Весы совести

Несколько дней прошли однообразно и только по телевидению трещали новости о назревающем глобальном конфликте в Королевском секторе, который разросся на Курортный и перекинулся частично на Прибалтику. Алекс смотрел новости, лежа головой на коленях Леона. Тот пил кофе и смотрел на массовую эвакуацию из горячих точек. Как террористы подрывались шагая с мирным населением. Как геройствовали люди.

- Парни, мы уезжаем. - Выдал Степан.

Две головенки повернулись на выросшего в дверях мужчину.

- Что собирать? - спросил Леон.

- Ничего, только документы. - Степан подошел и протянул две маски. - Все уже готово, так что натягиваем и идем.

Парни послушно одели маски поправив их, разгладив и погасив все сигнальные огоньки на коже, которые показывали правильность наложения. Степан дотронулся большим пальцем левой руки до правой скулы Алекса и маска прилипла как живая кожа, даже ощущения наложения пропало. Так же поставил замок на лице Леона. И они встали и вышли из квартиры. Эскулап уже ждал со своей сумкой. Он был сейчас представителем афро и с дредами, в рубахе поверх футболки, пятнистых штанах армейской расцветки. Сами парни были менее колоритные, но дополняли группу.

Степан вошел в лифт швырнув в квартиру круглый диск. Дверь закрылась и послышался хлопок. Они ехали вниз пару минут и вот двери распахнулись. В холле дома их уже ждали люди Баскервилли. Степан выяснил, что Маро был допрошен с пристрастием, что его затерли и что Зария орала на него как полоумная, заявляя, что Баскервилли могли защитить Информатора.

Степан не мог сейчас уйти от этих людей не заставив реагировать. А среагируют они быстро. Упустить Информатора, это еще хуже, чем допустить порчи тушки Переговорщика. Информаторы личности неординарные и за них особо больно потом всем. И Информатора Компас выбирает сам, лично. Так что сейчас Степана не просто охраняли, а пасли по всем периметрам.

Они вышли в подземный гараж и их посадили в тонированную машину. Колонна из шести автомобилей тронулась в путь, как только клиенты заняли свои места. И покатили они по городу, где уже едва ощущались волнения. Людей на улице было гораздо меньше. Машин тоже.

Степан смотрел сводки в телефоне. Алекс в окно. Леон сидел впереди и лениво осматривал соседние машины. Доктор казалось заснул. Город затихал как перед бомбежкой. Водитель плавно свернул и они покатили по трассе, а потом помчались по пустынной дороге среди редких деревьев, среди полей…

Алекс потянулся стоя в небольшой комнате, где были только кровать да тумбочка.

- Котя, иди сюда. - Раздалось с кровати.

- Я хочу в душ. - Парень повернулся.

- А я хочу тебе вставить. - Степан поманил его пальцем. - Котя, иди сюда.

Алекс подошел. Его тут же уложили на кровать, залезли сверху и ворвались. Алекс выдохнул. Они опять были только вдвоем не считая Эскулапа в соседнем номере. Леон уехал на очередное задание. И Степан отрывался на парне как мог.

Они уехали из сектора в котором разгорелся пожар недовольства и законникам пришлось вводить регулярные войска в горящие районы. Со дня начала "революции за независимость Стран" прошло всего две недели, а казалось война уже идет год. Беженцы, перебежчики, партизаны, открытые столкновения как организованных масс, так и простого люда. Особо сильно страдает центральная часть трех секторов, словно там из земли повылазили черви и поползли в разные стороны.

Степан отозвал многих из ключевых фигур, а так же Сводника и его питомцев. Серафима схоронилась под землей, как и все ее соратники. Гравинка не успела и ее застрелили. Степан покачал головой. Что поделать, женщина она вспыльчивая, видать кто-то из давно точивших на нее зуб решил под шумок убрать склочницу.

Сам Степан передвигался перебежками от одной лежки к другой, хотя тут еще не было активных действий, но уже ощущалось напряжение в воздухе. Повсюду вооруженные патрули, нервные взгляды как в небо, так и на землю. Ведь за каждым холмом может быть нора и оттуда вылетят вооруженные зубоскалы и все, война написана маслом и кровью…

Леон вышел в еще работавшем аэропорту. Его встретили. Его повезли. И он стал свидетелем того, что в городе вообще никто и никуда не собирается уезжать. Такое ощущение, что сюда не придут военные и не начнут драку. В этом месте, где сосредоточенны главные силы обороны сектора, была тишь да гладь…

Маро перевез его брат. Он приехал из-за океана и собрал его в три секунды. А затем погрузил в самолет. И вот они уже на другом континенте. Сектор Бразилия. Сектор карнавалов и самый "чистый" на весь материк. Брат, Ульви Талло был известным художником и таким же неординарным человеком, как все его друзья. А друзей у художника Талло хватало.

Маро встал с постели, услышав музыку и смех. Он вышел из своей не маленького размера комнаты. Прошел по коридору и стал свидетелем очередной загульной пьянки. И все бы ничего, если бы это не была очередная оргия.

- Ульви, а это твой брат? - раздалось сбоку.

- Ага! - выдохнул лежавший на столе художник, которого объезжала пышногрудая наездница.

- А он ничего. - Улыбнулась девушка развернув к нему личико.

- Девочки, мой братишка не по бабам. - Ульви схватил было встающую рядом женщину. - Не надо, Инна. Не трогай его. У брата сейчас настроение убить кого ни будь. Так что я весь ваш!

Маро только головой покачал. Женщины с визгом кинулись на братца и вокруг пляшущие или трахающиеся люди только громко рассмеялись. Он покачал головой и пошел в сторону выхода на улицу. Вернее на один из балконов, который был настежь раскрыт. Было душно, а с улицы шел прохладный ветерок.

На балконе никого не было из "одетых" гостей. Стоял только один парень. Он облокотился о перила и смотрел на вечернее небо. Маро стрельнул взглядом по его подтянутой фигуре и замер. Точно такие же пропорции. Даже слегка мышцы на руках обозначались. Он был в облегающей футболке, свободных спортивных штанах. Босиком стоя на дощатом полу и поигрывая одной ногой, раскачивая пятку в разные стороны удерживая одним пальцем, казалось он чего-то ждал.

Маро моргнул, но парень не исчез. Он вздохнул.

- Ульви, я не хочу пить. - Выдал он слегка хрипловатым голосом.

- Я не Ульви. - Медленно произнес Маро.

- Да? - парень повернулся. - А, извини.

У Маро перехватило дух. У парня часть лица покрывал шрам от сильного ожога. Парень кривовато улыбнулся.

- Что, красавчик, да? - он повернулся полностью. Его рука, которую Маро не было видно, была частично пересеченная тонкими линиями шрамов. - Авария. - Он улыбнулся, хоть и кривовато, но кольнуло в сердце.

- Понятно. - Маро подошел к перилам. - А я вот недавно от инфаркта отошел.

- Да? - парень удивленно вскинул бровь. - По тебе не скажешь.

- Ну да. - Маро улыбнулся. Оперся о перила и выдохнул воздух. - Несколько месяцев прошло. Еще до войны в Королевском.

- А… - Парень повернулся лицом в сторону перил. - Сильно его любил?

- Что?

- Ну, Ульви всем рассказал, что бы мы тебя не тревожили. Одного тебя он оставить боится, а менять образ жизни не намерен. Вот и решил посвятить друзей, что бы тебя не доставали. - Парень улыбнулся. - Я Рик. Рик Тайлерс. - Парень протянул руку.

Маро пожал ее и мог поклясться, что парень не из слабаков.

- Приятно познакомиться, Рик.

- Ага. - Парень повернулся лицом к небу и вдохнул полной грудью. - Так ты его сильно любил?

- Знаешь, пошел бы ты…

- Ну ага, щаз! - парень улыбнулся. - Я тут виды на тебя имею, так что не пойду… если только с тобой вместе. - Улыбнулся он.

- Прости что? - опешил Маро.

- Ну как что? - Рик повернул голову и заулыбался искренне и обезоруживающе. - Я говорю, что запал на тебя такого буку и по посылу пойду только на твой и с превеликим удовольствием. - Стрельнул он глазками слегка улыбнувшись.

- Ты дебил? - Маро оторопело уставился на наглеца.

- Может быть. - Пожал плечами парень. - Или тебе с боевыми наградами, - он ткнул пальцем в свою щеку, - не особо возбуждают?