Страница 19 из 20
Разговаривая, они вышли из леса к замку. Наконец настала грустная минута расставания.
– Я вас не буду дальше провожать, – сказала Мирабель, остановившись возле своего чертога. – Не хочу смотреть, как вы покидаете остров. А так – можно представлять, будто вы где-то здесь, рядом.
Аня с горьким удивлением поняла, что за короткое время она успела привязаться к Мирабель, как будто знала ее тысячу лет. А ведь они и разговаривали-то немного! Ей захотелось даже обняться на прощание. Словно почувствовав этот порыв, Мирабель кинулась ей навстречу и стиснула в своих руках, прошептав:
– До свидания, дорогая! Ты не представляешь, как я рада была тебя видеть!
– Я тоже, Мирабель. Пока!
Расставшись, Аня уже не оборачивалась, словно боялась спугнуть странное чувство общности, возникшее напоследок. Они с Вороном прошли прежним путем обратно и лишь на взморье кинули прощальный взгляд на остров. Он все так же вздымался над морем зеленой пеной деревьев и белоснежными облаками у горных круч, но Аня поняла, что теперь остров для нее будет навсегда другим. Теперь здесь осталась и частичка ее души. И – Мирабель.
Ворон кивнул ей и взмыл вверх, опустившись на последнем камне у полосы окружающего остров тумана. А потом нырнул в него и пропал. Аня побежала по камешкам и вскоре, пройдя туман, присоединилась к своему проводнику. Не чувствуя усталости, легко следовала она за ним, как завороженная наблюдая за светящимся следом от разрезающих мрак крыльев…
Не заметив как, добралась Аня до своей льдины. Ей было грустно и одиноко. Ворон решил подбодрить:
– Не вешай нос, Аня! Впереди тебя ждут великие дела! – Потом, поняв, что эти доводы не действуют, переменил тактику: – Да и в школе денек будет не из легких. Так что расслабляться нельзя!.. Хотел я с тобой заняться еще кое-чем, да времени совершенно нет. Скажу только главное: помни, что я говорил о твоих силах. Верь в них! – А напоследок небрежно бросил: – Да, и снова о будильнике. Батарейки не забудь поменять – совсем сели, пока он трезвонил.
Последние слова подействовали на Аню как ушат холодной воды, и она пробкой выскочила из сна, забыв даже попрощаться.
Глава 10. Заговор раскрыт
Будильник хрипел, видимо, сорвав голос. Аня хлопнула рукой по кнопке, в будильнике что-то булькнуло, и он замолчал совсем. Урок должен был начаться через пять минут.
С такой скоростью Аня еще никогда не собиралась. Поглощая на ходу йогурт с творожным сырком, она успела умыться, одеться, причесаться и радовалась про себя, что сложила портфель накануне.
Зато, серьезно проспав, она как следует выспалась. Настолько отдохнувшей Аня себя давно не чувствовала и теперь мчалась к школе, обгоняя одиноких прохожих. Правда, приходилось тормозить перед лужами, чтобы их не обрызгать: за ночь погода испортилась и на улицы пролился немалый запас воды. Заметно похолодало, и спасал Аню только бег – оделась ведь она по-вчерашнему.
Вот наконец и школа.
Влетев в класс, Аня столкнулась с суровым взглядом Антонины Петровны, которая решила, что такой важный урок, как математика, негоже и дальше замещать чем-нибудь несерьезным вроде географии, и самолично взялась его проводить. Оценив Анины извинения и запыхавшийся вид – значит, спешила, – Антонина Петровна после некоторых колебаний все же разрешила ей войти и сесть.
– Опять опаздываешь! – прошептала Маша. – А Федя снова тебя у школы караулил, узнать хотел, как ты созвонилась с Сергеем Сергеевичем.
– Ой! Я совсем забыла… – Только сейчас Аня вспомнила, что она обещала ребятам. – Что же теперь делать?
Маша с укором на нее посмотрела, но нашла в себе силы сказать:
– Сейчас уже ничего не поделаешь. На перемене с Федей посоветуемся.
До звонка Аня просидела как на иголках, перебирая все возможности – позвонить после урока Сергею Сергеевичу из учительской, сбегать домой… Но по всему выходило, что ни то, ни другое не получится. Домой не успеть – перемена маленькая, а из учительской не будешь же кричать: «Караул, наркотики! Сергей Сергеевич, приезжайте скорее».
Поэтому, когда урок закончился, Аня предложила:
– Давайте дождемся большой перемены, я хоть домой смотаюсь, а пока можно за Бесом следить. Вы уж извините, что я такая… забывчивая.
Она ждала, что друзья будут ее ругать, но Маша, видимо, отпереживала свое уже на математике, а Федор только вздохнул:
– Ладно уж… С кем не бывает! Давайте лучше и в самом деле БМП из виду не упускать.
Они повертели головами в поисках троицы своих противников, но тех нигде не было. Хорошо, хоть Али стоял на виду, доступный для обороны. Этим и пришлось ограничиться. Поглядывая на Али, друзья тихонько переговаривались, обсуждая вчерашнее занятие Ани у Сущего.
– А тот мужик, который из администрации звонил, – папаша Эдичкин, это точно, – поделилась своим мнением Маша. – Ему как сыночек нажалуется, так он сразу тут как тут. Когда с Али у них стычка была, помнишь, Федор? Сразу прибежал! Так и в этот раз, нажаловался ему про психологическую практику из-за волейбола.
– Наверное, – согласился Федор. – На него похоже.
– Как у тебя коленки-то, Маша, ничего? – вспомнила Аня.
Маша надела непрозрачные колготки, и ссадин видно не было.
– Ничего, – отмахнулась она. – Зеленкой смазала.
Сосредоточенные на Али и на коридоре, откуда могли появиться Бес с Прыщом и Мордой, друзья не обращали внимание на прочих. Аня вспоминала между делом свои ночные приключения, как вдруг почувствовала сзади какую-то помеху.
– Аня, – дергал ее кто-то за рукав.
Она обернулась и увидела Костю Филонова, с улыбкой до ушей. Он радостно сообщил:
– У тебя вся спина белая!
Аня принялась оборачиваться, пытаясь разглядеть, что там такое, и недоумевая, где она могла испачкаться, когда заметила нахмурившееся лицо Федора и еще больше расплывшееся в улыбке – Костино. Он поспешил ее опередить, пока она не догадалась:
– Да ты не переживай, под кофточкой не видно!
Маша невольно улыбнулась, но тут же взяла себя в руки и со вздохом – мол, как только таких балбесов земля носит – произнесла:
– Филонов! Шел бы ты отсюда, а?
– А чего вы все одни секретничаете? – обиделся Костя. – Можно мне тоже с вами?
Его наивное лицо было таким беззащитным и простодушным, что Аня даже пожалела, когда Федор сказал:
– Нельзя. Извини, но у нас важное дело.
И тут Аня вдруг услышала, как рядом с ухом кто-то громко произнес:
– В портфель ему положишь! Ясно?
– Кому в портфель? – обернулась она.
– Чего? – одновременно спросили Федор и Маша.
Рядом никого не было. Костя напоследок бросил на них разочарованный взгляд:
– Могли бы и взять… В волейбол так хорошо вместе играли!
– Так какой портфель-то? – повторил Федор, когда Филонов немного отошел.
– Не знаю. Кто-то рядом сказал, что ему надо что-то положить в портфель. Мне показалось, что это голос Беса… А Костю жалко.
– Беса вряд ли. Вон он, – показал Федор в дальний конец коридора, где вся троица только что появилась, направляясь в их сторону с довольным видом.
– Но я же ясно слышала!
– Кроме Кости, некому было, – недоуменно возразила Маша. – Хотя это точно не он, я в это время как раз на него глядела.
– Ладно, лучше смотрите в оба, а то опять их упустим или прозеваем что-нибудь важное, – прервал их размышления Федор. – Аня, ты давай в класс, будто бы к уроку готовишься, я здесь останусь, а ты, Маша, к Али иди, спроси о чем-нибудь. И рядом с ним будь, не давай БМП к нему одному подходить, – что-то мне их лица не нравятся!
Аня пошла в класс и стала перекладывать у себя на парте тетрадки с места на место, хотя давно уже была вынута та единственная, что была нужна к следующему уроку – музыке. Ждать пришлось недолго. Как видно, ни Федина, ни Машина боевые позиции задействованы не были, потому что вскоре дверь открылась и Бес с Прыщом и Мордой зашли внутрь. Бес мгновенно окинул взглядом класс и, как Ане показалось, при виде ее что-то судорожно начал соображать, а потом деланно улыбнулся и подтолкнул Прыща в ее сторону со словами: