Вводится инъекция, а затем — нужно просто ждать…

— Ждать?

— Да. Ждать, пока не наступит та, необходимая для человека, для данного человека, разумеется, для «кролика», цепочка случайностей, чтобы в нем родился истинный препарат «Ди-Кси».

— Значит, инъекция — не препарат!

— Конечно, нет!

— А почему нельзя поместить «кролика» в лабораторию? Так же удобнее наблюдать…