Страница 8 из 20
Следом за литературой прошел русский, но знакомство с Бидией и Али так и не состоялось. Директриса попросила несколько классов собраться в актовом зале по какому-то важному делу.
Когда все расселись, Антонина Петровна вышла вперед и объяснила причину собрания:
– Ребята! Вас попросил сюда прийти следователь Иванов из нашего отделения милиции. Он хочет видеть всех учеников, у которых преподавала Марья Ивановна. Он задаст вам несколько вопросов, постарайтесь ему помочь. Сергей Сергеевич, пожалуйста…
С первого ряда поднялся мужчина в милицейской форме, среднего роста, с озорными глазами. В усах его пряталась лукавая улыбка. Он сдвинул на затылок и так едва держащуюся на голове фуражку, лихо развернулся на одном каблуке лицом к школьникам и начал говорить, заткнув большие пальцы рук за ремень:
– Здравствуйте! Меня зовут Сергей Сергеевич. В общем так, ребята. К нам тут поступило заявление от Екатерины Михайловны – мамы вашей учительницы по математике. Мы думаем, что это чьято… не очень умная шутка, но, с другой стороны… С другой стороны – пропал человек. Так вот, вчера Екатерина Михайловна попрощалась утром с Марьей Ивановной, и та отправилась в школу. А домой не вернулась. Зато… – следователь обвел сидящих проницательным взглядом, – вечером Екатерина Михайловна услышала за дверью какой-то шум и открыла дверь. А там – поросенок, разряженный в одежду ее дочери!
Все невольно засмеялись, представив себе эту картину, но Сергей Сергеевич повысил голос и продемонстрировал, что даже озорные глаза могут глядеть сурово:
– Не очень-то умно! И зло! Так шутить над старой женщиной!
Прыщ хрюкал, спрятавшись за спинкой стула, а Бес сложил руки на груди и криво улыбался. Довольно громко, так что многие услышали, он сказал:
– Кто бы это ни сделал, одобряю! Ряженый поросенок – это сильно… Снимаю шляпу!
– Урод моральный! – немедленно отреагировал Федор. – Да кроме тебя на такую гадость никто не способен!
– Помолчал бы, Стрелец! Надоел ты мне, гляди… Обстряпаю одно дельце, и до тебя ведь руки дойдут!
Следователю пришлось прикрикнуть:
– А ну-ка потише! Вы хоть напрягли бы свои извилины – что все это значит?! Одежда – на свинье, а самой учительницы нет! Может, она в больнице, а одежду какой-нибудь умник из гардероба выкрал… – Сергей Сергеевич выдержал паузу, а потом громыхнул: – А может, с трупа снял кто?!
В зале мгновенно стало тихо, и кто-то из девочек даже всхлипнул, представив себе такой ужас.
– Короче. Прошу к сказанному отнестись очень серьезно. Если кому-то известно местонахождение Марьи Ивановны, или он что-нибудь слышал, или предполагает, что с ней могло произойти, – немедленно сообщите мне.
Тут же с места раздался чей-то робкий голос:
– А разве она не больна? Антонина Петровна сама же нам говорила…
Сергей Сергеевич нахмурился и посмотрел на удивленную Антонину Петровну. Та выдавила из себя:
– Я говорила?!
– Вчера, на уроке… Когда объявили, что профессор Зеро ее заменит!
– И чем же, я сказала, она больна? – робко попыталась уточнить Антонина Петровна.
– Свинкой… – Говоривший поперхнулся, так несуразно выглядело это заявление.
В зале опять расшумелись, раздались смешки, и Сергей Сергеевич сурово отчеканил:
– Так. Класс, в котором вчера вел урок профессор… как там его, – остается, остальные – свободны. Антонина Петровна, вы тоже останьтесь.
Отпущенные разошлись, бросая заинтересованные взгляды на оставшихся, а Сергей Сергеевич посмотрел на часы и произнес:
– До начала следующего урока – три минуты. Предлагаю сейчас общими усилиями воссоздать картину в целом, а потом на переменах и после уроков я побеседую с каждым из вас в отдельности. Кто может кратко изложить события этого урока?
Тут же взметнулась рука Гали Бойко. Следователь кивнул:
– Рассказывай.
– Я немного задержалась, понимаете? Иду я, спешу в класс – ну, не хочется опаздывать на любимый урок, понимаете, – и тут слышу. Антонина Петровна с кем-то на лестнице беседует, а он говорит: «У Марьи Ивановны свинка». Я в класс прибежала, говорю, как жаль, что сегодня Марьи Ивановны не будет. И тут заходят они. Антонина Петровна и этот… Толстый, большой такой, лысый… На профессора совсем не похож… Я сразу заподозрила, что здесь что-то не то…
– Да ты что говоришь? – перебила ее Таня Арутюнян. – Он, конечно, высокий, но худой как палка. И волосы черные, назад зачесаны…
Тут посыпалось со всех сторон:
– Карлик противный!
– Шкаф!
– О чем вы? Интеллигент и в очках!
Посреди общей сумятицы вдруг раздался негромкий голос Кости Филонова, который почему-то услышали все. Он проговорил страшным шепотом, с округлившимися от ужасной догадки глазами:
– Ребята! Он нас загипнотизировал!
Весь день был посвящен расследованию, и было не до знакомств. На переменах следователь вызывал ребят по очереди, кого-то даже по два раза. Порядок вызовов был подчинен интересам следствия, так что Аня попала к Сергею Сергеевичу одной из последних, уже после уроков.
– Русакова Анна?
Аня кивнула.
– Садись. Ты ведь новенькая?
Аня опять кивнула.
– Понятно. Вот я и решил поговорить с тобой после других. Все равно вряд ли ты много знаешь.
Аня промолчала. На самом-то деле она знала куда больше остальных – из своего сна, но говорить об этом или нет? Следователь достал сигарету и помял в пальцах. Ему явно хотелось курить. Он с сожалением отложил сигарету и спросил:
– Скажи, этот профессор, как он выглядел, по-твоему?
Аня подробно описала внешний вид профессора, добавив про различия в его внешности в начале и в конце урока, особенно про изменения в глазах. Сергей Сергеевич внимательно ее выслушал, потом прокомментировал:
– Очень любопытная деталь, про глаза… И знаешь, что еще любопытно? Почти все в классе описывают этого профессора по-разному. Кроме нескольких человек… Трое – включая тебя – так, как это сделала ты. Двое видели лишь расплывчатые очертания. И снова трое, просто бред какой-то, – как высокого человека с пустыми глазницами и с посохом в руке, одетым в темно-красный плащ с капюшоном…
Аня неожиданно для себя выпалила:
– Первые трое – это я с Федором и Машей. Те, кто видел очертания – Али с Бидией. И трое остальных – Бес, Прыщ и Морда. Так?
Сергей Сергеевич заинтересованно поднял брови:
– Так. А ты откуда знаешь?!. А может… Вы что, договорились? Ну конечно! Боже, ну я и кретин!
Аня вдруг почувствовала решимость, в голове у нее сложилась четкая и ясная картина.
– Мы не договаривались. Капитан, где сейчас находится свинья?
– Где? – Казалось, Сергей Сергеевич был немного смущен. – Ну, в специальном месте… в качестве вещественного доказательства…
Аня строго на него посмотрела. Она сама не знала, откуда у нее появилась такая уверенность, но она чувствовала это нутром.
– Вот что, – проговорила она медленно и с расстановкой, глядя ему прямо в глаза. – Ни в коем случае ее не убивайте! На ваш карбонад денег я дам. Ведь эта свинья и есть Марья Ивановна!
Сергей Сергеевич смотрел на нее совсем ошарашенно. Сигарета в его руке была сломана и размята.
– Про карбонад-то ты откуда…
А Аню понесло уже дальше.
– И еще. Приметы человека, которого я вам описала, милиции известны. Советую установить за ним слежку. Не знаю, впрочем, что это даст… Он и сам был, так сказать, загипнотизирован. Сейчас вряд ли что помнит. А когда вспомнит – взять его будет невозможно…
– Аня, – Сергей Сергеевич оправился от первого потрясения и сделал попытку взглянуть на вещи здраво, – может, ты перестанешь разыгрывать из себя ясновидящую и расскажешь, что тебе известно? А я…
– Послушайте! В левом кармане – теряюсь в догадках, зачем вам столько – у вас лежат три зажигалки. Вас уже дважды не представляли на майора из-за строптивого характера, на левом плече у вас татуировка: «Лена, я тебя люблю», а на правом…
– Стоп, стоп! Про правое не надо! – испугался следователь. Потом, подумав, добавил: – Хорошо! Все равно у меня нет других объяснений происшедшему… Я сделаю так, как ты говоришь. И денег на карбонад не надо…