Страница 19 из 33
— Санька… ооо… Едь сюды… ыыы!..
Снизу с реки донесся ответный крик.
Через десять минут лодка плыла обратно, и, налегая на весло, Санька с опаской поглядывал на смесь лохмотьев и мороженого мяса, тяжело лежавшую на корме лодки. По течению лодка шла быстро, и скоро из-за высокого обрыва на берегу Илыча появились домики поселка.
— Огого… гооо… гооо! — далеко разнесся по лесу голос Ильи, когда до деревни оставалось еще с версту. Из избы вышел мужчина и, приставив руки козырьком, стал всматриваться в лодку, на которой Илья вез свою страшную находку.
Прошло шесть часов, прежде чем отогретый, обмытый и весь вымазанный жиром, смешанным с отваром целебных трав, Зыбков окончательно пришел в себя. Есть ему не дали ничего, кроме воды с сахаром. Как только дар речи вернулся к Зыбкову, его первым вопросом было:
— Сементов где?
— Какой Сементов-та?
— Мой товарищ… второй… который со мной…
Никого больше Илья в лесу не видел. Зыбков рванулся на скамье и застонал от нестерпимой боли в ногах:
— Старик, давай людей… охотников… сейчас в лес пойдем Сементова искать!..
В коротких словах Зыбков рассказал о том, что с ними произошло. Пока он рассказывал, трое молодых зырян уже снаряжались на поиски в лес. Санька с ними.
— И я с вами, — решительно заявил Зыбков и сделал попытку подняться со скамьи, но тут же упал на нее снова.
— Куды ты?.. На руках тебе несть… Одни без тебе скорее найдем… сиди, — уговаривал Илья…
Спустив лодку, охотники добрались до того места, где Илья нашел Зыбкова. По глубокой борозде они безошибочно шли его следом, несмотря на то, что была ночь. Слабые лунные блики давали зырянам достаточно света. Не останавливаясь, размеренным шагом шли до полуночи, но никакого человека не было. По их расчетам они прошли уже не меньше десяти верст от места, где был найден Зыбков. Здесь они впервые заметили около темной ямы в снегу, где повидимому, лежал Зыбков, пятна крови на снегу. Недовольно покачав головами, они снова пошли и, не пройдя версты, наткнулись на тело Сементова, бессильно висевшее поперек большого ствола.
Тело Сементова бессильно висело поперек большого ствола поваленного дерева…
Сперва зырянам показалось, что Сементов не дышит. Разогретый у яркого костра, с перевязанными ранами, он скоро пришел в себя и приоткрыл глаза. Тотчас же он закрыл их снова и не приходил уже в себя до самого дома. На своих плечах тащили его молодые охотники до лодки и тем же путем, что Зыбкова, доставили в поселок.
Прошло три дня, прежде чем можно было говорить о дальнейшем пути на лодках. Зыбкову было несколько легче, но Сементов был совсем плох. Старые зыряне, оглядывая его раны, только качали головами и, наконец, решили, что нужно его доставить к фельдшеру. Как выяснилось, до фельдшера было 300 верст. Посоветовавшись, снарядили две лодки и поехали к фельдшеру, день и ночь плеская веслами по Илычу и Печоре.
Еще три дня прошли в пути под страхом гангрены, и седой как лунь Троицко-Печорский фельдшер Кир Ионович сокрушенно качал головой, глядя на обезображенные конечности, когда в его «больницу» доставили редких гостей.
Но миновала опасность гангрены. Зыбков быстро оправлялся, и Сементов, к которому труднее возвращались утраченные силы, непрестанно просил во сне «подсчитать» их полет.
Но подсчитывать было нечего. Все было ясно само собой: сев на двадцать седьмом часу полета, они не дотянули шестидесяти часов до всемирного рекорда — они не могли претендовать, даже и на всесоюзные рекорды дальности и продолжительности, так как аэростат был упущен, контрольных приборов не было налицо. Придя окончательно в себя и «подсчитавшись», Сементов с грустью поглядел на толстые комки бинтов, белевшие на месте рук и ног, и слезы обиды скатились по его лицу…
Зыбков полулежал на подушках и угрюмо смотрел на улицу, где по ясному голубому небу бодро бежали кудрявые весенние облака.
— Рекорд не наш, но часть его цены мы оплатили, — пусть это, по крайней мере, спишется со счета тех, кто полетит после нас, — грустно сказал Сементов.
Зыбков молча кивнул головой.
НАШ ОТВЕТ ЧЕМБЕРЛЕНУ
К читателям «Следопыта»
Вам всем уже известно из газет о той волне воодушевления среди трудящихся СССР, которую вызвала Неделя Обороны. Но создание мощной обороны страны не является делом одной недели, — она должна дать лишь толчок к планомерной и упорной работе по укреплению обороны нашего Союза.
Вот почему издательство «Земля и Фабрика» поставило себе целью собрать необходимые средства на постройку военно-спортивной авиэтки или разведочного аэроплана своего имени.
Редакция «Всемирного Следопыта» считает долгом каждого внести свою лепту в общее большое дело. Поэтому личный состав редакции «Следопыта» отчисляет в фонд постройки аэроплана «Земля и Фабрика» («ЗиФ») свой однодневный заработок и привлекает к пожертвованиям всех своих авторов и художников. Редакция «Следопыта» надеется, что многочисленные постоянные подписчики и читатели нашего журнала примкнут к нам и, по мере возможности каждого, помогут нам увеличить наш редакционный сбор своими пожертвованиями.
В следующем номере «Следопыта» будет объявлен список его сотрудников и авторов и их взносы, а также фамилии читателей, откликнувшихся первыми на наш призыв… Мы твердо уверены, что он найдет горячий отзвук у наших читателей.
Каждый гривенник и полтинник, присланный на это дело, ускоряет взлет самолета «ЗиФ» в общем строю «Нашего ответа Чемберлену».
Взносы переводите по адресу: Москва — центр, Варварка, Псковский n., 7/а, контора журнала «Всемирный Следопыт», — обязательно указывая: на самолет».
Взносы до 1 рубля можно присылать почтовыми марками, вкладывая их в конверт (наклеивать марки на сопроводительное письмо ни в коем случае нельзя).
ВЕЛИКАЯ ОБЛАВА
Разсказ Джона Эйтон
Рисунки худ. В. Ватагина
Светлосерая была одним из самых необычайных существ в мире. Это была слониха, повелительница стада и обширного участка джунглей, по которому бродило это стадо. Владения ее простирались на много километров — от синих гор Нилгири, через неровные холмы, поросшие кустами, до густых джунглей на берегах Каувери. Ей и ее стаду мало приходилось сталкиваться с людьми, если не считать случайное нашествие на деревню, расположенную у края джунглей, когда слоны почти мгновенно опустошили несколько плантаций. Иногда в сумерки, на дороге в Затакамунд или по пути в Меркара, люди видели впереди себя большие темные фигуры и бежали в безумном страхе. Быть может, поэтому Светлосерая плохо знала людей, трусливо спасавших шкуру при ее появлении.
Светлосерая плохо знала людей, трусливо спасавших шкуру при ее появлении…
Возможно, что именно цвет ее привлек внимание огромного Клыкастого, бродившего одиноко в лесах Коорга, пока пуля не выгнала его из старой квартиры в джунгли у реки. Однажды вечером он встретил на водопое стадо слонов и сразу принялся вызывающе наступать на него, топая тяжелыми ногами, громко трубя и вызывая на бой их старого вожака, древнего гиганта Одноклыка. Всю следующую ночь он пробродил вокруг бамбуковой поросли, презрительно трубя. Утром начался памятный бой, продолжавшийся три дня и определивший, кто впредь будет вожаком стада. Все жители джунглей дер жались в стороне, даже тигр и буйвол избегали поля битвы, где деревья вырывались с корнем и втаптывались в землю, где сам лес колыхался в такт движениям борцов, где самки дрожали за своих малюток, а молодые самцы стояли в стороне и завидовали отваге борющихся. Наконец, высокий рост и сила одержали победу над старостью и опытностью. Одноклык, одинокий и израненный, навсегда покинул своих подданных, а огромный черный Клыкастый, проплясав победный танец, стал повелителем всех молодых самцов и избрал себе подругу.