Весы совести

Наскоро вытерев тело и обернув бедра полотенцем, Степан вышел из ванной и увидел замершую на пороге Атайя. Она показала ему пакет с припасами съестного. Он только кивнул и пошел в сторону спальни. Нетерпение было на лицо и девица его не интересовала. К тому же усмирять кайтонского убийцу… Замерев на пороге спальни, Степан обернулся. Ну конечно! Атайя! А он-то и не сразу ее вспомнил, так как тогда ей было от силы четырнадцать и она с тех времен сильно подросла, похорошела и стала цепной псиной.

Нет, с этой малюткой его члену не по пути. Она не "прошита", не обучена послушанию и совершенно не жаждет оказаться в его объятиях. Да и может чего доброго заподозрить вдруг потраханную попку своего начальника причастной к Степановскому члену. Не, нужно поменьше ей на глаза попадаться. Целее будут все. Хотя, Зария так сладко стонала…

Степан шагнул в комнату и приблизившись к кровати, стал залезать на нее обгладывая голодными глазами спящего. Он потянул одеяло. Паренек спал голышом, что порадовало его "клиента". Жадные руки стали поглаживать его ноги, бедра, теребить член, надавливать на живот и пробирались к груди. Присосавшись к маленьким сосочкам, он перевернул его с боку на спину. Потом стал облизывать кожу, присасываться к ней. Жадно засосал его приоткрытые губы.

Оторвался он от своего занятия только для того, чтобы осмотреться. Его глаза нашли на прикроватной тумбочке неприметную пачку от презервативов и тюбик, которые он проигнорировал, когда любовался спящим. Теперь же взяв в руки такие необходимые вещи, он быстро вернулся к безмятежно спящему парню.

Быстро усевшись между его ног, разведя их в стороны, Степан смазал свои пальцы и стал поглаживать сжатую дырочку. После нескольких неспешных поглаживаний он стал слегка надавливать. Вскоре попка его пропустила. Одной рукой он согнул ногу в колене и поднял вверх, укладывая на живот, открывая более свободный доступ к анусу, в котором скользили его пальцы.

Степан облизывался, поглядывал на спящее лицо и смиренно ждал, когда стеночки прямой кишки будут достаточно растянуты. Все же рвать игрушку он не хотел. Еще неизвестно сколько ему тут торчать. Да и потом, не факт, что другая игрушка понравится. А менять игрушки в гостях признаки дурного тона.

И вот в тело спокойно входили три пальца. Степан заулыбался. Вскрыл пакетик, достал лучшее изобретение человечества и стал его натягивать на свой стоявший колом член. Добавил смазку. Заулыбался и присел ближе. Уложил ноги парня на свои бедра. Подложил под его зад подушку. И вот, плавно стал погружать головку в расслабленную дырочку. Даже замурлыкал от удовольствия. Дырочка жадная, захватывала его со всех сторон.

Степан посмотрел на парня. Нет, возвращать его он не станет. К тому же, походу некуда. Ну, это стоит разузнать подробнее. А вот отдавать игрушку он не будет. Сначала его маленький Алекс потыкается в эту дырочку, потом его трахнет Леон, а уж потом и продать можно. На этой мысли он вошел на всю длину и замер, ощущая тепло вокруг своего члена. А потом сорвался в быстрый ритм.

Тело спящего сотрясали толчки, был слышен легкий скрип кровати, тяжелое дыхание и сопение. Степан перехватил бедра поудобнее и слегка приподнял его, приподнимаясь сам. Рваные движения заводили его самого, а податливость тела заставила его животную натуру высунуть нос. И он сорвался в дикий ритм.

Нет, надо будет Алекса так же спящим потрахать, сладко подумал Степан резко подавая бедрами, оставляя синяки руками. Хотя, Степан осмотрел спящее лицо, с котей я буду ласков. Это со шлюшкой можно не заботиться о всякой там нежности. На то и шлюшка. А котика обижать нельзя. Котик заболеть может и свое собственное сердечко плакать будет. Нельзя что бы Алекс заболел! Сладкий мальчик…

Степан повернул бедра, удерживаемые руками и продолжил долбиться в тело безвольного раба. То, что парень стал его рабом, к гадалке не ходи. И то, что он его продаст сразу же, как только парни наиграются с ним, тоже. Вскоре собственное тело сладко стало сводить предоргазменной волной судорог. Спину простреливало, бедра сжимались, стремясь повернуть его так, чтобы развратный член потерся и так, и эдак. Степан застонал. Ритмично набросился на безвольное тело и с рыком кончил. Отвалился в сторону от лежавшего рядом тела и улегся на спину. Истома разливалась по телу приятной волной.

- И все же ты не мой сладкий котенок. - Изрек Степан, одним движением сорвав с себя презерватив, завязал его и поморщившись бросил в угол кровати.

Надо будет сжечь. В эпоху клонирования и "пакетирования" биоматериалы известных личностей на вес золота. А личность он известная. Даже тут, в логове Баскервилли ему не помешает быть куда более осмотрительным. Благо с Зарией были и резинки и "бесшумная" комната. Но, Атайя, это такой мелкий паршивец, что ухо держать надо востро. Иначе… привет кастрация! И это еще минимум… Ведь после этого котя… ох-хо-хо-о-ох...

Степан покосился на лежавшего парня в той же позе в которой он его оставил. Отметив, что уже пришел в себя, и ну никак не ощущает сытости, он полез на парня повторно…

Степан предстал перед Зарией сытый и довольный. Лениво попивая предложенный бренди, он сидел на диване в одной из залов.

- Слушай, мне тут можно сказать мой член покоя не дает. - Выдал Степан в наступившей паузе при серьезном разговоре.

- Неужели хворь подхватил? - притворно ужаснулась она.

- Нет, я незнакомых котят в резинках жарю. Тут другое дело.

- И что тебе пришло на ум?

- Я там видел кое-какую мордашку и хочу убедиться в сладости объятий.

- Боги, Степан! - Зария заерзала на месте, приспосабливая задницу так, чтобы тупая еще не сошедшая боль не допекала ее.

- Ну а что такого? Сабля показал смазливого котика, и спрятал. Раззадорил мое любопытство и решил его подогреть. Я же теперь мучаюсь вопросом: насколько это сладкий котик?

- Степан, тебе что, правда любой сойдет?

- Да. Если я хочу трахаться, сойдет и образина, благо рожу прикрыть полотенцем можно, или трахать сзади. - Пожал он плечами.

- Ты вообще понимаешь, что первая линия сейчас сотрясается?

- Ага. И там Мильер.

- Мильер? Палач? - глаза у Зарии расширились, ноздри затрепетали. - Что она там делает? Она же твою задницу сопровождать должна была!

- Ну и как ты видишь, ее тут нет. - Он вздохнул. - Если на первой линии она не издохла, в чем я сомневаюсь, найди ее и скажи, что котя который мне завтрак принес должен быть передан мне. И желательно не делать вид, если он конечно правда жив, что его типо шальная пуля на тот свет отправила.

- Ради шлюхи подставлять людей? - Зария недоуменно вскинула бровь.

- Не ради шлюхи, а ради того, кому она может достаться, если еще жива. - Степан барабанил пальцами по спинке дивана на котором сидел. - Зария, я ведь со Сводником дела имею. А вот он как раз готовит игрушки для личностей куда как серьезных, нежели обитающие в этом секторе.

- Но, что если он уже остывает?

- Значит нужно узнать это наверняка. Он недурен собой, если судить по мордашке. К тому же арабик. Его "прошьют", обучат и станут задницу подкладывать, или передком работать. И будь уверена, вскоре пет Араб станет знаменит в определенных кругах.

- Задание?

- Именно. - Кивнул Степан. - И я нашел приемлемую игрушку. Что еще он будет делать, мне не сказали. А вот пропорции, рост и эти глазенки. - Он заулыбался. - Подкупают. Да и с оружием он знаком. А так как его подготовят, то и мозолистые ручки станут мягонькими, с ядовитыми коготками. Так что ищи его.

- Понятно. Значит Мильер его знает в лицо?

- Да. И надеюсь она не издохла сама.

Зария только кивнула. Потом они продолжили обсуждать еще одну ситуацию, как оказалось очень нетерпящую отлагательств, в чем Степан убедился на приведенных доводах и примерах.

Прошло еще несколько дней. Степан общался с Зарией, беспощадно трахал парня, ждал прибытия Мильер, которая оказалась не просто жива, а еще и нагло отстреливала границы конфликта. Все же она не просто палач. Она жадная до зрелищ и казней. В итоге весточка, которую ей отправили, не порадовала ее. Про какого именно паренька говорилось в послании она сразу поняла. И паренек на свою беду был жив. Ну хоть удави, ради его же блага!